Владимир Кузнецов - Лед
— Тренер, вы о чем говорите? Десять-один! — подает голос защитник Крис Челиос. — Десять-один был счет, когда они к нам в ноябре приезжали! Мы отделали этих облезлых кошек так, как уже пару лет никого не отделывали…
— Челиос, ты что, самый умный? — тренер, выпятив нижнюю челюсть, тыкает в сторону защитника пальцем. — Вашингтон! Долбаный Вашингтон, сопляки, чиновничьи выкормыши — и вы умудрились им продуть! Пора кончать эту полосу! Я хочу, чтобы сегодня было двенадцать-ноль! Тогда я поверю, что вы — «Монреаль Варлокс», а не шайка кадавров. Дуйте на лед и докажите, что достойны носить форму лучшего клуба Лиги!
Агенты отвечают нестройными выкриками, рекруты стучат об пол клюшками. Перрон выходит из раздевалки. Лаперрьер, тренер-ассистент обводит глазами игроков, ободряюще кивает им:
— Давайте, парни. Сделайте хорошую игру.
Лаперрьера в команде уважают куда больше, чем Перрона. У второго тренера за плечами двенадцать лет льда, и все это время — в защитниках Монреаля. Он говорит на одном языке с агентами и знает, как обращаться с рекрутами. Он мало говорит, всегда поддерживает решения перрона, но неким неочевидным образом «сглаживает углы», которые появляются из-за диктаторских замашек старшего тренера.
— Нилан, Руни — помните о «братьях-мордобоях», не давайте им прессовать наших снайперов. Сегодня ваша задача — опека. Ларри, Челлиос, Карверос — обращайте внимание на Айзермана, номер девятнадцать. Парень может быть очень опасным. Остальные — делаем свою игру. Гладко и спокойно, как на тренировке. Все, пошли!
Команды выходят на лед. Полевые игроки начинают раскатку, Патрик привычным маршрутом отправляется в рамку ворот, обводит взглядом арену. Трибуны пустуют — посмотреть матч не пришло и пятисот человек. Внутри холодно — изо рта вырывается пар, многие кутаются, прячут лица под шерстяными масками. Среди зрителей — несколько бокоров «при полном параде», в костяных доспехах, масках-черепах, с огромными связками амулетов на шеях и запястьях. Их присутствие на матче немного странно: правила запрещают вмешательство посторонних колдунов, служба безопасности Лиги пристально следит за этим, отправляя на каждую игру «дежурную когорту» вуду-операторов, следящих за порядком в колдовстве.
«Олимпия» — старая арена. Она хранит память о многих битвах и впитала в себя много крови спортсменов. Здешние предки консервативны и злы, но общая слабость клуба ограничивает их возможности мелким, но злобным вредительством.
Вот и Дженни. Патрик видит, как косятся на нее «звездные жены» — с ярко-красной помадой на губах, неестественно выбеленной кожей, высокими прическами залакированными до деревянной твердости. Среди этих эталонных продуктов индустрии красоты странная девочка в хоккейной форме с мужского плеча выглядит пугающе.
От калитки раскатывают ковровую дорожку, блеклую и вытоптанную. По ней, слегка пошатываясь, проходит болезненно худой мужчина с тонкой шеей и огромным кадыком. У него тонкие усы-перышки и зализанная назад прическа в довоенном стиле. Похоже, он слегка пьян. Опершись о микрофонную стойку он затягивает гимн США. Большая часть зрителей остается сидеть. Хоккеисты Детройта стоят, опираясь о клюшки, большая часть агентов сверлит взглядами лед под ногами, рекруты пустыми взглядами уставились в затылки стоящим впереди.
Певец путает слова в гимне Канады, но кроме нескольких игроков и персонала клуба некому это заметить. Пошатываясь, он удаляется со льда, пара негров скатывает ковровую дорожку, и громкоговорители хрипло извещают о начале матча.
Треск клюшек, шайба отлетает в сторону Монреаля, прямо на крюк Робинсону, «Варлокс» переходят в атаку. Они на голову быстрее и слаженней «Когуарс», те едва успевают за ними. Ледяные предки вихрятся вокруг коньков монреальцев, силясь замедлить их, сбить темп, но обереги на хоккеистах делают свое дело. Оба тафгая Детройта пока сидят на скамейке — тренер, похоже, не торопится играть свой единственный козырь. Защитники же работают из рук вон плохо: первая шайба влетает в ворота уже на второй минуте периода. Едва ощутимая дрожь пробегает по льду — духи арены недовольны.
После первого гола темп игры снижается — полевым неохота рвать жилы в схватке со слабым противником. К тому же, работа худу-операторов совершенно не видна. Кажется, что ягуары предоставлены сами себе, не получая от колдунов и духов никакой помощи. Игра действительно больше начинает напоминать тренировку — на взгляд Патрика слишком рано.
Из-за неудачного проброса, фейс-офф назначается в зоне Монреаля. Номер двадцать пять, Джон Огородник выигрывает, отбрасывает шайбу защитнику, тот перепасовывает Айзерману, который в одно касание отправляет шайбу в правый верхний угол ворот. Уверенная, быстрая комбинация, но Патрик успевает подставить ловушку. Уже влетев в нее, шайба вдруг дергается и, выскользнув из перчатки, падает на лед. Девятнадцатый уже здесь, сталкивается с Челиосом, но успевает добить понизу. Патрик падает на колени, закрыв створку щитками. Удар, шайба отскакивает почти вертикально вверх, Айзерман пытается толкнуть ее грудью, но падает на лед, сбитый Челиосом. Робинсон выбивает шайбу из зоны, у ворот Детройта ее подхватывает вратарь. У «Варлокс» есть возможность смениться.
Теперь их игра становится осторожнее: меньше поперечных пасов, строгая, позиционная игра. Похоже, тренер «Когуарс» этого и ждал: на льду появляется Кокур. Перрон объявляет замену, но поздно — прежде, чем тройка МакФи-Нилан-Ричер успевает выйти на лед, Наслунд прорывает защиту, выходит один на один и со щелчка загоняет шайбу в ворота Грега Стефана. Но еще до того, как шайба оказывается в воротах, Кокур таранит шведа, отбросив к борту. Матс остается на коньках — ошибка, близкая к фатальной. Тафгай сбрасывает краги и под рев сирены рвет дистанцию. Прежде чем ближайшие из «Варлокс» успевают добраться до него, Джоуи левой рукой хватает Наслунда за ворот свитера, а правой наносит один мощный удар в переносицу. Швед сползает по борту и остается лежать. Патрик замечает, что кулак Кокура покрыт ритуальными татуировками. Опасное дело — заговоренный удар может серьезно покалечить. Нилан, уже без краг, под свистки арбитра врезается в Кокура. Толпа нестройно, разноголосо взвывает, предвидя отличную драку. Остальных игроков арбитры и операторы удерживают, но мешать схватке двух тафгаев никто не рискует. Сама «Олимпия» начинает вибрировать от напряжения — духи, наполняющие ее жаждут крови чужаков.
Патрик видит, как Нилан пытается достать противника хуком, мажет, получает скользящий в челюсть, вытягивает левую руку, отодвигая Джоуи. Они бьют почти одновременно — но Кокур все же на долю секунды позже. От удара Криса его голову отбрасывает назад. Собственный удар когуара смазывается, Нилан бьет снова, потом еще и еще. На четвертый удар Джоуи Кокур тяжело валится на лед. У него рассечена бровь, сломан нос. Нилан стряхивает с кулака кровь, с задумчивым видом двигает челюстью, после чего спокойно отправляется на скамейку штрафников.
