Владимир Кузнецов - Лед
Одобрительный ропот пронесся по раздевалке. Патрик вытягивает шею, чтобы между створкой и выходящим Перроном увидеть сидящую на скамейке снаружи Дженниу.
— Ты зачем ее сюда притащил, Руа? — перехватывает его взгляд Райен Уолтер, центральный нападающий. — Думал развлечься между периодами?
Его шутку поддерживают бодрыми смешками. Патрик же оставляет ее без ответа. Еще минута — и начнется третий период. Эмоциональное напряжение, охватившее зал, ощущается даже здесь, в раздевалке. Это неприятное чувство. Есть что-то зловещее в этом настрое, внезапно овладевшем людьми.
«Варлокс» выходят на лед. Желтый электрический свет режет глаза, ледяные предки стараются вцепиться в лезвия коньков, духи носятся в воздухе над полем так густо, что кажется даже воздух «нижнего», материального мира дрожит и колеблется. Руа становится в рамку, разминает шею.
Шайба в игре! Монреаль уверенно захватывает инициативу, начинает давление. Номер семь Детройта, Грег Смит, нагоняет своего однофамильца из «Варлокс». Бобби уходит от силового приема, седьмой бесполезно грохает корпусом в борт. Бобби обходит ворота, готовится к удару… Защитник Детройта выкидывает вперед клюшку, тянет на себя. Крюк попадает прямо в гортань семнадцатого, он падает на спину, скрючивается. Толпа восторженно ревет. Свисток арбитра — и Детройт оказывается в меньшинстве. Наслунд, отыгрываясь за нокаут в первом периоде, щелчком бьет с паса на вбрасывании. Стефан отбивает грудью, шайба отлетает к борту, где ее перехватывает Айзерман. Робинсон и Гинграс бросаются на перехват, но Кокур сшибает Ларри на подлете. Свисток, отложенное пенальти, Айзерман обходит Гинграса, выходит один на один. Удар — шайба бабочкой летит в ворота, в полете дважды изменив траекторию. Патрик бросается к ней, но не успевает — она проходит в левый верхний, едва зацепив выставленную клюшку. Счет становится равным, а Детройт остается втроем.
Гол «Варлокс» не заставляет себя ждать. Вбрасывание в центре, быстрый перепас, красные отступают к своим воротам, Монреаль спокойно разыгрывает комбинацию и, обманув вратаря, забивает: Робинсон с подачи Смита. Четыре-три.
Остаток периода команды играют на равных. «Варлокс» сильно сбавили темп — их первая и вторая тройки порядком вымотались. В то же время, «Рэд Когуарс» словно питаются поддержкой зала. Они наседают, канадцы вынуждены играть в глухой защите. За минуту до конца периода вратарь Детройта уходит из ворот. «Когуарс» начинают давить вшестером, но ошибаются — быстрый перехват и с середины поля, без поддержки забивает МакФи. Пять-три. Оставшиеся минуты ничего не решают — победа достается «Монреаль Варлокс». Толпа на трибунах разражается гневными выкриками, стучит ногами, на лед летят пустые бутылки. Осколки стекла разлетаются по льду, разгоняя ледяных предков. Люди поднимаются со своих мест, стягиваются к проходу, начинают трясти сетку ограждения. Патрик беспокойно оглядывается, выискивая в толпе Дженни. Один из болельщиков, с перекошенным от злобы лицом, ловит его взгляд.
— Чего выпялился, чертов лягушатник! Дай только добраться до тебя, я тебе все ребра пересчитаю!
Второй тренер подталкивает игроков, неуклюже стучащих по полу коньками:
— Давайте, ребята, шевелитесь! Шевелитесь!
И тут Патрик замечает возвышающегося над толпой негра — того самого, что следил за Дженни во время игры. Гигант уверенно двигался к «трибуне жен».
— Стой! Куда собрался? — Лаперрьер хватает Руа за плечо. Патрик с удивлением понимает, что тело его уже движется к входу на скамейку запасных, откуда можно достать Дженни. Он пытается высвободится, но тренер держит крепко.
— Руа, стой где стоишь, — он явно удивлен поведением рекрута. — Трибуна под охраной, всех выведут. Давай в раздевалку.
Слова эти звучат разумно, успокаивающе. Патрик почти соглашается с ними, но в то же мгновение перед глазами вдруг появляется лицо Краудера — пустое, неживое. Лицо одержимого.
— Тренер, отпустите, — он говорит спокойно, почти неслышно, но в голосе его звучит что-то, что заставляет Лаперрьера убрать руку. Не страх, нет — ветерана-защитника не так просто испугать. Что-то другое.
— Дженни! — Руа пробирается на скамью, оглядывая сбившихся вместе женщин, испуганно глядящих по сторонам, визгливо требующих что-то от охраны. Девочка тут, немного в стороне от остальных.
— Дженни, иди сюда! — зовет Патрик. — Иди, я помогу тебе перебраться через борт.
Девочка колеблется. Руа видит негра вплотную стоящего у забора. В бушующей, бесноватой толпе он выглядит глыбой спокойствия. Встретившись взглядом с Патриком, великан вдруг улыбается — широкой, неприятной улыбкой, от которой волосы на загривке встают дыбом. Руа замечает, как странно выглядит плоть неизвестно: грубая, бугристая, в темных пятнах. Внезапно, негр разражается оглушительным, протяжным ревом. Ярость, словно огненная волна прокатывается по залу, люди остервенело набрасываются на сетку, начинают ее раскачивать, ломать. Метал отчаянно скрипит под натиском плоти, охрана испуганно пятится.
— Быстрее! — перекрывая шум толпы кричит Руа. Дженни взбирается на сиденье, перепрыгивает на нижний ряд, затем еще ниже. Последний прыжок — Патрик подхватывает ее подмышки и ставит на скамейку запасных.
— За мной, быстро!
Они пробираются в проход, уже опустевший — даже охранники отступили во внутренние помещения. Коридор, ведущий к служебным помещениям, не перекрывается никакими дверями, а значит, толпа может ворваться сюда в любой момент.
Двери раздевалки открыты, слышны возбужденные голоса игроков.
— Стой здесь, — Руа оставляет Дженни прямо напротив раскрытой двери и заходит внутрь. Раздевалка гудит как встревоженный улей.
— Где энфорсеры?! Черт возьми, нас отсюда живыми не выпустят!
— В меня чуть бутылка не попала! Чертовы придурки…
— Пусть охрана делает коридор к автобусу…
— К дьяволу! Пока на улице законников не будет больше чем фанатов, я из раздевалки не выйду…
— Ну-ка тихо все! — голос Перрона поднимается над общим гвалтом, заставляя хоккеистов умолкнуть. Тренер скрещивает руки на груди.
— Мало того, что «дохлые кошки» чуть не надрали вам задницы, так вы еще ухитрились разозлить толпу так, что вас хотят разорвать на части! Что скажете, господа?
Молчание повисает в комнате. Из агентов только Нилан остается спокойным. Он не стал снимать панцирь и джерси, оставил налокотники и наколенники. На ноги натянул просторные штаны и армейские ботинки, поверх джерси накинул кожаную куртку-пилот. Теперь Крис сидел на скамье и спокойно перематывал пластырем костяшки пальцев.
