Фрыц Айзенштайн - Чудаки и дороги
Во дворе у Тыгына вечерняя суета, шум и гам. Посреди этого разора, возле крыльца дом стоит Бэргэн и философически за этим наблюдает.
- Бэргэн, как дела? Ты ещё не переехал в дом начальника городской стражи? - спросил я его.
- Нет ещё. Через неделю перевезу своих жён туда, а пока Улахан Тойона не будет, буду сидеть здесь. У меня Большая Тамга Тойона, я теперь здесь самый главный.
- Поздравляю. Много жуликов сегодня поймали?
- Пятерых. Начали выскакивать из-под земли, как ошпаренные. Завтра допросим. Один убежал. Не успели поймать.
- Хорошо. Пойду я отдыхать. Ты мне кулутов подгони, из новых арестованных.
Я намеревался восполнить недостаток алкоголя в крови, посещение караван-сарая меня вымотало. В коридоре меня поймала одна из девок, Хара Кыыс, и начала мне шипеть в ухо, что, дескать, я сегодня оскорбил своими словами сестру Улахан Тойона, уважаемую Харчаана-хотун. Так что мне надо посыпать голову пеплом и медленно, на карачках ползти к ней и вымаливать прощение. Недолго думая, я ей врезал в пятак, русского языка такие бабы не понимают. Она вскочила и пыталась меня зарубить, но пока разгонялась, я успел растопырить пальцы веером. Ударом её снесло в конец коридора, в воздухе медленно таял золотистый след. М-дя. С каждым разом все интереснее и интереснее. Я подошёл к поверженной противнице. Взял её за воротник, так, чтобы маленько придушить, приподнял и сказал:
- Если ты ещё вякнешь, сука, я тебе матку наизнанку выверну! И подругам своим передай. Церемониться не буду.
Таких баб сразу надо ставить на место, иначе потом грехов не оберёшься. Поддал ей пинка.
- Я не слышу? Ты поняла, нет?
Молчит, гордая. Я немного повозил её по полу, не давая подняться, пока она не прохрипела:
- Поняла, поняла.
- То-то же. Сегодня придёшь ко мне, согреешь постель.
Развернулся и пошёл. Сделал три шага и упал на пол. Какие они предсказуемые. Девка споткнулась об меня, пролетела вперёд, гремя саблей по каменным ступенькам, и свалилась под ноги Кривому Бэргэну. Тот поддал ей пинка и приказал повесить. Я отряхнулся и вышел на крыльцо, а девку уже волокли к дереву, накинув петлю на шею.
- Зачем так сурово, уважаемый Бэргэн? - спросил я.
- Закон. Она обнажила оружие против гостя. Позор падёт на голову хозяина.
- А может ей приказали? Ты тогда всех Хара Кыыс позови, пусть полюбуются на свою подругу. Кстати, она сказала, чтобы я снимал портки и полз к Харчаана-хотун, просить прощения. Не знаю за что, правда.
- Так снимай и ползи, - заржал он, - штаны можешь не снимать, она сама это сделает.
Солдафон. Никакой куртуазности. Но я вспомнил про то, что мне рассказывал Таламат, и всё встало на свои места. Это же та самая ненасытная сестра Тойона. Чёрт. Ну и ладно, я её публично не посылал, пусть утрётся. Бэргэн же решил сразу не вешать охранницу, а для начала выпороть, а потом доложить о происшествии Тыгыну. Блин, я выпью сегодня водки или нет? Харчаана мне ниразу не впёрлась.
По дороге в свою комнату я всё-таки схлопотал по затылку чем-то тяжёлым. Кратковременная потеря сознания, и я оказался в богато обставленной комнате. Судя по запаху, обилию всяких рюшечек и салфеточек - в женской половине. Я пытался дёрнутся, но получил твёрдым в бок, да и связали мне руки за спиной плотно, прикрутили к пяткам. Крайне неудобная поза. Голова трещала. Так я и сидел на коленях, пока в комнату не зашла женщина. Обошла меня кругом, похлопывая камчой по голенищу стильных сапог.
- Ты сегодня оказал мне пренебрежение. За это ты будешь наказан. Но, может быть, я тебя прощу, если ты постараешься.
Да уж. Бабам отказывать - себе дороже. Помню, лет этак двадцать назад…
- У меня на тебя не встанет, у тебя ноги кривые, - проворчал я.
- Ко мне надо обращаться госпожа! - она хлестнула меня по спине.
- За…па ты конская, а не госпожа, - попытался я сохранить остатки своего достоинства, и совершенно зря.
Очнулся я второй раз уже распятым на кровати и совершенно голым. Прав был Бэргэн, сама штаны сняла.
- Мало? Будешь знать, как перечить госпоже.
В комнате уже никого, кроме неё, нет. Харчаана расхаживает в совершенном неглиже, а в руках у неё кинжал. Женщина она, конечно, видная, зря я про кривые ноги сказал. Но такая половая жизнь меня ни разу не устраивала. Пошевелил руками - бесполезно. Скрутили качественно.
- О! Какой сёк! Только почему он не оказывает уважения госпоже? - она ткнула в мой нефритовый жезл рукояткой ножика. Вот падла, садистка, нормально уже трахаться не можешь, БДСМ тебе подавай.
- Но ничего, - она облизнула губы, - сейчас мы тебя поднимем.
Глаза её, и без того сумасшедшие, подёрнулись поволокой. И вместо того, чтобы сделать минет, начала тыкать мне кинжалом в грудь. Странный способ вызова эрекции, но она заводилась не на шутку. Блин, сейчас в экстазе и откромсает мне его.
- Какой у тебя интересный знак на груди. Что это, отвечай! - взвизгнула она.
Не дожидаясь ответа, ткнула кинжалом в ворону, и тут же выгнулась дугой и заорала благим матом. Как паровозный гудок. Ножик выпал из её рук, сама она каталась по полу и голосила. Дверь с грохотом распахнулась, в комнату влетели трое Хара Кыыс, а следом за ними - Кривой Бэргэн и стража.
Бэргэн сообразил быстрее всех. Захлопнул дверь, а бойцы скрутили девок. Харчаана затихла. Через минуту в помещение пришёл Тыгын. Окинул взглядом натюрморт (холст, масло, кисти, глазет), мотнул головой, девок мигом вытащили прочь. Тойон кинжалом разрезал мои путы. Я приподнялся, растирая запястья. По груди сочилась кровь.
- Развлекались, значит, - констатировал Тыгын.
- Ага, от души, - я уже натягивал трусы и штаны, - сестрица у тебя сумасшедшая, почему она до сих пор на свободе, не понимаю.
- Сейчас разберёмся, - ответил он.
Я вздохнул, фигле разбираться, если почки отвалились. Не думаю, что Тыгын не знал про оригинальные забавы сексуально-озабоченной сестрёнки. Я подошёл к зеркалу, полюбоваться на себя, впервые с момента попадания. Я же красавчик, расписала она меня знатно. Но и ворона, как мне показалось, стала выглядеть более чётко. Я ещё раз посмотрел внимательно на себя. Помолодел, однако, и выгляжу не на полтинник, а лет на тридцать. Я взял с туалетного столика салфетку, чтобы вытереть кровь. Но так и замер - под салфеткой обнаружилась характерная шкатулка, их, наверное, в одном месте штампуют. Осторожно открыл её. Да, белый порошок, и явно не зубной. Подозвал Тыгына и молча ткнул в шкатулку пальцем.
- Что это, - спросил он.
- Шкатулка. Пусть все выйдут.
Тойоны обернулся к Бэргэну и показал на дверь. Все вымелись, только Харчаана осталась лежать на полу.
