Дэвид Геммел - Великое заклятие
Вентриец натянул тетиву и послал стрелу прямехонько в золото.
У Кебры упало сердце. Он молча смотрел, как вентрийские солдаты, высыпав на поле, поднимают Дирайса на руки.
— Ох и дурак же ты, — шепнул, подойдя к нему, король. — Хотя и поступил благородно.
Сканда передал ему Серебряную Стрелу, и Кебра стал ждать, когда ликование противной стороны немного утихнет. Дирайса опустили на землю, и он, низко поклонившись Кебре, сказал:
— Этот день я буду помнить всю свою жизнь.
— Я тоже, — ответил Кебра, вручая ему стрелу.
—Я сожалею, что зрение тебя подвело, — с новым поклоном молвил вентриец.
Кебра отвернулся и зашагал прочь в полном одиночестве.
Растерянный, ошеломленный Зубр смотрел ему вслед.
— Зачем он это сделал? — спросил гигант, прижимая к пораненной щеке мокрую от крови тряпицу.
— Он человек чести, — ответил Ногуста. — Пошли зашьем твою рану.
— При чем тут честь? Мне долги платить надо!
— Слишком долго объяснять, — сказал Ногуста и повел Зубра к лекарской палатке. Позаимствовав там кривую иглу с ниткой, он стал зашивать Зубру щеку. Всего понадобилось десять швов, и кровь продолжала просачиваться между ними. Ссадины у Зубра на лбу, более мелкие, в штопке не нуждались и уже подсыхали понемногу.
— Здорово он меня подвел, — ворчал Зубр. — Всех нас подвел.
— Ты несправедлив к нему, — мягко сказал молчавший до сих пор Дагориан. — Он прекрасно поступил. Вентрийца все время высмеивали, и кто-то выпустил голубя, чтобы ему навредить.
— Еще бы он не выпустил, — буркнул Зубр. — Я небось ему заплатил за это.
— Из-за тебя мне стало стыдно, что я дренай, — с внезапным холодом отрезал Дагориан и ушел.
— Чего это он? — удивился Зубр. — С ума, что ли, все посходили?
— Ты иногда бываешь непроходимым болваном, дружище. Ступай-ка лучше в казарму да отдохни.
— Нет, я хочу поглядеть на фокусы Калижкана. Вдруг дракон будет?
— Спроси его, будет ли дракон. — Ногуста показал на скамью, где сидел седобородый чародей, окруженный детьми.
— Да ну его. Не люблю колдунов. Пойду соберу свой выигрыш и напьюсь.
— А долги как же?
— На той неделе мы уезжаем, — засмеялся Зубр. — Пусть ищут меня в Дренане, коли охота.
— Значит, слово «честь» для тебя пустой звук? Ведь люди поверили тебе на слово. Ты пообещал им расплатиться, а теперь хочешь стать мошенником, которому веры быть не может.
— С чего это ты так раскипятился?
— Все равно не поймешь, хоть на лбу тебе вырежь! — рявкнул Ногуста. — Иди и напейся. Всякий должен делать то, что у него лучше всего получается. — Он оставил Зубра и пошел через луг. У королевского павильона его перехватил Антикас Кариос.
— Здорово, служивый. Хитро ты подловил Цереза, хвалю. Я часто предупреждал его, чтобы не слишком заносился — теперь уж больше не придется.
Ногуста хотел пройти дальше, но вентриец заступил ему дорогу.
— Король желает, чтобы ты развлек его гостей перед скачками.
Сканда, увидев, что Ногуста идет к павильону, улыбнулся ему и сказал что-то Маликаде.
— Примите мои поздравления по случаю дня вашего рождения, государь, — с низким поклоном произнес Ногуста.
Сканда подался вперед.
— Я рассказывал принцу Маликаде, как искусно ты бросаешь ножи — но он, боюсь, сомневается в моих словах.
— Как можно, ваше величество! — вознегодовал Маликада.
Король хлопнул его по плечу и встал.
— Ну, что ты покажешь нам сегодня, приятель?
Ногуста попросил принести мишень для стрельбы из лука. Вокруг него уже собирался народ. Ногуста достал из ножен на перевязи пять метательных ножей и взял их в левую руку.
— Она достаточно велика для тебя? — спросил Маликада, когда мишень шестифутовой высоты поставили в десяти футах от Ногусты. Вентрийские офицеры засмеялись над его шуткой.
— Сейчас мы уменьшим ее, ваше высочество. Не угодно ли вам стать перед ней?
Улыбка застыла на лице Маликады, и он бросил взгляд на короля.
— Либо вы, либо я, мой друг, — сказал Сканда. Тогда Маликада сошел вниз и стал перед мишенью, не сводя темных глаз с Ногусты.
— Не шевелитесь, ваше высочество, — предупредил тот. Ногуста подкинул в воздух один из ножей и поймал его.
То же самое он проделал с остальными, причем каждый взлетал выше предыдущего. В конце концов все ножи завертелись в воздухе одновременно, сверкая на солнце. Зрители замерли в полном молчании. Ногуста, продолжая жонглировать, стал медленно пятиться, пока не оказался в десяти шагах от Маликады.
Тот пристально следил за мельканием клинков. Теперь он как будто стал спокойнее, но его сощуренные глаза смотрели не мигая. Внезапно Ногуста выбросил вперед правую руку, и один из ножей воткнулся в мишень на дюйм от левого уха Маликады. Принц вздрогнул, но остался на месте. По его правой щеке поползла струйка пота. Ногуста жонглировал четырьмя оставшимися ножами. Взмах руки — и следующий клинок вонзился у правого уха принца. Третий и четвертый отметили ширину плеч.
Поймав последний нож, Ногуста поклонился Сканде, и зрители во главе с королем разразились рукоплесканиями.
— Рискнешь метнуть вслепую или представление уже окончено? — спросил Сканда.
— Как вашему величеству будет угодно.
— А вы что скажете, мой друг? — спросил король у Маликады. — Хотите, чтобы он метнул вслепую?
Маликада с улыбкой отошел от мишени.
— Я признаю, что он мастер, ваше величество, но перед слепцом с ножом в руке стоять не желаю. — В толпе засмеялись и зааплодировали, а принц вернулся на свое место.
— Ну а я хочу посмотреть. — Сканда спустился вниз и стал перед мишенью. — Смотри же не подведи, старина. Быть убитым в собственный день рождения — дурной знак для короля.
Антикас Кариос завязал Ногусте глаза черным шелковым шарфом. Какое-то мгновение чернокожий стоял неподвижно, потом крутнулся на каблуке, описав полный круг, и нож мелькнул в воздухе. Толпа дружно ахнула — всем показалось, что нож вонзился королю в горло. Сканда поднял руку и потрогал костяную рукоять, торчащую в дереве рядом с его сонной артерией. Ногуста снял повязку, и король под крики и рукоплескания подошел к нему.
— На мгновение ты заставил меня поволноваться.
— Вы слишком рискуете, ваше величество.
— Только ради риска и стоит жить, — усмехнулся Сканда и вернулся в павильон. Ногуста собрал ножи, спрятал их в ножны и пошел своей дорогой. За ним на почтительном расстоянии следовали трое человек.
Как и предсказывал Негуста, Дагориан вышел в финал и встретился в последнем бою с Антикасом Кариосом. Вентриец орудовал мечом с проворством, которого Ногусте ни у кого еще не доводилось видеть — его клинок казался мерцающим размытым пятном. Трижды он пробивал защиту Дагориана и касался его стеганого нагрудника. Недолгий поединок завершился его безоговорочной победой.
