Стивен Дональдсон - ЗОЛОТНЯ-ОГОНЬ (ДОПОЛНЕНИЕ К КНИГЕ II)
Их отряд уже почти достиг края поляны, когда первый волк выбрался из лощины. Корик склонился вперед и произнес несколько теплых хвалебных слов в самое ухо славного Брабха.
Неожиданно, краем взгляда Корик выхватил из темноты, что Лорд Гирим покачнулся и как куль повалился на землю.
Страж окликнул своих товарищей, и они стремглав бросились назад к Лорду. Прен, замыкавший шествие, был ближе всего к Лорду и поэтому быстрее других оказался рядом с ним. Когда подъехали остальные, Прен сообщил им, что Гирим без сознания – оглушенный то ли падением, то ли сотрясением от прыжка через пересохшее русло.
Поворотив Брабха, Корик оценил расстояние. Волки выкарабкались из обрыва теперь уже великим множеством: они неистово выли, обратив свои морды в сторону недалеко оторвавшихся от них людей. У Корика и его товарищей едва ли достало бы время, чтобы подобрать Гирима и занять оборону вокруг него, до того как стая нанесет свой первый удар.
Но тут вмешалась Шетра. Правя свою лошадь прямо к Гириму, она крикнула Прену:
– Его посох! Возьми его и держи отвесно.
Прен быстро повиновался. Он поднял с травы посох Гирима, крепко сжал его в руке и воткнул его подбитым металлическим концом в землю, так что тот оказался между Преном и нападающими волками.
Едва он проделал это, Шетра развернула своего ранихина вдоль линии нападения волков. Быстрей молнии пронеслась она позади Прена, выкрикнула прямо в ночь заветные слова: «Мелекурион абафа!» и нанесла мощный удар своим посохом по посоху Гирима.
Безмолвно сотрясся воздух: земля под копытами ранихинов, казалось, сделала глубокий вдох, а затем медленно выдохнула. И по обе стороны от посоха волнами разошлась великая сила, монолитом вставшая на пути волков. Через этот прозрачный барьер волки, выбиравшиеся из лощины, казались озлобленными, снедаемые безумной яростью и готовыми на все в своем отчаянии.
И они ринулись вперед, и еще через мгновения бежавшие первыми волки с размаху врезались в почти невидимую стену, и где бы они ни натыкались на нее, там рождалась яркая голубая вспышка. Волки были отброшены назад, но они вновь и вновь рвались в нападение, набрасываясь в неистовстве на покрытую рябью преграду. И все больше их добралось до стены, они всем скопом набрасывались на нее, так что вся поляна озарилась голубым огнем и огласилась волчьим воем. Шетра осторожно вынула из земли посох Гирима, стена всколыхнулась, словно была готова вот-вот распасться, но Лорд мягко напела ей, и та напряглась и вновь обратилась в монолит.
Для волков это было уже чересчур. В диком припадке бешенства и отчаяния они набросились друг на друга, изливая так свою злобу и управляющую ими ярость, и вскоре вся поляна по ту сторону прозрачной стены превратилась в кровавую свалку.
Лорд Шетра отвернулась, как если бы подобное зрелище было ей неприятно и причиняло боль. Она выглядела ужасно усталой: так велики были ее усилия, что приложила она к содеянному ею. Утомленным голосом она проговорила Корику:
– Мы должны как можно быстрее отправиться дальше. Если случится новое нападение, мое Слово не выстоит. К тому же, если поблизости есть юр-вайлы, они смогут противостоять ему. А я потеряла слишком много сил, чтобы сотворить большее.
Затем она преклонила колени, чтобы осмотреть Гирима.
Уже через мгновенье она уяснила, что кости его все целы, и он ничуть не пострадал при падении, не было ни внутреннего кровотечения, ни сотрясения мозга. Поэтому Шетра препоручила его Корику и Силлу. Действуя ловко и проворно, они усадили Гирима на спину его ранихина и, чтобы он снова не слетел с коня, крепко привязали его прочной веревкой из клинго.
Покончив с этим, Стражи Крови запрыгнули на своих лошадей и поспешили прочь, в покрытые тьмой дебри Зломрачного Леса.
Ранихины продвигались почти галопом. Вскоре Лес заглушил шум буйства и вой волков, и они прокладывали себе путь в благостной тишине. Они продолжали свой бег: не останавливались и не медлили, даже когда Лорд Гирим вновь пришел в себя и то и дело раздавались его тяжкие стоны и вздохи. Немного погодя Лорд Шетра поведала ему уставшим голосом о том, что произошло.
Он принял новости молчаливо, лишь кивком головы показывая, что понимает слова. Затем он склонился на шею своего ранихина, как если бы хотел запрятать голову в его густой гриве, и так проехал оставшуюся часть ночи.
На рассвете Корик подал знак о привале. Они остановились рядом с ручьем, чтобы лошади напились воды, а Лорды могли насытиться несколькими драгоценными ягодами алианты. Но сразу же за этим они вновь пустились в дорогу. Корик не хотел проводить еще одну ночь в Зломрачном Лесу, да и чувствовал он, как рвется Брабха поскорее выбраться из этого темного леса.
Их изнурительное, полное лишений и смертельных опасностей, хотя и еще только начавшееся путешествие уже успело сказаться на обоих Лордах: глаза Гирима, раньше такие живые и радостные, казались теперь тусклыми и больными, худое лицо Шетры покрылось новыми морщинами и заострилось, и последняя мягкость слетела с него. Но они мужественно терпели, и со временем находили в себе все новые и новые глубоко сокрытые силы, чтобы выстоять.
Теперь-то уж Корику стоило бы увериться в могуществе Лордов. Но он не был спокоен. Лорды не уступили в силе ни волкам, ни Зломрачному Лесу. Но он знал, что впереди их ожидает худшее.
