Антон Медведев - Орден Люцифера
спасена. И тут что-то произошло: Илья ощутил, что его спутнице становится все труднее идти, что ее что-то держит. Потянул ее изо всех сил, пытаясь вырвать из объятий ледяной пустоты. И не смог...
«Проклята!!!» — раздался в ушах тяжелый низкий голос, Илья ощутил, как пленница замка выпускает его руку — и разжал пальцы. Девочка опустилась на колени, склонила голову к земле и заплакала. Из глубины замка вышел Ларч, Илья повернулся и вместе с ним пошел прочь, понимая, что ничем не может помочь...
Образ девочки стал центральным во всей картине. Пожалуй, именно с ним у Ильи впервые возникли сложности — не получалось передать ощущение невинности, вместо ангельского лика получалось лицо убийцы. Он злился на себя, не понимая, что происходит, почему он не может справиться с такой простой задачей. В какой-то момент, раздраженный тем, что у него ничего не получается, он вышел на улицу и почти два часа сидел неподалеку от детской площадки, наблюдая за играми детей. Затем вернулся домой и за какой-то час закончил работать над лицом девочки.
Виктор позвонил во вторник.
— У нас все готово, — без лишних предисловий начал он. — Завтра в одиннадцать вечера пришлю за тобой машину. Церемония назначена на полночь. И не трусь, ничего страшного не будет.
Оставалось ждать и готовиться. Несмотря на заверения Виктора в том, что ничего страшного не будет, Илья весь день чувствовал себя не в своей тарелке. Пытался работать, но даже это не спасало от мыслей о завтрашней церемонии. Спать лег рано, в начале одиннадцатого. Снов почти не помнил, лишь из одного вынес обрывочные впечатления о бушующем море: волны бились о черные скалы, багровое закатное небо отбрасывало на воду кровавые отблески.
Как и обещал Виктор, ровно в одиннадцать вечера к подъезду подкатил черный «мерседес». К этому времени Илья уже полчаса стоял у подъезда, ему было не по себе. Может, отказаться, пока не поздно?
Он не отказался. Всю дорогу до замка Илья настраивался на предстоящую церемонию, убеждал себя, что так будет лучше. Что ему дала прежняя жизнь? Ничего. Теперь же он настоящий творец: его ждет известность, ждут выставки. Отказаться от всего этого, едва заполучив талант, Илья был не готов.
У дома Виктора он увидел множество автомобилей. Это говорило о том, что члены ордена уже собрались. Его встретил Давид, дворецкий, высокий смуглый человек лет сорока — раньше Илья видел его всего один раз.
— Мастер ждет вас, — тихо сказал Давид. — Я провожу вас.
К удивлению Ильи, его повели не в дом, а в подземный гараж. В правой стене гаража была дверь, за ней оказался узкий коридор. Шагов через пять коридор повернул влево, однако дворецкий дальше не пошел, остановился у висевшего на стене большого зеркала. Нажав в раме зеркала какую- то завитушку, он открыл потайную дверь, за ней оказался проем.
— Вам туда, — сказал он, взглянув на Илью.
— Спасибо... — пробормотал Илья и пролез через отверстие в стене. Зеркало за его спиной тут же закрылось.
Над головой горела лампочка, освещая уходящую вниз винтовую лестницу. Илья осторожно начал спускаться: один виток, второй... На пятом витке лестница вывела его в небольшую комнату, обставленную весьма просто. Здесь горели лампы дневного света, у стены стоял диван. А на диване сидел и читал газету Виктор. Услышав
шаги, он взглянул на вошедшего и приветливо улыбнулся.
— Точно по расписанию, — сказал Виктор, поднимаясь Илье навстречу и протягивая ему руку. — Здравствуй. Зал церемоний там, — он кивком указал на дверь в дальней стене, — все уже готово. Публика собралась, жертва тоже на месте. — Его глаза блеснули. — Осталось подготовить тебя.
— Что именно я должен буду делать? — спросил Илья, снимая пальто.
— Всему свое время. Для начала тебе надо немножко взбодриться. Выпей-ка вот это... — Хозяин дома полез в бар, достал высокий стакан и темную зеленую бутылку. Наполнив стакан почти до краев, протянул его гостю: — Пей.
— Что это — вино? — Илья опасливо принял стакан.
— В некотором роде. Нечто вроде напитка богов, но в нашей интерпретации. — Мастер снова улыбнулся, однако глаза его оставались холодными.
Илья пригубил вино. Оно оказалось очень странным на вкус и слегка отдавало плесенью.
— Необычный вкус... — сказал он, сделав несколько глотков. — И вроде бы пахнет плесенью.
— Верно, — согласился Виктор. — В плесени все дело. Пей до дна, это важно... — Он подождал, пока гость допьет вино, взял у него стакан и поставил на стол, затем сел в кресло. — Плесень выделяет особые ингредиенты. Теперь садись и посиди минут пятнадцать.
— Спасибо... — Илья сел, чувствуя, как по телу растекается приятная теплая истома. В какой-то момент у него даже закружилась голова, но это быстро прошло.
— Как себя чувствуешь? — спросил Мастер.
— Замечательно, — искренне ответил Илья. Он не солгал, ощущения действительно были очень
приятные. Тело налилось силой, мышцы округлились. Еще недавно терзавшие его страхи бесследно исчезли.
— Верю, — кивнул хозяин. — Мы все прошли через это. — Он встал, подошел к шкафу. Открыв его, вынул меч в черных ножнах и подал его гостю. — Это тебе. Осторожно, он очень острый!
— Ого! — уважительно произнес Илья. — Это на него ты играл с Михаилом?
— Нет, — покачал головой Виктор. — Этот меч — просто рабочий инструмент. Хотя и изготовлен с соблюдением всех ритуальных тонкостей.
Илья вынул меч из ножен, осмотрел. Раньше такие мечи он видел только в кино.
— И что, я кому-то должен отрубить голову? — поинтересовался он. Такое предположение его ничуть не пугало — если надо, отрубит.
— Не совсем. Там, за дверью, стоит молодой бычок. Ты должен будешь перерезать ему горло. Вот так... — Мастер взял из рук Ильи меч. — Сначала втыкаешь — одним движением — и потом резко вниз и на себя. Я подскажу, куда наносить удар.
В подтверждение его слов из-за двери послышалось тихое приглушенное мычание.
— Уже привели, — пояснил Виктор. — Сейчас его привязывают. — Он вернул Илье меч и снова взглянул на часы. — Осталась последняя деталь... — Мастер открыл еще один шкаф и вынул из него две черные мантии.
— Одна моя, другая — тебе, — сказал он, положив одну мантию на диван рядом с Ильей. — Не надевай, еще не все. Раздевайся. — Виктор накинул свою мантию на плечи.
— Что?
— Раздевайся, — с нажимом повторил хозяин замка. — И не спорь, так надо.
— Совсем?
— Совсем. Давай, у нас не так много времени.
Странно, но Илья не чувствовал никакого смущения. Поднявшись с дивана, он снял обувь, потом быстро разделся. Затем накинул на плечи мантию. Одежда, на его взгляд, получилась чисто символическая — она прикрывала только плечи и спину.
— Чудненько, — кивнул Виктор, окинув гостя внимательным взглядом. Снова взглянул на часы: — Пора. Не забудь меч. Ножны можешь оставить.
— Я готов, — ответил Илья, взяв меч.
— Хорошо. Сказал бы тебе «с Богом», но это будет совсем не к месту, — Мастер усмехнулся. — Пошли, и выше голову. Сегодня сам Сатана войдет в твое сердце — так будь достоин этого! — Он подошел к двери и широко распахнул ее.
Сжимая в правой руке меч, Илья прошел через дверь и оказался в большом зале. Его стены были облицованы черным мрамором, черным оказался и пол. Прямо посреди зала находилась белая мраморная тумба, больше напоминающая длинный стол. На ней стояла серебряная чаша. Чуть в стороне от тумбы располагался полуметровой высоты постамент, представлявший собой плиту размерами примерно два на два метра. На плите стоял белый теленок, ноги животного были привязаны к вмурованным в плиту металлическим кольцам.
Все члены ордена Люцифера тоже находились здесь: они стояли вокруг мраморного стола правильным кругом. Все мужчины были в черных костюмах и мантиях. Что касается женщин, то их одежда, как и у Ильи, состояла только из мантий.
— Славься, Люцифер! — громко произнес Виктор, входя в круг.
— Славься, Люцифер! — хором ответили присутствующие.
— Илья, пройди сюда... — велел Виктор, указав место рядом с собой. Тот молча подчинился. — Для начала небольшая формальность. Читай — громко, чтобы все слышали. — Он протянул Илье лист толстой серой бумаги.
Илья взял лист, вгляделся в выписанные витиеватым каллиграфическим почерком строки. Затем начал медленно зачитывать их вслух:
— Мой хозяин и господин Люцифер, я признаю тебя как моего Господа и Князя и обещаю служить и подчиняться в течение всей моей жизни. Я обещаю тебе, что совершу столько зла, сколько смогу, что приведу к тебе многих и многих людей. Я отрекаюсь от помазания и крещения, от всех милостей Иисуса Христа и его святых. И если я не смогу служить и поклоняться тебе, то отдам тебе мою жизнь в собственность. Слава тебе, Люцифер!
