Александра Черчень - Разные судьбы нас выбирают
А что?! Ему можно делать предложение, только чтобы насолить «дядюшке», а мне и поразвлекаться нельзя?
— Потому, что я могу воспринять их всерьез, — ухмыльнулся рыжий.
Я опешила. Такого ответа точно не ожидала. Думала, что он станет в лучших мужских традициях юлить и увиливать. Но как выяснилось, опять недооценила Алого.
— Рыж, я пошутила, — тихо сказала, прямо глядя на него.
— Знаю, — спокойно кивнул он. Потом встряхнул головой, беспечно улыбнулся и сменил тему. — Аль, я голодный. Так что предлагаю тебе составить мне компанию за трапезой.
— Не имею ничего против.
— Тогда два варианта. Или спустимся в дом, или я ограблю кухню, и поедим тут.
— Второй вариант предпочтительней, — благоразумно ответила, понимая, что спускаться к нему мне нежелательно. Не сейчас. Я пока не готова к новому этапу.
— Хорошо, — улыбнулся Алый. — Тогда подожди, я быстро.
Оставшись одна, вздохнула и поплотнее закуталась в камзол Пламенеющего.
Как-то совершенно по-идиотски у нас все получается. Оба ловим моменты, когда можем оставить позади свои маски и на время стать почти собой. Чуть более искренними, чуть более свободными. Позволить себе немного больше.
Но это не может не отражаться на отношениях принцессы и Пламенеющего. Уже отражается. Это видно.
Что же делать? Отказаться? Но я не хочу. И он тоже. Иначе бы не приходил.
Не хочу думать о будущем. Пусть я опять веду себя как тот самый неоднократно воспетый Лирвейном страус. У меня этого будущего может вообще не быть. Потому я возьму от жизни все то, чем она милостиво меня одаривает. И не важно, что это. Последние жаркие лучи осеннего солнца, шалости, в которых можно не оглядываться на высокое мнение моих покровителей, или теплота встреч с Рыжем.
Послышался скрип отворяемой чердачной двери, а затем негромкие шаги.
— У тебя такое решительное выражение лица, — тихо проговорил Ев. — О чем думаешь, Аля?
— Сейчас, о том, что не хочу об этом говорить, — ласково улыбнулась другу, взглядом прося прощения за скрытность. Впрочем, она у нас постоянно в спутниках…
— Как скажешь, — кивнул мужчина, признавая мое право на молчание.
— Что принес? — сунула любопытный нос в корзинку.
— По мелочи, — фыркнул Рыж, расстилая плотный плед на деревянном настиле в углу крыши. Предусмотрительно. Все же на камнях сидеть не самое умное решение.
— Вижу-вижу, — довольно протянула, с блаженным видом медитируя над корзиночкой. — Чую, вернее.
— Да, кухарка у меня хорошая, — согласился Евгран. — С детства ее выпечку люблю. Отец не разрешал нас баловать, но она тайком кормила сладким. Вот сейчас, как появилась возможность, забрал ее к себе, и теперь никто не мешает есть вкусное в неограниченном количестве!
— Ты любишь сладкое? — удивилась я. — Хотя, да. Забыла, извини.
— Люблю, — кивнул Рыж. — Мы всегда любим то, что нам долго запрещали.
При этом он так внимательно посмотрел на меня, что в голову закрались нехорошие мысли о двусмысленности фразы. Решила не обращать на это внимания и продолжила в прежнем ключе.
Покрывало было расправлено, Рыж попытался отобрать у меня еду, но я не отдала. В итоге раскладывали все же вместе.
— Да, тут ты прав. Нам с Мари мало что запрещали, кроме откровенно опасного. У нас было счастливое детство и юность.
Мужчина критически оглядел «сервировку» и сел на плед. Я опустилась в метре от него, на что он только недовольно фыркнул и притянул ближе, заставив опереться на него спиной.
— Это хорошо. Значит не зря.
— Что не зря? — не поняла фразы и заинтересованно взглянула на приятеля.
Тот улыбнулся и легонько щелкнул меня по любопытному носу. Я поморщилась, недовольно на него посмотрела, но настаивать на развитии темы не стала.
— Расскажи о своем детстве, — схватила какую-то булочку и радостно пискнула, обнаружив в кувшине молоко. Мням! Давно не пила!
— Какие-то у тебя вопросы… — вздохнул Рыж и обхватил меня рукой за талию, устраивая поудобнее. С улыбкой посмотрел на мое воссоединение с кружкой молочка и тихо рассмеялся. — Какая все-таки ты…
Уточнять не стала. И так понятно. Что сейчас выгляжу дите-дитем. Но булочка свежая! Молочко! Как дома! Откусила хрустящий краешек и зажмурилась от удовольствия.
Вот так мы и сидели. Сначала поели, а потом просто разговаривали, молчали, смотрели, как в небе вспыхивает все больше алмазов-звездочек. Я привычно перебирала теплые медные пряди, прижималась к сильной груди, слушала бархатные переливы тихого голоса. Он опять избегал личных тем и прошлого, но с охотой рассказывал о том, где бывал и что видел. Страны, обычаи, народы. Это тоже было очень интересно. Частная жизнь рыжей осени интриговала меня не меньше, но я отдавала себе отчет, что если он расскажет сам, то будет иметь моральное право на откровенность с моей стороны.
Потом, когда я уже почти засыпала в его руках, Евгран перенес меня обратно в резиденцию.
Прощались мы как обычно очень быстро. Потому, что если это происходило долго, он, как правило, задерживался. И сильно. Иногда до утра. А опять прятать его в шкафу и молиться, чтобы фрейлины не нашли самого Пламенеющего, или не увидали какую-нибудь улику, в виде длиннющего рыжего волоса, мне вовсе не хотелось.
Следующее утро началось с Мариоль, которая с огромным трудом, но меня все же подняла.
— Ты что вчера делала? — недоумевала до противности бодрая девушка. Вытащила меня сонную из постели, и толчком задала направление к ванной комнате.
Я сочла за лучшее ретироваться и не освещать этот вопрос.
Потом мы собрались и пошли в телепортационный зал дворца. Там меня ждал Хранитель в официальном наряде. Судя по черно-белой маске, это Аэрлис. Тьма склонился в коротком поклоне и открыл портал в резиденцию.
В холле замка, Лис скинул капюшон, снял маску, с ходу утащил и мявкнуть не успевшую Мариоль, а меня послал. К Ярру.
Я ошеломленно проводила взглядом эту сумасшедшую парочку. Сначала Мари пыталась возмущаться, но после того, как Лис выдал длинную заковыристую фразу непонятных терминов, подруга рванула в сторону лаборатории едва ли не быстрее брюнета.
Пожала плечами, поправила сумку и направилась к себе. Не знаю как Мари, но я в платье заниматься не собираюсь. Впрочем, если учитывать специфику деятельности Мариоль, то у нее в лаборатории наверняка есть во что переодеться.
Вот с такими мыслями я медленно шла по знакомым коридорам резиденции. Надо же… Я уже почти воспринимаю это место как нечто похожее на дом. Во всяком случае, хочу сюда возвращаться. Это, наверное, что-то значит?
