Ариадна Краснопёрова - Синяя бабочка плетельщика судеб
– Апчхи! – мрачно поздоровался я с миром.
Знакомая тянущая боль над переносицей не оставляла никаких сомнений в причине моей разбитости. Как уже говорилось ранее, я был крайне неспокойным ребенком, да и что уж греха таить, я им до сих пор остаюсь, так что, мои действия, в целом, достаточно предсказуемы: напакостил, получил наказание, лечусь; напакостил, получил наказание, лечусь; недопакостил, сломал себе что-то, лечусь. Ничего удивительного, что за свои неполные восемнадцать я умудрился переболеть всеми возможными заболеваниями и получить все виды травм. Разве что только шею я себе пока не ломал.
Я рассмеялся лающим смехом, совсем не плавно преходящим в кашель. Вот демон, как же не вовремя!
Как-то учитель пробовал меня закалять, но после шестого воспаления легких плюнул на это дело и сказал, что мне проще переболеть, чем не болеть. И действительно, то же самое воспаление легких у меня проходит само собой за пару дней, а переломы срастаются за неделю. Регенерация у меня развита явно больше иммунитета.
Хотя, если валятся в кровати и жалеть себя, то болезнь может затянуться на неограниченно долгий срок. Во всяком случае, мне удалось проболеть почти месяц, потом закончилось терпение. Причем не у меня, а у той симпатичной лекарки, ради которой я, собственно, и болел.
Пришлось вставать и ползти к ящику с медикаментами со слабой надеждой найти там что-нибудь противопростудное.
«Что случилось?» – спросил хранитель, почувствовавший, что со мной что-то не так.
«Как бы тебе сказать...» – задумчиво протянул я, желая избежать очередной лекции, но непрошеный чих разрушил все мои коварные планы.
«Опять...» – простонал он. – «Не мог место для этого получше выбрать?»
«Это от меня не зависит...» – попробовал было оправдаться я.
«Очень даже зависит!» – возмутился Олест, яростно махая крыльями прямо у меня перед носом. - «Если бы вчера вместо того, чтобы травить своим гипотетическим врагам байки, ты бы переоделся – этого бы не произошло!»
«Так тепло же было!» – ответил я, копаясь в сумке в поисках необходимого снадобья. – «Всё на мне же высохло!»
«Ага, а простуда – это все происки врага», – ехидно заметил Олест, но от дальнейшей нотации меня спас очередной чих, который мощным потоком воздуха смёл висящего перед носом бабочку.
«Сам виноват!» – передразнил я его.
К сожалению, нужного мне снадобья оказалось всего лишь на самом донышке, на один-два приема, не больше... У императора попросить, что ли?.. Вроде как он должен заботится о своих гостях... Представив себе, как император с маниакальным выражением лица и с хищно нацеленной ложкой, полной целебной микстуры приговаривает: «Кушай, Морин, кушай... Простуда – вещь опасная!» – я чуть не захлебнулся смехом пополам с кашлем.
«Хватит валяться!» – передал Олест. – «Завтрак пропустим».
«Хорошо, встаю...» – ещё подхихикивая ответил я. – «А куда нам идти, к императору или в общую столовую?»
«Так как никаких особых указаний не поступало, пошли к ученикам тьмы, с ними общаться приятнее».
«Только это ни капельки не приближает нас к цели...»
«Ну почему? Мы пока информацию собираем, это всегда пригодится».
«Уговорил».
Хлебнув из специально заклятого сестренкой сосуда, я поморщился. Гадость редкостная, но помогает великолепно. Во всяком случае, вид станет как у просто не выспавшегося человека, а не как у упыря недельной давности, которому мешочком с перцем дали по носу.
Кто ж знал, что моя невинная шутка может оказаться полностью правдивой?
Я с ужасом смотрел на приближающуюся ко мне ложку.
– Кушай, Морин, простуда – вещь опасная, – проговорил император.
Слово в слово! Лийина[8], за что мне это?!
Я отрицательно замотал головой, боясь даже выразить свой протест вслух, чтобы меня прямо во время разговора не заткнули ложкой с дурно пахнущей микстурой.
Я попал. Вроде именно так сказал Щарлайре, когда я не удержался и чихнул за завтраком. После моего, в общем-то, невинного действия, да и к тому же в руки, в немаленьком зале наступила гробовая тишина. Тем громче прозвучал комментарий ученика тьмы, и тем отчетливее в нем слышалось искреннее сочувствие.
Не успел я даже задать вопрос, куда именно я попал, по их мнению, как в столовой прямо из воздуха материализовался Гуахаро. Обведя притихший зал взглядом своих страшненьких глазок, он уставился прямо на меня.
– Почему больные в общей зале? – спросил он. – А ну марш в кровать!
Прежде чем я вообще сумел оправиться от удивления, мое тело уже прошло пол дороги, а когда я попытался воспротивиться, то меня нагло подняло в воздух и продолжило транспортировать так. Причем антимагический амулет даже не пискнул!
– Не имеете права! – вскричал я, вспомнив немного из случайно подслушанных у Дьона уроков. – Я – гость, и вы не имеете никакого права навязывать мне свою волю!
– Ты – больной гость, и тебя надо лечить, – парировал император, неспешно шагая по коридору и без особого напряжения поддерживая мою немаленькую тушку на весу. – Даже вопреки твоему желанию. Я же не хочу, чтобы ты загнулся тут от простейшего воспаления легких.
На мои дальнейшие крики он не обращал ровно никакого внимания, только материализовал бутерброд с какой-то гадостью, всем своим видом олицетворяя поговорку «когда я ем, я глух и нем».
Дальнейшее действие я описывать не хочу, так как не хочется лишний раз вспоминать свой проигрыш, а это был проигрыш, стопроцентный безоговорочный. Даже при первой моей встрече с императором сто процентов не набралось, всё-таки воинов тьмы я успокоил... Даже во время нашей словесной баталии я сначала вёл, а уже потом он всё перевернул с ног на голову... Скажу лишь только, что в конце я оказался переодет в незнамо откуда взявшуюся пижаму из странного материала, уложен на кровать и накрыт четырьмя одеялами, от чего у меня сразу поднялась температура. Всё это проходило в полном молчании со стороны Гуахаро и его же абсолютной неподвижности. Издевался надо мной в этот раз он исключительно магически.
А дальше началась исполнятся моя утренняя фантазия, только мне уже было от этого совершенно не смешно. Блин, ну почему у меня эротические фантазии так не сбываются? Например, тот, в котором я с тремя хорошенькими графинями... Почему именно этот бред больного простудой воображения?!!
«Лучше выпей», – посоветовал этот предатель, ранее называемый Олестом. – «Навредить он тебе в любом случае не может, зато терпения ему не занимать».
