Лорел Гамильтон - Обнаженная натура
Голос Витторио:
— Двух танцовщиц, если грудь вытащишь.
Я не колебалась — просто сдернула через голову футболку и бросила на пол. Его я сжимала в руке, тискала, подносила поближе — не хотела снижать градус процесса. Но мне пришлось отпустить его, чтобы расстегнуть лифчик и бросить его через плечо туда, где лежала футболка. А потом я снова насадилась на него ртом, охватывая и играя, дразня и присасываясь, пока не почувствовала, как он напрягся у меня во рту. И я успела его выхватить как раз вовремя, поглаживая рукой, а он выплеснулся вверх, наружу, густым теплым дождем. Мне забрызгало плечи и грудь, а я закинула голову назад, чтобы выставить груди и чтобы в глаза не попало.
Рик надо мной дергался, гремя цепями, постанывая сквозь кляп.
Витторио прижался к бару, глядел на меня, на Рика, на все представление с выражением желания и ужаса.
Я слышала, как Ава и Рокко открыли дверь, выпуская очередных заложниц. Я поползла к вампиру, груди свисали вниз, и с них капала теплая жидкость. Он вскочил на ноги и завизжал:
— Убейте их!
У меня по коже поползла будто шипящая магия, и я знала, что это: Рокко произнес слова, и джиннов не стало. Ава вскрикнула. Я рискнула глянуть и увидела, что Ава сунула нож в бок Рокко, но он ухватил ее за руку — а я знала, что умеет он делать таким с виду невинным прикосновением.
Этот взгляд был ошибкой. Витторио со своей невероятной быстротой уже стоял над Реквиемом. Мне быстроты не хватило бы, но есть у меня одна сила, действующая быстрее мысли. Я открыла ardeur и метнула его в вампира, подобно оружию. Могло бы ничего не получиться, но только что он заставил меня исполнить одну из его фантазий, и мысль обо мне и сексе крепко сидела у него в голове. Он хотел посмотреть.
Я не побежала — я кралась, извивалась, манила всем телом, и он не мог отвести глаз. Изувеченный вампир таращился на меня, а я обвила ладонью его руку, накрыла флакон со святой водой, выплеснув ее на пол безвредными каплями.
— Я его изуродую, — прошептал он.
— Ты хочешь не этого.
— Того, что я хочу, я не могу получить.
Я положила его опустевшие руки себе на груди, взглядом удерживая его взгляд. Его руки стали размазывать жидкость у меня по груди, будто он сам не понимал, что делает.
— Глаза, — сказал он. — У тебя глаза полны огня, как коньячные бриллианты!
— Скажи вслух, — прошептала я.
Он нагнул голову, я подняла лицо к нему:
— Скажи, скажи, — прошептала я.
— Освобождения. Я хочу освобождения.
Наши губы встретились, и мы поцеловались. В первый миг нежно, но тут же он стал кормиться из моего рта, и так интенсивно, что клыки порезали мне губы и наши рты наполнились сладким вкусом крови. От нее встрепенулись все виды голода, живущие во мне, но для всех прочих было поздно, и остался только ardeur. Я ему сопротивлялась, пыталась загнать в клетку, взять под контроль, но тут я поняла, почему короли предлагали Белль Морт свои короны, почему женщины готовы были отдать все за ночь с Жан-Клодом. Я поняла, что значит принадлежать к линии Белль Морт. Ardeur — это не что-то, что я должна питать, чтобы выжить, это способ получения пищи для меня. Эго кровь моя.
Витторио нетерпеливо стонал зажатым ртом, руки жадно бродили по мне. Я почувствовала в нем возрастающее давление, ощутила, как смешивается ardeur с силой зверей, и она живая и горячая, совсем не вампирская. Витторио задышал быстрее. Тело его напряглось, и я прямо в него воткнула и ardeur, и силу тигров, как ищущую руку, и на миг, всего на миг дала ему понять вкус всего этого. Дала ему тень того, что он утратил — и он оторвался от меня с воплем, но тело его прильнуло ко мне, и руки в меня вцепились. Он свалился на пол, увлекая меня за собой, не отпуская из рук, и он плакал, и он смеялся.
— Как ты это сделала?
— Я из линии Белль Морт, я принадлежу Жан-Клоду. Наше назначение в мире — доставлять наслаждение.
Его рука нащупывала пол, и я поняла, что он хочет сделать еще до того, как блеснуло серебро. Я откатилась прочь — но он бросился за мной, и был он просто слишком быстр.
Но белая размытая полоса ударила ему в бок, за ней следующая. Двое тигров сплелись с вампиром, и от быстроты ему было мало толку, потому что они на него уже налетели. Я отползла прочь, мне была видна кровать — в цепях никого не было. Где Макс, я не знала, но я знала, где его жена и Рик. Остальные тигры вырвались из угла, где до того застыли, и на страшный миг мне показалось, что они нападают на нас, но они летели в схватку, летели к Витторио.
Из кухни появился Макс, протягивая мне полотенце. Я встала и начала вытираться. Оба мы не сводили глаз с драки, но видели только вихрь зубов и когтей.
— Ты ему замылила мозги, и это была та слабинка, которой я ждал. Тигры снова мои.
Ко мне подошел Рокко, зажимая рану на боку. Ава лежала перед ним на полу, глядя в потолок неподвижно.
— И как оно было на вкус? — спросила я.
— Отлично, — ответил он. — Ава не была под контролем. Она тебя предала, Макс.
— Я знаю. Она чувствовала, что мы обращаемся с ней как с тигром второго сорта, и была права.
Комнату залил фонтан крови.
— Артериальное кровотечение, — сказала я.
— Бой окончен, — ответил Макс.
Я бросила полотенце на пол, взяла с пола лифчик и футболку и подошла к Реквиему. Вспрыгнув на стол, сняла с него цепи. Он сорвал с себя кляп, я его обняла, он судорожно вздохнул. Я тронула ожоги — и почувствовала, что у меня глаза щиплет.
— Реквием, как мне жаль, что так вышло!
— Ты меня спасла.
Я могла только кивнуть.
— Анита, одевайся, — сказал Рокко. — Мне пора вызывать кавалерию и предупредить, что тигры на нашей стороне.
Я посмотрела туда, куда смотрел он, и увидела окровавленных белых тигров, некоторых в получеловеческом виде. Куски Витторио валялись на полу — он был мертв, а есть они его не стали. Вампирское мясо горько, как мне говорили.
Я оделась, пообещав себе душ потом. Макс предложил забрать Реквиема к себе в подземное убежище до наступления ночи. Я поцеловала Реквиема и обернулась к полицейским. Они строем вбежали в дверь за спиной у Рокко, но дело уже кончилось. На этот раз к шапочному разбору успели Эдуард с ребятами.
Эпилог
Остаток дня Реквием провел под землей с Максом. Нам с Рокко много пришлось объяснять, но кое-что мы оставили за кадром. Ава на него напала, ему пришлось свою силу использовать на максимум. Может быть, он мог бы остановиться раньше, но зачем? Так или иначе, она все равно была обречена — по ордеру.
Вивиана наедине спросила:
— Ты дала ему первое за много сотен лет наслаждение. Зачем он на тебя напал?
