Михаил Атаманов - Серый ворон. Путь к рыцарству
— Или речку бы встретить. Можно было бы по берегу пройти, чтоб смыть следы, — вторил ему я.
Но дождём и не пахло. Сквозь прорехи в кронах изредка видно было звёздное небо без единой тучки. Речки или ручьёв также не встречалось. Наоборот, местность постепенно повышалась, давно пропали болотистые участки, стало много высокого папоротника. Мы несколько раз меняли направление движения, хотя это было бесполезным — метаморфы, как мне объяснил Серафим, умели выслеживать добычу по запаху.
Я вновь и вновь прокручивал в голове варианты действий. Боевая магия отпадает — я не маг, а все те немногие жреческие заклинания, которые умею — лечение ран, придание силы, свет, упокоение нежити — в данной ситуации не помогут. Магического оружия у нас нет. Точнее, у меня в сумке есть арбалет Серого, он вроде магический. Но к нему, как на зло, нет ни единого болта. Огонь? Интересный вариант, но в сыром лесу в одно мгновенье развести пламя не получится. Хотя отбрасывать такой вариант не стоило — если найти много сухого валежника, то попробовать можно. Но пока что оставалось только бежать и бежать вперёд.
Ночь перешла свою половину, а наше бегство от смерти всё продолжалось. Силы давно оставили нас, мы перешли на быстрый шаг. Моё лицо саднило от нескольких глубоких царапин и попавшего на кожу сока растений. Злобные осенние комары устроили настоящий пир, и отмахиваться от них не было уже никаких сил и желания. Наступило какое-то отупение — я не чувствовал боли от ушибов, не чувствовал своих ног и рук, просто двигался и двигался вперёд.
Сколько мы можем ещё пройти, пока не рухнем окончательно? Об этом не хотелось даже думать. А может, враги давно отстали? Как мы поймём, что опасность миновала? Может, враги бросили преследование, а мы будем бежать, идти и ползти, пока сами себя не загоним окончательно? А может даже, нам только примерещилась опасность?
В стороне слева появился какой-то просвет в однообразном тёмном лесу. Мы повернули в ту сторону. И едва не погибли или покалечились, в последний момент остановившись на высоком обрыве. Справа и слева был такой же крутой обсыпающийся склон. А под нами…
Бывает лес, пусть даже густой и тёмный, страшный и обширный. А бывает Вечный Лес. Именно так, с большой буквы. То, что перед нами именно Вечный Лес, я понял сразу. Ниже по склону простиралось бесконечное чёрное море колоссальных по высоте деревьев. Серафим, как и я, стоял в нерешительности. Развернуться и бежать в сторону, в надежде увернуться от страшных преследователей? Или попытаться спуститься к этому бескрайнему древесному морю?
Вечный Лес меня страшил — именно своей бескрайностью, своей неисследованностью. По нему, говорят, даже если знать направление, можно бродить сотни дней, не встретив никого разумного. Вокруг тебя будут лишь миллиарды деревьев и самые жуткие монстры из ночных кошмаров. А если, как мы с Серафимом, в лесу вообще не ориентироваться, то Вечный Лес это верная смерть. Заблудиться там проще простого, а потом лишь вопрос времени, когда тобой закусит какая-нибудь лесная тварь. Нет, не хочу я туда идти. Лучше попытаться прорваться обратно к дороге…
Сверху раздалось хлопанье огромных крыльев, и почти сразу донёсся глумливый голос:
— Куда это вы так спешите? Мы ведь даже ещё не поужинали!
Я обернулся на этот голос — высоко, на высоте где-то втрое выше деревьев, в звёздном небе был отчётливо виден парень-кучер. Вот только вместо рук у него были огромные крылья, как у летучей мыши, а глаза светились в темноте. Монстр издал пронзительный свист, от которого закладывало уши, и через несколько секунд из леса за нашей спиной прозвучал такой же мерзкий звук ответа. Нас обнаружили! Нужно бежать в Вечный Лес! Я обернулся к Серафиму, но того уже рядом не было — с криком мой спутник спрыгнул с обрыва и побежал по круто уходящему вниз склону. Через секунду я последовал за ним.
Прыжок в темноту, ушедшее в пятки сердце, мгновение полёта и удар по ногам. Я бежал вниз по склону. Не упасть! Главное, не упасть! Как я ни противился силе тяготения, но скорость бега быстро возрастала. Если не смогу затормозить, то споткнусь и расшибусь насмерть!
Не смог затормозить. Споткнулся. Покатился вниз. Бесконечные кувырки и новые синяки по телу. Моё падение с горы прервалось в каких-то вонючих мокрых кустах. Каким-то чудом я не разбился. Голова кружилась. Я долго не мог поверить в то, что остался живым. Руки? Ноги? Целы! В голове стоял звон и какое-то стрекотание, я попытался привстать, но тут же рухнул — мои ноги заплетались, а рюкзак зацепился за ветки.
— Пузырь, ты где? — раздался приглушённый зов из-за кустов. — Ты цел там?
— Да, кажется, цел, — неуверенно ответил я. — Запутался в кустах.
— Сейчас я приду к тебе, помогу. Ух, и я вот, оказывается, тоже застрял. Влип в какую-то гадость. Паутина, кажется. Сейчас отцеплюсь и подойду к тебе, ты пока уходи поглубже в кусты, чтоб тебя с воздуха не заметили.
Я отцепил рюкзак от сломанных веток и подобрал лежащую на земле сумку. И резко остановился — по моей сумке полз красный паучок размером с ноготь, с чёрными продольными точками на спине. Ещё парочка таких паучков бежала по веткам куста на уровне моего лица. Я мгновенно вспомнил, что таких пауков уже видел раньше. Много. В огромной паутине, когда мы с друзьями шли в Холфорд. Только тут я с ужасом сообразил, что стрекотание, которое я слышу, это вовсе не звон в ушах после падения. Это звуки от передвижения тысяч и тысяч пауков где-то совсем рядом в огромной паутине. Паутине?! Серафим говорил про паутину только что!
— Серафим! Не шевелись! Ни в коем случае не шевелись! — прокричал я, уже не скрываясь. — Сейчас я тебя отцеплю от паутины.
Я выхватил нож, скинул лезвием ползущее у меня по плечу мерзкое насекомое и стал пробиваться к другу через кусты. Только бы успеть! Моя нога зацепилась за что-то невидимое в темноте. Неужели и я сам влип!? Я, ни секунды не сомневаясь, призвал заклинание света. Белый и такой привычный шарик яркого чистого света поплыл у меня над головой. Сразу вокруг прояснилось. Так и есть — к брючине прилипла белая нить толщиной миллиметра в два. Нож в момент перерубил это препятствие.
Я раздвинул ветки, по пути перерезав ещё с десяток белых нитей. Серафим послушно стоял без движения. Его нога плотно прилипла к большой паутине. А по его телу деловито сновали уже десятка полтора-два красных паучков, выпуская новые нити и обматывая ими моего друга. А вокруг… все кусты были увешаны белыми сетками, рядом были мириады восьминогих тварей. Я перерезал преграждающую мне дрогу паутину и подошёл к Серафиму. Первым делом стряхнул с него ядовитых насекомых, раздавив их сапогом. И принялся срезать опутывающие моего друга нити. После того, как я сумел освободить другу прилипшую к телу правую руку, Серафим выхватил нож и принялся срезать сковывающую его паутину.
