Михаил Попов - Пророчество Золотого Перуна
— Прошу!
Друзья недоверчиво заглянули в нишу. Казавшаяся незыблемой дальняя стена чуть сдвинулась, на расстояние достаточное что бы протиснулся даже Яросвет.
— Догадаться-то не сложно, — довольный собой, сообщил шут. — Только вот открыть, без меня бы не получилось. Но даже открыв, было бы забавно посмотреть, сколько дней вы бы плутали по лабиринту. Ну что, идем? Только свечу со стены снимите, а то все углы в темноте лбами посшибаете!
Яросвет взвалил на плечо сверток с Кощеем, чуть подкинул, поудобнее устраивая на широких плечах, и первым двинулся к открывшемуся проходу. Обломок копья он тоже прихватил, опираясь на него как на посох.
— Стойте! — не обращая внимания на удивленные взгляды, Лика бросилась в сторону, что-то высматривая на полу. — Вот она!
Она вскинула руку над головой, и помахала найденным предметом. В ярком свете люстры, искорками блестнули бриллианты диадемы.
Шут не соврал. Без него, разобраться в переплетении одинаковых узких коридоров не удалось бы и хорошей ищейке. А карлик шел уверенно, быстро перебирая коротенькими ножками, ни разу не задумавшись в какой коридор свернуть. Свеча тускло освещала покрытые плесенью стены, но даже такого света хватало, что бы не оступиться на крутых лесенках, которых на пути попадалось не мало.
Яросвет, которому приходилось тащить на хребте Кощея, сопел за спиной Сергея, но н е жаловался, упорно шел вперед, лишь иногда шипел сквозь зубы, протискиваясь в особо узкий проход. Сколько углов он зацепил головой Кощея, Сергей даже не считал. Все равно бессмертный, от него не убудет.
— Тсс! — карлик замер перед стеной, ничем не отличавшейся от других. Такой же влажно поблескивающий камень, та же плесень, но едва слышным шепотом, он пояснил: — Там конюшня.
Все замерли, вслушиваясь в звенящую тишину. Наконец, не выдержала Лика. Протолкавшись вперед, едва не наступив на пятки шуту, с тихим шорохом вытащила саблю из ножен.
— Открывай, — прошептала она. — Хоть пискнешь — проткну как кролика. И не высовывайся. Я сама осмотрюсь.
Шут покладисто кивнул, нажал на неприметный камень. Раздался негромкий щелчок, в тишине показвшийся оглушительным, и стена чуть сдвинулась в сторону. Отодвинув шута бедром, Лика ужом скользнула в образовавшуюся щель.
— Выходите, — вскоре раздался ее приглушенный голос. — Никого.
В конюшне было тепло, вкусно пахло сеном и овсом. Были и другие запахи, но разбираться в оттенках, после затхлых подвалов желания не было. Главное, здесь не было промозглой сырости, казалось пропитавшей каменные замковые стены насквозь.
Тайный ход привел прямо в стойло, где гнедой жеребец, меланхолично жевал овес, отмахиваясь пышным хвостом от назойливых мух. Мухи недовольно жужжали, возмущаясь конским произволом, но жеребцу на их критику было… В общем, именно это конь и сделал, как раз в тот момент, когда Сергей протиснулся в узкий проход открытый в стене, прямо за спиной жеребца.
Сдавленно проклиная коней и прочих животных, под сдавленное хихиканье Лики, Сергей выбрался из стойла. Чистая дорожка, присыпанная свежим золотистым сеном, уходила вправо и влево. По бокам от нее перегородки, за которыми виднелись конские гривы. Некоторые животные, спокойно жевали сено и овес, по примеру уже знакомого Сергею жеребца, некоторые беспокойно всхрапывали, и в нетерпении переступали твердыми подкованными копытами, недоумевая, отчего так долго нет этих двуногих, которые выведут из опротивившего стойла, наденут на спину жесткое седло, но позволят помчаться разбивая широкой грудью упругий воздух.
— Выбирайте коней, — поторопил шут. — Пока сюда никто не пришел, надо успеть смыться.
— Не поделишься, как мы это сделаем? — поинтересовалась Лика.
— Как-как… очень просто. Тут есть еще один тайный ход. Он ведет за стены замка. На случай осады, что бы можно было вывести конницу, да в тыл врагу ударить.
— Такой большой? И я о нем не знаю? — недоверчиво спросила Лика.
— Ты много чего не знаешь, — загадочно проговорил шут. — А мне многие тайны ведомы. На шута редко обращают внимание, даже разговаривая о вещах, не предназначенных для чужих ушей.
Не вслушиваясь в их разговор, Сергей медленно пошел вдоль стойл, прижавшихся друг к другу как сладкие медовые соты. Равнодушным взглядом скользя по разномастным жеребцам, старался понять, какого выбрать? Ездить верхом худо-бедно научился, а вот разбираться в конях, так и не удосужился.
— Ты куда? — окликнула его Лика.
— Как куда? Коня выбирать.
— Ммм… — Лика задумалась. — А чем тебя Буян(???) не устраивает?
— Как… Буян? Его же…
— А я разве не сказала? — деланно удивлась Лика, но прыгающие в ее глазах бесенята в полный голос кричали, что каверзу она заготовила заранее. — Их с Громом степняки Кощею пригнали. В этой конюшне их и держат!
— Где?! — в один голос рявкнули Сергей и Яросвет.
— Там, — смеясь, Лика показала рукой в конец конюшни. — Рядом с моим Метелицей. Там же и седла висят! Да и в седельных сумах, я там кой-чего запасла. Негоже пустыми в дорогу отправляться.
Яросвет сбросил Кощея на посыпанный соломой пол, как обычный мешок с зерном. Даже не обернулся посмотреть как тот упал — бессмертный, что с ним станется? — и со всех ног бросился в указанном Ликой направлении. Сергей кинулся его догонять, увидел, как тот радостно вскрикнув исчез в ближнем стойле, и сразу, оттуда донеслось радостное ржание. Уже подбегая, Сергей услышал как заржал еще один конь, и с радостью понял, что узнает голос Буяна.
Бархатная конская морда ткнулась в плечо с такой силой, что Сергей едва устоял на ногах. Не скрывая своих чувств, он обнял жилистую черную шею, Буян негромко заржал, рассказывая на своем конском языке, как соскучался по этому неуклюжему двуногому.
Смеясь, и чувствуя, как защипало глаза, Сергей поражался сам себе. Он и представить не мог, что так привязался к обычной коняге. Нет, конечно же не обычной! Буян самый лучший конь в мире! Пусть даже кроме него, других коней Сергею знать не доводилось.
Он с чувством чмокнул бархатный нос, и почувствовал, как мягкие конские губы обслюнявили шею. Буян тряхнул длинной гривой, волосы взмыли сполохом черного пламени, снова заржал, ударил копытом, требуя немедленной сумасшедшей скачки, ветра в грудь и обязательно жаркой погони.
— Сейчас, сейчас, мой хороший, — приговаривал Сергей, гладя и похлопывая мощно раздувающиеся конские бока, лоснящиеся, словно покрытые черным лаком. — Только выйдем отсюда, а там помчимся быстрее ветра!
Он слышал как рядом нечто подобное говорит Грому Яросвет. И хотелось орать от радости дурным голосом, не понимая, откуда в душе такая радость, всего лишь от встречи с конем. Пусть самым замечательным в мире, но конем.
