Кэтрин Куртц - Камбер-еретик
Они с Джоремом — и, возможно, кто-то еще — будут продолжать борьбу, потому что так хотел Камбер, но теперь все будет иначе. Ей казалось, будто у нее вырвали сердце, а грудь набили соломой.
Конечно, она не умрет, но, похоже, и оживет тоже не скоро…
Она вновь тяжело вздохнула и, поднявшись с места, приблизилась к гробу, сознавая, что для прощания осталось не так много времени. Черты Элистера Келлена, ставшие за эти годы почти столь же родными, как и то лицо, которое они скрывали, были невозмутимы; свечи отбрасывали золотистые отблески на седые волосы и на запавшие глазницы. Склонив голову, она накрыла ладонями его руки, скрытые под покрывалом, затем убрала иллюзорную личину, молча глядя на любимое лицо, ибо слез у нее давно не осталось. Так прошло несколько минут, пока Ивейн наконец не осознала, что было нечто странное в том, как у отца сложены руки.
Она моргнула, затем внимательно сосредоточилась на их очертаниях, с любопытством покосилась на руки Джебедии — но нет, те были сложены, как положено, аккуратно, почти не выделяясь под тканью. Ивейн отогнула дамаст, чтобы разобраться, в чем дело. Странно… у Камбера ладони чуть повернуты на груди, словно он удерживает некую драгоценную ношу. Сперва робко, затем решительнее, она попыталась разгладить ему руки, но те не поддались, и дело тут было не только в трупном окоченении, и не в холоде.
В этот миг странное воспоминание скользнуло в глубине сознания, и, озадаченная, Ивейн прикрыла глаза и погрузилась в себя. Почти сразу ей удалось ухватить искомое: давным-давно они общались на мысленном уровне с отцом, он поведал ей о последнем бое Элистера Келлена… о том, как он принял смерть на поляне в Йомейре, и о прекрасной, но смертельно опасной женщине, что пала, пронзенная мечом, успев перед гибелью сложить руки вот также, в попытке применить заклинание, которое большинство Дерини считали легендой, без малейших шансов на успех; и Камбер сказал тогда, что он знает, почему заклинание ей не удалось!
С тихим возгласом Ивейн вернулась в настоящее, и голова у нее закружилась от внезапного открытия. Надежда вспыхнула ярким пламенем, и она дрожащими пальцами коснулась отцовской руки. Неужели возможно такое, что Камбер вовсе не мертв — что он просто во власти таинственных чар, и его можно вернуть в мир живых?!
Негромкие шаги за спиной прервали ее раздумья.
Она вернула отцу чужие черты, и обернулась виновато, словно ее застали на месте преступления. Но это был всего лишь Джорем, усталый и изможденный. Он приобнял сестру за плечи в жалкой попытке утешения.
Она на миг опустила голову ему на грудь, не зная, стоит ли поделиться с братом своей догадкой. Собрав всю свою решимость, Ивейн искоса взглянула на Джорема и прошептала:
— Посмотри на его руки.
Он, похоже, заметил лишь откинутую ткань.
— Ну и что? Что там у него с руками?
— Вспомни Йомейр, — прошептала она в ответ. — Ты же был там. Йомейр и Эриеллу…
Воспоминания нахлынули в его сознание, словно бесшумный взрыв. Пошатнувшись, он ухватился за край гроба, чтобы не упасть, раздираемый самыми противоречивыми чувствами: восхищением перед отцовской отвагой, страхом от святотатства человека, бросившего вызов смерти… и шальной надеждой, что это могло бы оказаться правдой. Образ Йомейра ярко пылал в его сознании.
Несколько мгновений спустя, он вновь натянул покров обратно, скрывая руки, и опустился на колени, затем, весь дрожа, с закрытыми глазами уперся лбом о край гроба. Ивейн обняла брата за плечи и прижалась к нему, стараясь мысленно оградить от потрясения, эхом отдававшегося на всех уровнях сознания.
— А ведь это возможно, ты знаешь, — прошептала она. — Я не вполне уверена, и все-таки, это возможно. Он не слишком со мной откровенничал, но, по-моему, он часто рылся в древних архивах в Грекоте. Записи хранятся в нескольких тайниках, но их можно собрать воедино.
Джорем с шумом вдохнул и выдохнул несколько раз, явно силясь взять себя в руки, а потом вновь поднял голову, не сводя глаз с неподвижного тела отца.
— Полагаешь, тебе под силу вернуть его к жизни? — спросил он чуть слышно.
— Я даже не вполне уверена, что он, действительно, пытался применить это заклинание, и уж тем более — удалось ли оно ему. Ведь он был тяжело ранен, помнишь? Если это все же какие-то чары, то нам понадобится опытный Целитель, а это будет не так-то просто. В любом случае, первым делом нужно установить, сработало ли заклинание, а уж затем думать, как изменить его ход. — Она вздохнула. — Если же я ошиблась, и никакого волшебства не было, значит, он просто умер, и тут уж мы бессильны.
Она не могла знать наверняка, что случилось с отцом, но была твердо намерена узнать истину, и если получится вернуть его в мир живых, то исцелить все раны и вызволить из сумерек небытия, которые не были смертью, но не были и жизнью в обычном понимании. Если это возможно, то они с Джоремом сделают все необходимое, пусть даже на это уйдет целая вечность.
Однако вдвоем им не удастся достичь цели, хотя если и придется звать на помощь посторонних, им они не откроют всей правды. Из ныне живущих лишь ей с Джоремом была в полной мере ведома тайна Камбера-Элистера, и они никого не должны посвящать в этот секрет. Нельзя допустить, чтобы погибла легенда о Святом Камбере. Когда Портал будет готов, они с братом заберут тело отца в убежище, в то самое, о котором поведал епископам Джорем во время канонизации Камбера, и по крайней мере, эта ложь обратится в истину. Элистер Келлен наконец упокоится бок о бок со своим другом Джебедией, а рядом будут лежать принц-младенец Эйдан… и Райс. Все они будут похоронены, хотя бы на время, в тайной часовне михайлинцев, ныне охраняемой магией, где столько лет тому назад и началась вся эта история…
Но то, что было начато тогда, должно быть продолжено. Теперь, когда тело Святого Камбера можно наконец явить его почитателям, найдется дело для небольшой группы Дерини и людей, то самое, чем до недавнего времени занимался Кверон Киневан со своими последователями. Отныне даже Джорем, невзирая на все сомнения и колебания, сможет с открытой душой поддержать их; ибо в эти дни, когда кровавое безумие регентов несло все больше бед народу Гвиннеда и расе Дерини, перед угрозой преследований и полного истребления всей их расы, даже брат Ивейн осознал, сколь важна для всех них была святость Камбера. И пока они с братом будут пытаться вернуть отца к жизни, тайный Орден, созданный ими, станет хранителем сего источника, поддерживая веру народа в то, что Святой Камбер не покинул их, сколько бы регенты ни твердили обратное, и что даже из загробной дали он вовеки пребудет защитником всего Гвиннеда.
