Лорел Гамильтон - БОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОСТУПКИ
Я нежно его любила, но сейчас был один из тех моментов, когда я снова понимала, , что и правда знала о нем не так уж много.
Фё Дэрриг заказал один из тех кофейных напитков, в которых молока так много, что скорее это был молочный коктейль, нежели кофе. Потом были офицеры, затем была моя очередь. Я хотела эрл грэй, но доктор заставил меня отказаться от кофеина из-за беременности. Эрл Грей без кофеина, это неправильно, пришлось заказать зеленый чай с жасмином. Холод заказал листовой ассам (сорт черного чая), но взял сливки и сахар к нему. Ему нравились черные чаи, крепко заваренные, обязательно сладкие и забеленные молоком.
Роберт заказал чай со сливками для себя и для Сладкой Горечи. Все это шло с настоящими булочками, топлеными сливками, густыми как масло, и свежим земляничным джемом. Магазин славился своими сливочными чаями.
Я хотела было заказать себе одну, но булочки не подходят к зеленому чаю. Это не значит, что я не хотела, но тут я внезапно поняла, что не хочу ничего сладкого. Белок звучит хорошо. У меня началась странная тяга? Я наклонилась к столу и положила полусъеденный пирог на салфетку. Глазурь казалась теперь совершенно непривлекательной.
- Вернитесь к офицерам, Элис. Им нужно хотя бы кофе. - Сказал Роберт.
- Мы при исполнении. - Ответил Райт.
- Мы тоже, - сказал Дойл тем глубоким, густым как патока голосом. - Вы думаете, что мы относимся к нашим обязанностям проще, чем Вы к своим, офицер Райт?
Они заказали кофе. О'Брайан сначала заказала черный, но Райт заказал холодный кофе со сливками и шоколадом - взбитый кофе, еще более сладкий, чем заказал себе Фё Дэрриг. О'Брайан бросила быстрый взгляд на Райта, и взгляда был достаточно. Если бы она знала, что он собирался заказать что-то такое детское, то она заказала бы что-то помимо черного кофе. Я наблюдала, как эта мысль пробежала по ее лицу. Она могла изменить свой заказ?
- Офицер О'Брайан, Вы хотели бы изменять свой заказ? - Спросила я. И вытерла пальцы о салфетку, внезапно поняв, что я совершенно не хочу даже остатки липкой глазури.
- Я... нет, спасибо, Принцесса Мередит. - Ответила она.
Райт издал горлом какой-то тихий звук. Она испуганно посмотрела на него.
- Не говори это фейри.
- Не говорить что? - Переспросила она.
- 'Спасибо', - ответила ей я. - Многие древние фейри воспринимают благодарность, как оскорбление.
Она покраснела под загаром.
- Простите, - сказала она, потом остановилась в замешательстве и посмотрела на Райта.
- Все нормально, - сказала я. - Я не настолько стара, чтобы воспринимать 'спасибо' как оскорбление, но это нужно иметь ввиду, имея с нами дело.
- Я достаточно стар, - сказал Роберт, - но я управлял этим местом слишком долго, чтобы оскорбляться подобным. - Он улыбнулся, и это была хорошая улыбка, освещающая белые прекрасные зубы и красивая лицо. Я задалась вопросом, сколько стоила вся эта работа. Моя бабушка была наполовину брауни, так что я знала, сколько ему пришлось изменить в своей внешности.
Элис вышла, чтобы принести наши заказы. Дверь закрылась за ней, а потом кто-то громко в нее постучал. Сладкая Горечь подскочила и схватилась своими покрытыми глазурью ручками за рубашку Роберта. Значит здесь появилась полиция. Люси зашла в дверь, не дожидаясь приглашения.
Глава 7
- Они спускались с холма, - Сказала Сладкая Горечь высоким музыкальным голосом, и это была музыка, которая сегодня звучала фальшиво. Так проявлялся ее стресс, пока она попыталась ответить на вопросы.
Она скрывалась между воротником Роберта и его шеей, глядя на двух детективов в штатском как испуганный малыш. Возможно она была напугана, а может быть она играла, используя свой рост. Большинство людей воспринимает фей-крошек как детей, и чем меньше они, тем младше они кажутся людям. Я хорошо это знала.
Оба офицера, Райт и О'Брайан, заняли места около входной двери по приказу детективов. Фё Дэрриг вернулся в зал, чтобы помочь в магазине, хотя я не очень понимала, чем он может помочь клиентам. Он скорее может напугать, чем принимать заказы.
- Сколько человек спускалось с холма? - Спрашивала терпеливо Люси. Ее напарник записывал показания в ноутбук. Люси когда-то объяснила мне, что некоторые люди волновались, наблюдая, как записывают их слова. Это может помочь запугать подозреваемого, но с тем же успехом это может запугать и свидетелей, когда это совершенно не нужно. Но они нашли компромисс - пока Люси допрашивает, ее напарник записывает. При случае она делала для него то же самое.
- Четыре, пять. Не уверена. - Она уткнулась личиком в шею Роберта. Ее тонкие плечики начали дрожать, и стало понятно, что она опять плачет.
Все, что мы смогли узнать за это время, что это были бы мужчины-эльфоманы с длинными волосами и удлиненными имплантами ушами. Видела он их где-то в промежутке от четырех до шести утра, или позже. Сладкая Горечь была совершенно уверена, что это было после четырех. Она сомневалась в определении точного времени, как любая фея, особенно из тех, кто продолжают посвящать свое время растениям, которая использует свет, а не часы, чтобы судить о времени.
Роберт заставил фею-крошку съесть еще немного пирога. Мы уже объяснили детективам, почему сладкое было так важно. О, и почему мы все еще были здесь? Когда мы собрались уходить, Сладкая Горечь опять впала в истерику. Она была убеждена, что без принцессы и королевских стражей, человеческая полиция заберет ее в участок, где полно металла и техники, и они могут ее случайно там убить.
Я попыталась поручиться за Люси, как за "хорошего парня", но Сладкая Горечь, видимо именно так потеряла кого-то, кого она любила, несколько десятилетий назад - когда он и она появились в Лос-Анджелесе. Думаю, что если бы я потеряла своего возлюбленного из-за небрежности полиции, то я бы тоже не доверяла им.
Люси попробовала еще раз,
- Вы можете описать эльфоманов, спускавшихся с холма?
Сладкая Горечь выглянула, ее крошечный ротик был окружен глазировкой. Это смотрелось столь невинно, так ранимо, но все же я знала, что большинство фей-крошек получают новые силы от сладостей.
- Люди все для меня выглядят высоким, и эти тоже были высокими, - сказала она глубоким глухим голосом. Не таким голосом она кричала на нас. Она играла на людях. Это могло быть подозрительно, а может быть это была привычка, камуфляж, чтобы большие люди не делали ей больно.
- Какого цвета были их волосы? - Спросила Люси.
