Виктор Келлехер - Брат из царства ночи
Реймон подошел, взял копье и заткнул его за пояс, где оно уже не могло причинить никого вреда. Он пытался найти слова утешения, но ничего не смог выдумать. Ужасная внешность Лала делала все, слова утешения бессмысленными. Реймон отвернулся и открыл рюкзак.
Лал не мог промолчать.
– Лал… ужасный… – прошепелявил он, повторяя слово, которое говорил прошлой ночью, и добавил: – Реймон… пре… пре… – Но это слово оказалось слишком сложным для него и вместо этого он сказал: – Реймон хороший.
– Нет, – буркнул Реймон, – не хороший.
– Хороший, – бубнил Лал, не слушая возражений.
Солнце село, когда они закончили свою скудную трапезу и направились к горам.
Прежде чем ночь перевалила за половину, Лал снова поднял Реймона на плечи. Теперь, когда его ничего не задерживало, он зашагал намного быстрее, чем мог идти обычный человек. Вскоре они достигли первых холмов.
Начал дуть ветер, бросая песок в их лица. Неожиданно Лал остановился, указав на маленькую пещеру неподалеку.
– Нет, еще не время, не сейчас, – возразил Реймон, пытаясь убедить его идти дальше. – Мы должны идти, пока есть силы и пока не так жарко.
Лал в сомнении покачал головой.
– Люди… увидеть… – сказал он, его темные глаза тревожно осматривали холмы. – Увидеть Реймон, увидеть Лал…
– И что с того? – спросил Реймон нетерпеливо. Он совсем забыл о том, что ему говорили о горном народце.
Но Лал помнил. Выросший в болоте, постоянно боявшийся за свою жизнь, он был вынужден быть подозрительным.
– Лицо… – сказал он и прикоснулся ко лбу. – Другой… Враг… Недруг…
Чтобы скорее настигнуть Солмака, Реймон готов был проигнорировать собственное предупреждение.
– Что ты волнуешься? Чего ты боишься? – засмеялся он и соскользнул с плеч Лала, – Какой враг, здесь вообще никого нет!
Желая подтвердить свои слова, Реймон пошел вперед. Внезапно он уловил краем глаза какое-то движение. Он быстро обернулся, но никого не заметил. Холмы были пусты. Мелькнула мысль послушаться Лала, но было так жалко терять целый день. Тут ему показалось, что он уловил еще движение на далеком холме, но, сколько он ни всматривался, ничего конкретного увидеть не смог.
Здесь никого нет, решил наконец Реймон. Те движения – просто игра света и тени. Они приблизились к наклонному горному хребту, пересеченному глубоким оврагом… Солнце припекало все сильней, и Реймон обернулся к Лалу, чтобы предложить остановиться.
Внезапно раздался дикий грохот. Подняв голову, Реймон увидел катящийся на них огромный валун.
– Уходи! – проревел Лал. Оттолкнув Реймона, он бросился навстречу камню.
Реймон отскочил в сторону. Валун с шумом пролетел. В облаках пыли Реймон смог разглядеть Лала, придавленного валуном.
– Уходи… – простонал он, даже не пытаясь выбраться.
Грохот раздался снова. Сверху катился валун.
Для Реймона это была бы верная смерть, если бы не Лал. Второй валун налетел на первый, и теперь Лал изо всех сил удерживал оба камня.
– Уходи! – простонал он в третий раз. Сверху полетел третий валун. Лал не выдержал удара. Выпустив камни, он кубарем полетел в овраг.
Реймон вновь заметил движение. Маленькие фигуры бежали к нему с разных сторон. Вокруг замелькали бледные лица.
Цепкие руки схватили его.
– Лал! – закричал Реймон в отчаянии. Но никакого ответа не последовало.
Глава девятая
ПЛЕННИК
Его вели с крепко связанными руками через узкие горные кряжи и овраги. Сначала он пытался оглянуться назад, в тщетной надежде увидеть Лала среди скал. Но по горным хребтам перекатывались лишь клубы пыли. А вскоре их процессия отошла так далеко, что Реймон уже не мог отличить одного оврага от другого.
Он все еще находился в состоянии шока и поэтому не мог до конца осознать происходящее. Его непрерывно подгоняли. Как он ни старался идти быстрее, им все казалось недостаточным.
Ведущие его создания были очень низенькими, с бледными круглыми лицами и темными глазами.
– Не останавливаться! – кричали они всякий раз, когда Реймон пытался замедлить ход. – Боран не велел останавливаться! – и толкали его копьями, пока он не побежал, задыхаясь.
Он едва запомнил тот день. Не в силах даже поднять голову, он видел только пыль под ногами, пыль забивалась ему в нос и мешала дышать.
Вечером Реймону едва хватило сил проглотить немного еды. После нее он забылся тяжелым сном.
Очнулся он среди ночи от сильного холода. Звезды ярко сияли в черном небе.
Он крикнул, и на его крик вышла женщина. Она пристально посмотрела на него жесткими глазами. – Холодно… – прошептал он, запинаясь.
Женщина, казалось, удивилась, как будто сама мысль о холоде была ей непонятна – ее собственное тело было едва прикрыто. Лишь коснувшись его, она поняла, что он действительно замерз. Беспомощно пожав плечами, женщина показала ему пустые руки, как бы объясняя, что у нее нет ничего теплого.
– Пожалуйста… – умолял он.
Женщина отошла. Через несколько мгновений до Реймона донеслись голоса.
– Есть только одна возможность, – услышал он решительный голос женщины.
– Но у него другое тело, – ответил мужчина, – посмотри на его кожу и волосы. Он – дитя солнца, горячих равнин. Почему бы не позволить горам делать свое дело?
– Ты сам знаешь почему. Боран велел оставить в живых по крайней мере одного из них.
– Ну и что? Это глупый приказ. Все равно парень скоро умрет.
– Да, но только после того, как его увидит Боран. Он должен убедиться, что это тот ребенок.
– Достаточно одной головы, чтобы в этом убедиться. А в остальном нет нужды.
В кристальном воздухе резко зазвучал голос женщины:
– Если тебе так нравится рубить головы, то почему бы тебе не срубить голову чудовища? Что тебе мешает?
Возникла пауза.
– А ты бы смогла к нему прикоснуться? – наконец ответил мужчина. – Ведь не только мне страшно. Но мальчик-то не такой. Один взмах топора…
– Хватит! – прикрикнула женщина угрожающе. – Не ты хранитель, а Боран. Ослушаешься – и Солмак получит еще одну голову. Можно и твою пронести через ворота.
Аргумент подействовал, и скоро женщина вернулась, ведя за собой остальных жителей селения. Не пытаясь скрывать отвращения, они собрались вокруг Реймона и прижались к нему своими теплыми телами. Некоторое время Реймон продолжал дрожать, ничего не чувствуя, но затем их тепло подействовало, и, исполненный благодарности, он уснул.
Следующее утро выдалось ясным, но через час подул ветер и опустился туман. Как он знал из рассказов Дорфа, это и было обиталище горного народца – место, где виднелись только скалистые пики. Для Реймона такая природа выглядела суровой и непривлекательной, намного хуже, чем та залитая солнцем равнина, на которой он вырос. Но его охранники реагировали по-другому. Сильный ревущий ветер вызывал улыбку на их лицах, а туман заставлял их ласково и довольно кивать друг другу.
