Вадим Климовской - Изгои Зоргана
— С заключениями магистрата и Императора, я любезно ознакомлюсь сию же минуту, дабы ни у кого не возникло сомнений, что Первый Советник Императора игнорирует официальные приказы. Далее, я публично всей Зале Выступлений объявляю, что кардинал Бремиан Баркл покинул Эльзоран и всецело занят устранением проблемы в каньоне Рудшукк. Говоря проще, это обстоятельство произошло намного раньше, чем об этом похлопотались магистрат и сир Лилиаф. Обязательство лично будет подписано вскорости Императором. Мой сын еще утром сегодняшнего дня, покинул усадьбу и отправился в Арадарские горы. Надеюсь, мое заявление магистрат и все собравшиеся члены Залы, засвидетельствуют в протоколах?
Нарастающий гул, но Драмьенн понимал, многих его слова поспешно остудят и успокоят.
— Что касается уважаемого Дома Шотьеннов… — Драмьенн холодно и открыто повернулся к сжавшейся от злобы оппозиции, — я прекрасно понимаю ваши чувства и стремления…
Противное шипение молодых Шотьеннов, на этот раз Рамон оставил их выходки без внимания.
Сучьи дети! Молокососы! Сосунки! Им еще в пеленках играться, да в песочницах замки строить, а не пререкаться с великими мужами эльфийской Общины.
— Хочу подчеркнуть, я согласен с предложением Императора и магистрата — развернуть кровную дуэль и сведения счетов, после устранения катастрофической ситуации в Арадарских горах…
— Трусы! Тр-ру-ус-сы! — ошеломляюще резко и громогласно, внезапно заверещал юный Иллайенн, выскакивая из-за широкой спины отца и Айллама. Рамон даже не успел толком отреагировать, предотвратить выходку своего отпрыска, рванувшего на парапет ложи.
Хло-оппп!!
Отрезвляющая пощечина сбивает Иллайенна с ног, он летит на обитый бархатом пол. Сплевывает из рассеченной губы кровь. Отец негодующе и презрительно нависает над ним.
— Как ты посмел ослушаться? Как ты посмел выступить без моего согласия? Приказ Императора! Приказ Императора освящен самим Оргулом, ты посмел усомниться в его справедливости?
Зал негодовал. Шумел. Зверел. Огрызался. Скандалил.
Утончено выдержанные, воспитанные и предельно сдержанные эльфы взрывались от криков и воплей.
Плевать было на кого лить грязь и обвинения. Кого клеветать. Осыпать угрозами и расправами. Накопившееся за годы зло, наконец, вырвалось на свободу. Преодолевало многолетний барьер, чтобы обрушиться на головы смутьянов. Оппозиционеров. Союзников. Временных партнеров. Врагов. И просто — едва знакомых Домов.
Вмешательство Иллайенна произвело в Зале бунт. Эмоциональный бунт. В каждое мгновение, готовый перерасти в кровавый дебош.
Горшаны. Харуты. Сольтаны. Фальенны. Шотьенны. Барклы. И даже одинокий Жильз. С десятками других представителей элитных Домов, превратились в обезумевших, готовых к атаке зверей.
Перед глазами Драмьенна Баркла уже вершилась трагическая картина событий этой сессии, обернувшейся кровавой резней. Ведь если нельзя воспользоваться магией, вполне оправдано, могли пойти в ход, в бой — стилеты, ножи, кортики, мечи и сабли. Любое холодное оружие. Стоит только кому-то переступить грань дозволенности.
Его руки крепко сжали обивку трибуны, затрещала нежная материя на ялиновых досках. Пальцы уже начали рвать ткань.
Глухой удар отрезвил всю собравшуюся в Зале Выступлений знать. Головы присутствующих резко повернулись на шум, мгновением позже, теряя в сердцах былую страсть к беспорядкам и сумятице.
В сопровождении эльфар и личной охраны в Залу царственно и величественно входил, его светлость сир Лилиаф Эльзоран, собственной персоной. Леденящие душу минуты. Едва сдержанный, не прикрытый внутренний гнев властелина, казалось секунда и сир, обрушит на вельмож праведную злость. Даже внутреннюю силу. Попробуй, кто-нибудь пискнуть хоть слово. Поэтому над ложами царила гробовая тишина.
Император холодно кивнул Первому Советнику, Драмьенн низко, учтиво поклонившись господину, оставил место трибуны сиру Лилиафу, тот занял ораторскую. Охрана оккупировала квадрат.
Внимательный осмотр с "точки откровения" на мажоритарное общество Эльзорана. На манер Драмьенна, Лилиаф обхватил парапет трибуны так, будто подлокотники трона.
— Умный властелин своей Империи, всегда знает, когда прийти на помощь своему народу, особенно если народ готов вцепиться друг другу в глотки. Я как понимаю, этот момент предотвратил, за что спасибо Великому Оргулу! Вдаваться в подробности стычки не буду, виновные и так на лицо, они вскорости будут наказаны. Сейчас перед Эльзораном стоит второй вопрос — как предотвратить беду Рудшукка? По последним сводкам арм-эскортов… полевой штаб Рубинового Круга не справляется с ликвидацией аномалии на своем участке, туман расширяется и разрастается за границы каньона. Есть опасность о захвате всех гор, ясно господа чиновники? О кровных дуэлях подумаете потом, если конечно, останетесь в живых. Иначе?.. Иначе, не стоит даже объяснять последствий. Сессию сегодняшнего дня считаю закрытой. По йёраннам, господа! Покажите на деле, на что вы способны, и на что способен ваш Дом. В бой!!
Бушующий ропот, но теперь отрезвляющий и подстрекающий к действиям. Теперь эльфы рвались в бой, пожученные пламенной речью Императора. Властелин Эльзорана призвал Общину к кардинальным действиям, и Община устремилась к выполнению поставленных задач.
Вперед! Вперед! Вперед и в бой!
— Господа Драмьенн Баркл и Рамон Шотьенн — будьте любезны, проследовать со мной в операционный штаб!
9
Эльзоран. Небесный Свод. Штаб Золотой Арки. Штаб Рубинового Круга
Солнце успело перевалить за полдень, и тени удлинились в высоченных галереях Небесного Свода. Летный плац был похож на растревоженный улей. Ревы йёраннов соперничали с криками офицеров арм-эскортов, с командами загонщиков и спокойными, но твердыми приказами овер-магов. Небесный Свод оккупировали представители двух орденов, магистрат и государственный аппарат императорского дворца. Сегодня все хотели подняться в воздух, лично поприсутствовать в операции — каньон Рудшукк. Император Лилиаф закрытием сессии Залы Выступлений дал всем понять, что бездействие может стоить жизней, что только успешная акция в Арадарских горах, способна утихомирить его растущий гнев. Исключением являлись семейство Барклов, они первыми стояли в списке штрафников и в немилости; этому Дому, по словам сира Лилиафа, очень долго и скрупулезно придется добиваться его благорасположения, и что окончательного вердикта сир Лилиаф Эльзоран Дому Барклов еще не вынес. Его негодование и злость растут, а наказание взращивалось с каждым днем к исходу кампании в каньоне. Будущее свое покажет.