Четвертое крыло (ЛП) - Яррос Ребекка

Нет, я не сдамся, пока она мне не скажет.

Все может быть сложным, но и мы оба тоже.

"К тому же мы уже не настолько велики, чтобы заслуживать внимания писцов. Нас не прячут. Мы просто не… не афишируем свое существование". Это также причина, по которой это место все еще технически… мое. Дворяне не очень-то охотно бросали свои деньги на выжженный город или облагали налогом непригодную землю. В конце концов, они заметят. В конце концов, я потеряю его. Тогда я потеряю голову. "Ты можешь знать все, что хочешь. Просто спроси".

Она напряглась. "Скажи мне одну вещь прямо сейчас".

"Что угодно".

"Это…" Ее плечи дрогнули, когда она вдохнула. "Лиам действительно мертв?"

Лиам. Свежий удар печали пронзил мои ребра. Удары сердца проходят в тишине, пока я пытаюсь найти нужные слова, но их нет, поэтому я достаю из кармана только что законченную резьбу Андарны размером с ладонь, над которой работал Лиам.

Она поворачивается в мою сторону, ее взгляд сразу же фиксируется на фигурке, а глаза слезятся. "Это моя вина".

"Нет, это моя. Если бы я рассказал тебе все раньше, ты бы подготовилась. Возможно, ты бы научила нас всех, как их убивать". Моя душа разрывается снова, когда она смахивает слезы тыльной стороной ладоней. Я вкладываю резьбу в ее руку. "Я знаю, что должен была, но я не мог сжечь его. Мы упокоили его вчера. Ну, остальные тоже. Я не выходил из этой комнаты с тех пор, как мы сюда приехали". Наши взгляды сталкиваются, и это все, что я могу сделать, чтобы не потянуться к ней, но я знаю, что я — последнее место, где она будет искать утешения. "Я не бросил тебя".

"Ну, у тебя есть заинтересованность в моем выживании", — говорит она с водянистой, саркастической улыбкой. "Дай мне секунду, чтобы одеться, а потом мы поговорим".

"Выгнать меня из моей собственной комнаты". Я перехожу на тот саркастический, дразнящий тон, который раньше был таким легким, когда дело касалось ее, и отступаю назад. "Новая."

"Сейчас, Риорсон".

Я не могу удержаться от того, чтобы не поморщиться. Она никогда не использует мою фамилию. Может быть, это потому, что она не любит вспоминать, что я сын Фена Риорсона, и все, чего стоил ей мой отец, но для нее я всегда был Ксаден. Потеря ощущается как бездонная пропасть, как смертельный удар. "Купальня вон там". Я указываю на дальнюю стену и направляюсь к выходу, по пути замахиваясь мечом.

Мой кузен прислонился к стене, разговаривая с Гарриком, который хвастается новым шестидюймовым шрамом от виска до челюсти, но они оба замолкают, когда я закрываю за собой дверь. Они напрягаются, и Гаррик встает во весь рост. "Она очнулась".

"Спасибо Амари", — говорит Бодхи, его плечи опускаются. Его рука все еще в перевязи, восстанавливается после перелома венином в четырех местах.

"Ей придется выбирать". Я смотрю на Гаррика, замечая беспокойство в его глазах. Он уже сказал мне, что думает, что она сохранит наш секрет. Это беспокойство за мое психическое состояние, если она не простит меня за то, что я не сказал ей раньше. "Она либо сохранит наш секрет, либо нет".

"Это то, что тебе придется выяснить", — отвечает он. "А потом научить ее, как скрыть это от Аэтоса, если она захочет".

"Есть новости от флаеров?"

"Сирена жива, если ты об этом спрашиваешь", — отвечает Бодхи. "И ее сестра тоже. Но остальные…" Он качает головой.

По крайней мере, они выбрались, и теперь, когда Вайолет очнулась, я наконец-то могу вздохнуть. "Ты выяснил, что это была за коробка, к которой Чрадх притянулся в Рессоне?" спрашиваю я. Дракон Гаррика удивительно чувствителен к рунам, что позволило им найти и извлечь маленький железный ящик под обломками часовой башни.

"Они сейчас работают над этим. Надеюсь, мы получим ответ в ближайшие пару часов. Я рад, что с ней все в порядке, Ксаден. Я скажу остальным". Он кивает один раз и направляется по коридору, почти так же хорошо знакомый с планировкой замка, как и я, учитывая, что он проводил здесь каждое лето до отступничества, или сецессии, как наваррцы называют восстание отца.

Забавно, что люди переименовывают все, что заставляет их чувствовать себя неловко. Мы потеряли веру в то, что наш король когда-нибудь поступит правильно. А они называют нас предателями.

Бодхи сморщил нос.

"Что?"

"От тебя пахнет драконьей задницей".

"Отвали". Я нюхаю и не могу спорить. "Я воспользуюсь твоей комнатой".

"Я бы посчитал это личным одолжением".

Я вытягиваю средний палец и направляюсь в его комнату.

…

Час спустя, я уже искупался и нетерпеливо жду у своей комнаты в свежем кожаном костюме с Бодхи, который делает все возможное, чтобы поднять мне настроение, как он всегда это делает, когда дверь открывается и появляется Вайолет.

Я едва не проглотил язык при виде ее распущенных влажных волос, вьющихся прямо под грудью. Я даже не могу сформулировать, что именно в этих прядях толкает меня прямо на территорию потребности трахнуть ее сейчас, и я слишком занят борьбой за то, чтобы держать руки по бокам, чтобы задавать вопросы о причинах этого.

Она существует, и я возбуждаюсь. За последний год я смирился с этой истиной.

Бодхи ухмыляется, сверкая улыбкой, которая выглядит точно так же, как у моей тети. "Рад видеть тебя на ногах, Сорренгайл". Затем он хлопает меня по плечу, когда уходит, оглядываясь через плечо. "Я принесу запасной план. Удачи."

Боги, я хочу заключить ее в объятия и любить до тех пор, пока она не забудет обо всем, кроме того, как нам хорошо вместе, но я уверен, что это последнее, чего она когда-либо захочет снова.

"Заходи", — мягко говорит она, и у меня замирает сердце.

"Раз уж ты пригласила меня". Я вхожу, ненавидя недоверие в ее глазах.

Поверит ли мне Вайолет или нет, но я никогда не лгал ей. Ни разу.

Я также никогда не был полностью правдив.

"Все это настоящее?" — спросила она, окидывая взглядом мою спальню.

"Большая часть крепости из камня", — говорю я, пока она изучает детализированные арки на потолке, естественное освещение из окон, которые украшают западную стену. "Камень не горит".

"Верно".

Я сглатываю. С трудом. "Думаю, после всего, что ты видела, вопрос, который я должен задать, прежде чем рассказать тебе все, довольно прост. Ты согласна? Ты готова сражаться с нами?" Она могла так же легко решить сдать нас всех. Она не знала достаточно, чтобы осудить нас, но теперь знает.

"Я в деле". Она кивает.

Облегчение проносится через меня в порыве, более мощном, чем все, что я мог передать от Сгаэйл, и я тянусь к ней. "Мне так жаль, что мне пришлось держать…" Мои слова замирают на языке, когда она делает шаг назад, избегая меня.

"Этого не было". Мир боли вспыхивает в этих лесных глазах, и я чертовски увядаю. "То, что я верю тебе и готова бороться с тобой, не означает, что я снова доверю тебе свое сердце. А я не могу быть с тем, кому не доверяю".

Что-то в моей груди сжимается. "Я никогда не лгал тебе, Вайолет. Ни разу. И никогда не буду".

Она подходит к окну и смотрит вниз, затем медленно поворачивается ко мне. "Дело даже не в том, что ты скрывал это от меня. Я все понимаю. Дело в легкости, с которой ты это сделал. Легкость, с которой я впустила тебя в свое сердце и не получила того же в ответ". Она качает головой, и я вижу ее, любовь, но она скрыта за защитой, которую я по глупости заставил ее выстроить.

Я люблю ее. Конечно, я люблю ее. Но если я скажу ей сейчас, она подумает, что я говорю это по неправильным причинам, и, честно говоря, она будет права.