Анна Дил - Забытыми тропами
"Разгневанное солнце"?.. Почему эта фраза кажется такой знакомой?
В памяти всплыл вечер в сиднарском лесу, магический костер, дым, поднимающийся к звездам, и звонкий Зариннин голос: "Ну и язык был у этих хайяров! Нет, вы только послушайте! "Падут былые храмы, изгнаны и забыты будут жрецы, уничтожены их дети и разрушены жилища. Скорбь по прошедшим дням и гонения станут судьбой их народа. И так будет много веков… Но придет день, когда разгневанное солнце ослепит дом Первого из Последних, и тогда двое станут одним и подарят детям Хайяримы мудрость веков". Как вам это нравится?"
Маржана зажмурилась и потрясла головой, приводя мысли в порядок. Волнение, предчувствие какой-то важной разгадки сотней крохотных иголок впилось в подушечки пальцев.
А что если?.. Нет, не может быть!
Маржана снова сжала ладонями пылающий лоб, будто надеялась таким образом призвать мысли к порядку. Тщетно: они, негодяйки, разбегались, путались, сталкивались друг с другом и всячески вносили сумятицу в душевное спокойствие хани. И вместе с тем где-то в укромном уголке ее сознания зрело решение, робкое поначалу, но с каждой секундой все более твердое. Такое близкое, такое манящее, такое легкое…
Маржана неуверенно покосилась на пояс - там, под узорчатым ремешком, прятался потайной карман, скрывающий ритуальный стилет. Описание обряда призыва памяти предков вспомнилось мгновенно - не зря жрецы заставили свою подопечную зазубрить оное намертво.
Хани воровато огляделась вокруг, облизнула пересохшие губы. А, была не была! И хайяри, глубоко вздохнув, быстро, словно боялась передумать, достала стилет.
Боль полоснула по нервам и тут же отпустила. Семнадцать тяжелых темных капель упали в глубокую чашу, медленно, неохотно растворяясь в родниковой воде. В портативной жаровне живым, немагическим огнем разгорались угли. В принципе, можно было обойтись и без дополнительных приспособлений, но так можно было быстрее достичь цели. Именно быстрота в эту минуту показалась хани важнее всего. Она едва сдерживала нетерпение, изо всех сил стараясь унять дрожь в руках, чтобы ничего не перепутать, не допустить ошибок в ритуале. С памятью предков, пусть даже собственных, шутки плохи. Одна-единственная оплошность может стать роковой.
Но вот все необходимые действия выполнены, слова заклинания произнесены, жертва давно ушедшим в небесные чертоги душам принесена.
Результат не заставил себя долго ждать. Дороги к чужим воспоминаниям вспыхнули перед закрытыми глазами разноцветьем перепутанных ниток. Их был целый клубок, и на мгновение хани охватила паника: что, если она не найдет нужную тропку? Но вот одна из "ниточек" вспыхнула ярко-алым. И не успела хайяри обрадоваться, как совсем рядом ярко засветилась еще одна причудливо изогнутая линия - на сей раз изумрудно-зеленая. Маржана застыла в нерешительности, не смея поверить своим глазам. Жрецы говорили ей, что такое тоже бывает: когда почившие предки считают нужным сообщить что-то, на их взгляд, важное, они находят способ намекнуть на это. Но чтобы вот так сразу, в первый раз самостоятельного призыва?
Хайяри несколько секунд колебалась, поглядывая то на один, то на другой путь. И, наконец решившись, осторожно потянула на себя "нить" насыщенного зеленого цвета…
На Хайялин давным-давно опустилась ночь. Уснули уставшие после долгого трудового дня литы, хайяры и сиднарцы, уснули звери и птицы, цветы и деревья, казалось, уснули даже дома, погрузившиеся во тьму. Лишь в кабинете хани прирученной звездочкой упрямо горел магический светильник, не желая уступать ночной темноте.
Маржана сидела за рабочим столом, склонившись над пожелтевшей от времени книгой. Шею хани ломило от напряжения, глаза жгло, словно в них сыпанули песку, в висках тревожно стучали первые признаки приближающейся мигрени. Но хайяри не позволяла себе прервать чтение. Она чувствовала, что близка к цели.
Рядом на столе в беспорядке были нагромождены другие, по виду не менее древние книги, свитки, кое-где выглядывали отдельные разрозненные листы, заполненные текстом, рисунками, громоздкими и от того устрашающими формулами.
Время от времени Маржана со вздохом потирала шею, устало прикрывала глаза, но с завидным упорством продолжала чтение. Она торопилась, и ощущение близости цели лишь подстегивало ее.
Но прошел не один час, прежде чем Маржана смогла оторваться от чтения с торжествующей улыбкой на губах. Вот оно! Наконец-то!
Хани несколько раз перечитала нужную страницу. Потом прикрыла глаза и повторила текст про себя, убеждаясь, что запомнила правильно. Нахмурилась на секунду, что-то высчитывая. Все было верно. Маржана удовлетворенно вздохнула, откинулась на спинку кресла и задумчиво побарабанила пальцами по подлокотнику.
Завтра. Это должно произойти завтра.
В эту ночь Маржана так и не сомкнула глаз.
* * *Поговорить с друзьями без посторонних ушей хани смогла лишь после завтрака. Она еле дождалась окончания трапезы, поспешно увела сиднарцев на ближайший балкон и там, отпустив слуг, выпалила без обиняков:
- Мне нужна… э-э-э… одна вещь из храмовой кладовой. Из Обители, в которой проходила коронация.
- Так пойди и возьми ее, - пожал плечами рыцарь. Он решительно не понимал причины волнения Маржаны. - Ты же хани. Полагаю, тебе и не такое позволят.
И Светомир вновь склонился над вазой с фруктами, задумчиво занеся над ней руку, высматривая подходящую добычу. Что-что, а фрукты в этом мире были выше всяких похвал: крупные, сочные, сладкие… Да в Сиднаре любой садовник душу продал бы за секрет выращивания такого чуда!
Воин наконец определился с выбором (его жертвой стала огромная слива), подышал на ягоду, потер ее, и без того чистую, о рукав и с наслаждением вонзил зубы в сочную мякоть.
Хайяри проводила стремительно уменьшающуюся в размерах сливу задумчивым взглядом и покачала головой:
- Не могу. Право входить в храмовую сокровищницу есть только у Высших жрецов. Даже правителям нет туда хода. Такова традиция.
- Что же это за вещь такая необходимая? Зачем она тебе? - полюбопытствовал Дарилен.
Маг привольно расположился прямо на балконных перилах, презрев правила хайялинского этикета. Кого стесняться? Все свои! Изредка он бросал взгляды вниз. Благовоспитанные хайяры, прогуливающиеся по саду, при этом каждый раз торопливо опускали глаза и делали вид, что очень спешат по своим делам. "Да мы и не думали вовсе глазеть на всяких там иномирских магов, вот еще! Своих забот хвататет!" - казалось, говорили их лица. Но стоило Дару отвернуться, как дети Хайяримы вновь начинали пристально его разглядывать - маг прямо-таки кожей чувствовал их неодобрительные взгляды. Н-да, похоже, до сего дня хайяры и не подозревали, что о балконные перила можно не только картинно облокачиваться…
