Терри Брукс - Крюк
— Дети! — ахнула она.
Питер выпустил ее руку и пробежал в дверь. Дом лежал в кромешной темноте, там было холодно и пусто. Он слышал, как сзади него Мойра безуспешно пыталась включить свет. Электричества не было.
— Там рядом с тобой есть свеча в подсвечнике, — посоветовала бабушка Уэнди.
Питер ощупью пошел вдоль стены, нашел свечу, вынул из кармана зажигалку и зажег ее. От маленького язычка пламени загорелся фитиль свечи.
— Джек! Мэгги! — закричала Мойра.
Свет свечи отгонял темноту и стало видно, что глубокая и неровная выбоина на входной двери тянулась по всей прихожей и дальше по лестнице.
— Что здесь происходит? — пробурчал Питер себе под нос.
Они начали подниматься по ступеням. Впереди шел Питер со свечой в вытянутой руке, за ним Мойра и бабушка Уэнди. Откуда-то сверху доносился скрип, и залаяла Нана.
Питер побежал вперед и чуть не зацепился за Лайзу, лежавшую без сознания на полу. Питер быстро нагнулся над горничной и увидел у нее на лбу шишку, полученную, вероятно, в результате падения. Она приоткрыла глаза и тихонько застонала.
— Звоните в скорую помощь! — приказал Питер через плечо, а сам с бьющимся сердцем побежал в холл. Что здесь случилось? Где дети?
Впереди он увидел Нану. Она бешено царапала дверь детской, лаяла и, как загнанный зверь, тяжело дышала. На шее у нее висела оборванная цепь, а мокрая шерсть стояла дыбом.
Выбоина, которая начиналась на входной двери, заканчивалась на двери в детскую. Питер разом ворвался туда.
В комнате был такой беспорядок, словно здесь только что пронесся ураган: кровати перевернуты, а покрывала валялись в разных местах, по всей комнате разбросаны игрушки и книги. Лошадка-качалка валялась на боку, окна были распахнуты настежь, и занавески развевались на ветру.
Джека и Мэгги нигде не было.
Порыв ветра задул свечу у Питера в руках. Он стоял, не шелохнувшись, глядя в никуда, пытаясь понять, что же все-таки произошло. Вошла Нана, с тревогой принюхиваясь ко всему и скуля. Она побежала в ванную и, со всей силы толкнув своими мощными лапами набалдашник ручки, открыла дверь.
Появилась Мойра, ее взгляд скользнул от царапины на стене к пустой комнате. Питер слышал, как она судорожно глотала воздух, подавляя рыдания, готовые вот-вот прорваться наружу. Она прошла мимо него, направляясь к открытым окнам.
— Джек! Мэгги! Откликнитесь! — закричала она.
Питер пошел за ней деревянной походкой, ступил на балкончик и перегнулся через перила. Двор внизу был пустынный и весь белый от снега. Он посмотрел в разные стороны, пытаясь справиться с нараставшим чувством страха и отчаяния.
— Дже-е-ек! Мэгги-и-и! — закричал он.
— Питер! — его имя было произнесено перехваченным слезами голосом. Бабушка Уэнди стояла и смотрела на что-то. Она медленно подошла и взяла бумажку, пришпиленную к стене кинжалам отвратительного вида. Она, как деревянная, подала бумажку Питеру.
Питер взял записку и внимательно осмотрел ее. Почерк был элегантным, уверенным, даже каллиграфическим. Было видно, что писала записку хорошо натренированная рука. В ней значилось:
ДОРОГОЙ ПИТЕР,
ВАШЕ ПРИСУТСТВИЕ НЕОБХОДИМО ПО ПРОСЬБЕ ВАШИХ ДЕТЕЙ. ПРИМИТЕ МОИ САМЫЕ ТЕПЛЫЕ ПРИВЕТСТВИЯ.
КАПИТАН, ДЖЕЙМС ХУК.
Питер вслух повторил содержание записки и в замешательстве уставился на нее, не веря глазам своим. Что, черт побери, все это означает?
Резкий, скрипучий голос раздался позади него и заставил Питера вздрогнуть от ужаса, так, что он ушибся головой об оконную раму.
Тутлс сидел, скрючившись, за кукольным домиком. Его редкие растрепанные волосы были наэлектризованы, а руки, сцепленные вместе, напоминали когтистые лапы. Что-то безумное было в его ярких глазах и обрюзгшем лице.
— Ты должен лететь! — пришепетывал он. — Ты должен спасти Джека и Мэгги.
Он задержал дыхание:
— Хук вернулся!
И вдруг Уэнди судорожно стала цепляться за Питера рукой, глаза у нее закатились и она упала на пол.
Через полчаса полиция была на месте происшествия. Включился свет. Лайза сидела на кухне с ледяной примочкой на лбу, в который раз рассказывая двум бесстрастным офицерам, как она ничего не видела и будет сожалеть об этом до своего смертного часа. Карета скорой помощи все еще стояла перед домом, и двое санитаров напрасно ожидали ее, чтобы отвезти в больницу.
Питер слышал ее голос, стоя у входной двери. Одну руку он положил на плечо Мойре. Он смотрел на улицу, на огни полицейских машин и свет в окнах соседей. В этот час никто не спал, и все пытались подсмотреть, что же происходит. У дома Дарлингов стояла приставная лестница. На нее взобрался офицер и среди зарослей плюща старался досконально осмотреть наружную сторону окон детской комнаты.
Рядом появился инспектор Гуд, стаскивая с себя пальто. Это был полный круглолицый мужчина с мягким взглядом и усталым голосом. Он слабо улыбнулся, когда увидел их.
— Итак, мистер и миссис Бэннинг, мы сделали все, что могли. Мы подсоединили телефоны. И я оставляю здесь на всякий случай двоих самых лучших людей… — Он опять накинул пальто на свои сутулые плечи и продолжил. — Мы не нашли никаких следов насильственного проникновения в дом. Все замки на месте. Нигде ничего из ряда вон выходящего, не считая этой странной царапины и собачьих когтей. Даже вон те окна на лестнице и то чистые. Должно быть, они были открыты изнутри.
Питер упрямо замотал головой:
— Но я сам закрыл их перед уходом.
— Хорошо, сэр, пусть будет так.
Гуд запустил руку в карман, пошарил там и достал целлофановый пакет, в котором лежали записка и кинжал.
— Ребята в Скотланд-Ярде посмотрят, что это такое. Разрешите спросить, вы когда-нибудь служили в армии? Вы не помните никого по имени Джеймс Хук?
Питер с сомнением покачал головой.
— Инспектор, — немного колеблясь, сказала Мойра. — Это может быть связано с историей моей семьи. Моя бабушка — та самая Уэнди, о которой написал свои сказки сэр Джеймс Бэрри.
Гуд посмотрел на не и спросил:
— Как, вы сказали, его имя? Повторите еще раз, миссис.
— Сэр Джеймс Бэрри, инспектор. Он написал «Питера Пэна». Он был старинным другом нашей семьи. Когда бабушка была еще маленькой девочкой, он написал для нее истории о ее же вымышленных приключениях. Гуд снисходительно кивнул головой:
— Тогда записка может быть как-то связана с этим, не так ли? Было бы хорошо, если бы все это оказалось шуткой, чьей-то глупой выходкой, данью вашей семейной истории, не более. Но я не думаю, что мы должны оставить это дело на произвол судьбы.
Позади него неожиданно вспыхнули огни на рождественской елке в кабинете. Все трое повернулись и молча посмотрели в ту сторону. Инспектор Гуд откашлялся.
