Линн Флевелинг - Луна предателя
Посередине дороги лежал молодой гедриец, лицо его было покрыто коркой засохшей крови. На обочине щипала траву гнедая кобыла.
— Да помилует нас Аура! Это же Териен! — хрипло прошептал Ниал, узнавший и человека, и лошадь. Молодой воин был одним из сопровождавших Беку.
Спешившись, Ниал подбежал к раненому и попытался нащупать пульс. На лбу юноши виднелась рана, но он еще дышал. Когда Ниал стал ощупывать его голову, раненый открыл глаза.
— Что случилось? Териен?
Ниал поднес бурдюк с водой к губам Тот глотнул воды, потом медленно сел.
— Засада. Мы попали в нее сразу после восхода солнца. Я услышал чей-то крик, потом меня свалили.
— Ты кого-нибудь видел?
— Нет, все произошло слишком быстро. Никогда не слышал о разбойниках в окрестностях главной дороги.
— Я тоже. — Ниал помог раненому влезть на лошадь. — Недалеко отсюда есть деревня. Сможешь добраться один? Териен ухватился за луку седла и кивнул.
— В каком состоянии была скаланка, когда ты ее в последний раз видел?
Териен фыркнул.
— Мрачная.
— Ее связали?
— Связали руки и ноги так, чтобы не сбежала, но и не свалилась с лошади.
— Спасибо. Найди целителя, Териен.
Отправив раненого в деревню, Ниал нырнул в чащу деревьев и стал выискивать следы напавших. Он обнаружил отпечатки ног по крайней мере шестерых и нашел место, где они привязали своих коней.
Ведя своего мерина в поводу, Ниал двинулся по дороге; истоптанная земля рассказала ему о нападении и погоне. За поворотом дороги Ниал увидел еще троих из своего отряда. Братья-гедрийцы поддерживали его родича, Кориуса, и шли ему навстречу. Рука рабазийца оказалась окровавлена.
Сердце Ниала гулко заколотилось.
— Где остальные?
— Мы попали в засаду меньше часа назад, — ответил ему Кориус. — Нападавшие вынырнули непонятно откуда, лица их скрывали повязки. Я думаю, тетбримаш. Мы потеряли несколько человек.
— Что случилось с Бекой? Корпус покачал головой.
— Не знаю. Она была среди нас, пока вторая группа нападавших не перекрыла нам дорогу, потом куда-то делась.
— А ее коня вы не нашли?
— Нет.
— Сюда едет Териан. Позаботьтесь, чтобы им занялся целитель.
Немного дальше Ниал обнаружил следы коня Беки. Судя по отпечаткам, в переполохе ей удалось вырваться и девушка пробилась сквозь нападавших; двое всадников кинулись ее преследовать.
Следы вели на уходящую в сторону заброшенную тропу. На мгновение у Ниала перехватило дыхание: эту тропу он знал. Она вела в тупик, к старой каменоломне. Ниал представил себе Беку, связанную и беспомощную, вцепившуюся в гриву своей лошади, и двух вооруженных всадников, преследующих девушку. Ее рапира и кинжалы так и оставались привязаны позади его собственного седла.
— Ах, тали, прости меня, — прошептал Ниал. Обнажив клинок, он пришпорил коня, с ужасом думая о том, что может обнаружить.
Глава 44. Дальнейший путь
Серегил услышал первые красноречивые звуки погони как раз перед рассветом. Сначала это был только далекий стук скатившегося со склона камня
— возможно, потревоженного крупным хищником, вышедшим на охоту. Но в горах эхо далеко разносило звуки, и скоро Серегил различил шаги и голоса преследователей. Судя по тому, сколько шума они производили, враги искали наобум, не подозревая, как близко к своим жертвам находятся.
Серегил не мог видеть людей, но понимал, что увести своих коней так, чтобы их не услышали, невозможно. Мысль сражаться вдвоем с раненым Алеком против неизвестного числа противников ему не нравилась. Однако чего слышно не было, так это стука копыт вражеских коней.
Скользнув к Алеку, Серегил мягко зажал ему рот. Юноша проснулся немедленно.
— Как твоя нога? — прошептал Серегил. Алек согнул ее и поморщился:
— Одеревенела.
— У нас скоро будет компания. Я предпочел бы бежать, а не сражаться, если ты сможешь ехать.
— Ты только помоги мне сесть в седло.
Схватив в охапку одеяла и сенгаи, Серегил другой рукой обнял Алека за талию и помог ему дойти до лошадей. Он заметил, что юноша морщится при каждом шаге, но Алек не жаловался. К тому времени, когда Серегил вскочил на собственного коня, Алек уже привел свой лук и колчан в готовность.
До беглецов уже доносились разговоры преследователей.
— Вперед! — приказал Серегил. Алек пустил коня галопом. Скакавший сразу за ним Серегил успел оглянуться: на тропе уже были видны темные фигуры.
Беглецам удалось ускакать, но вскоре пришлось придержать коней, как и предупреждал Ниал, тропа шла над пропастью и местами была такой узкой, что по ней еле могла пройти одна лошадь. Сквозь повязку на ноге Алека проступила кровь, но останавливаться было некогда.
Серегилу с Алеком удалось оторваться от преследователей, но приходилось все время напряженно всматриваться вперед, чтобы вовремя обнаружить засаду. К полудню, когда они добрались до перевала, оба были измучены и обливались потом. С перевала вниз вел крутой склон, и путникам открылся вид на пестрый ковер фейдаста Гедре и туманную бесконечность моря за ним.
— Мне лучше осмотреть твою ногу, прежде чем мы двинемся дальше, — сказал Серегил, спешиваясь. — Можешь ты слезть с коня?
Алек тяжело оперся на луку седла; дыхание вырывалось у него со свистом.
— Если я спешусь, мне может не удаться снова сесть в седло.
— Тогда не надо. — Серегил нашел в седельной сумке фляжку с вином. Сунув ее в руки Алеку вместе с последним ломтем хлеба, он разрезал повязку, наложенную Ниалом.
— Тебе повезло, — буркнул Серегил, обмывая рану. — Кровь только сочится. Похоже, все заживет само собой. — Он оторвал полосы ткани от своей рубашки и снова забинтовал ногу.
— Сколько нам еще ехать? — спросил Алек, доедая хлеб.
— К вечеру доберемся, если по дороге больше не будет неприятностей. — Серегил оглядел далекий берег, высматривая знакомую бухточку. — Вот туда нам и надо. Эта тропа Ниала привела нас ближе к цели, чем та, которая была известна мне.
Серегил, прищурившись, оглядел горизонт, гадая, не оказались ли корабли Коратана более быстрыми, чем он предполагал, и не был ли ветер сильнее, чем нужно…
Алек пошевелил ногой в стремени; на лице его было написано беспокойство.
— Я знаю, что Риагил — друг твоей семьи, и мне он нравится, но ведь он союзник акхендийцев. Что, если и он нас ищет?
Серегил все утро отгонял эту мысль, стараясь думать о той горькой и сладкой первой ночи в Ауренене, когда он вместе с Риагилом вспоминал прошлое в залитом луной саду.
— Постараемся не оказываться на виду.
Теро поднял взгляд от свитка, который читал, и тут же отбросил его в сторону: глаза Клиа были открыты.
