Мойра Янг - Неистовая звезда
— Может, у тебя кишка тонка стала, — говорит Крид.
Внутри у меня все замирает.
— Ты мне вызов бросаешь? — спрашиваю.
— Ты или будь настоящим вожаком, или отступись и не мешай, — буркает он.
— Так, хватит разговоров! — вмешивается Лу и встает. — Я виноват в том, что у моста произошло.
Все удивленно глядят на него. Никто не понимает, в чем дело.
— Ты как до этого додумался? — спрашивает Крид.
— Я увидел первых двух тонтонов и испугался, — объясняет Лу. — Я под мостом был, только хотел взрывчатку подложить, а тут они… Саба мне велела не двигаться, а я ослушался. Оскользнулся, не удержался на ногах и упал. Если бы не она с Томмо, сорвался бы в пропасть. Я нарушил приказ командира. Из-за меня все вы оказались в опасности. Если Саба и сделала что-то неправильно, то это из-за меня. Потому что она не смогла на меня положиться. Так что я во всем виноват. И прошу прощения. У всех.
Лу говорит все это, а сам с меня глаз не сводит. У меня аж горло перехватило.
— Что ж, сегодня нам повезло, — заявляет Слим чуть погодя. — Никого не убили. Предлагаю простить Лу. И давайте на этом закончим. Урок усвоен, повторять не придется. Но ошибок больше допускать нельзя. Саба, твоего лазутчика это тоже касается. Он нам дал ненадежные сведения. Я понимаю, он это не нарочно сделал, но если все так быстро меняется, надо все проверять. От надежности сведений зависят наши жизни. Так что давайте вы с Кридом помиритесь, пожмите руки.
Все поворачиваются к костру, тихонько переговариваются. Я протягиваю руку Криду. Он глядит зло, будто нож к горлу приставил, а потом улыбается и приобнимает меня.
— Прости, — говорит он, — я веду себя, как недоумок. И спасибо за то, что рану зашила. И про Молли я все понимаю.
Может, мне просто показалось, что у него злоба во взгляде?
Седьмая ночь
В это время года темнеет рано, с каждым днем все раньше.
Подхожу к Слиму, когда рядом с ним нет никого.
— А ты не знаешь, когда Кровавая луна наступит? — спрашиваю я.
— Как же не знать, — отвечает он и смотрит на луну. — Вот если сегодня считать, то через семь ночей. Точно.
— А может, через восемь? Или через девять?
— Я пятьдесят лет на свете прожил, мне хорошо известно, как госпожа Луна растет и убывает. Если говорю, что через семь ночей, значит — через семь. И точка. — Он пристально смотрит на меня. — А тебе зачем?
— Да так, — отвечаю я.
Томмо уходит на вершину Расписной скалы, к сторожевому посту. Остальные собираются у костра. Мне неспокойно, под ложечкой сосет от напряжения. Я жду, когда смогу уйти к Железному дереву, на встречу с Джеком. Он никогда раньше времени не появляется. Это я всегда прихожу раньше и жду его.
Мы устраиваемся на ночлег. Слим кряхтит, усаживается на складной стул, раскуривает трубку. Эш и Молли крутят тетиву из конопляных волокон. Нерон забирается в мою куртку и засыпает, а я сушу у огня промокшие ботинки.
С виду все хорошо, но под внешним спокойствием ворочается недовольство. Если я сделаю еще одну ошибку, то оно прорвется наружу. Я никого не виню. На их месте я бы тоже была недовольна.
Нам надо твердо стоять друг за друга. Я гляжу на своих друзей и близких. Языки пламени бросают отсветы на их лица — такие знакомые, такие неведомые. Мы сидим у костра, как издревле сидели люди, с незапамятных времен. Жались друг к другу в темноте, тянулись к свету. Я вспоминаю слова Демало, и горло сжимается.
Если решишь держаться этой дороги, много людей погибнет. Твои близкие. Родные. Вам с нами не сладить. На твоем месте я бы поостерегся.
Поостеречься… У меня ничего не придумывается. А надо. И побыстрее. Семь ночей. Мне нужно поговорить с Джеком. Я стараюсь не смотреть на небо, скрываю нетерпение.
Мы с Лу сидим на бревне. Рядышком, так, что нога касается ноги. Он толкает меня в бок.
— У вас сегодня встреча? — шепчет он.
Я ошалело смотрю на него.
— Ты с неба глаз не сводишь, — объясняет Лу.
Все знают, что мне регулярно сообщают сведения про Демало и тонтонов, про то, что происходит в Новом Эдеме. Знают, что я не имею права сказать, кто их сообщает и откуда берет. Считают, что я встречаюсь с лазутчиками Брэма, из тех, что остались после его смерти на дороге в Возрождение. Теперь ими Джек заправляет. Собирает сведения. А я действую. Вместе мы придумываем, что и как сделать. Я встречаюсь только с Джеком, больше ни с кем.
Слим раздобыл у своего приятеля Бобби Френча поломанную гармошку. Крид с ней долго возился, а теперь починил и пробует играть. Из растресканных кожаных мехов вырываются печальные звуки.
— У тебя хорошо получается, — удивленно замечает Эш. — Ты где научился?
— У балаганщиков, — объясняет он. — Я с ними поездил. Ну, знаешь, гармошка, канатоходцы, глотатели огня, все как обычно.
Эш недоверчиво косится на него. С Кридом не разберешь, правду он говорит или выдумывает напропалую.
— Так я тебе и поверила! Какой из тебя балаганщик?
— Да уж какой есть.
— А, ну тогда это многое объясняет, — говорит Эш.
Крид тихонечко наигрывает на гармошке. Молли пускает по кругу бурдюк со своим хмельным зельем. Говорит, что на этот раз — смородиновый ром. У ее выпивки всякий раз другое название, но действует одинаково. Крепкая, аж мозг вышибает и в глазах искры. Я отказываюсь. Мне нужна светлая голова.
Эмми устраивается у нас на коленях, прячет лицо в складках рубахи Лу. Принюхивается. От Лу пахнет домом. Надежностью.
И тут я соображаю, что прежде мы так не сидели. Никогда. Мы втроем, нам хорошо друг с другом, всем вместе. Раньше с Лу всегда была я, а Эмми — в сторонке. А сейчас мы по-настоящему брат и сестры. Лу мне улыбается. Я улыбаюсь ему в ответ. Сегодня он какой-то просветленный. Будто ему намного легче стало.
Мне не хочется думать про то, что Эмми надо отправить к Ауриэль. Не могу представить, как я буду без Эмми. Но надо. Иначе ее не уберечь. Утром поговорю с Лу, сообразим, как лучше.
С неба срываются звезды. Гармоника Крида провожает их в полет. Потертые мехи раздуваются, вздыхают, прогоняют обиды, эхо резких слов. Беспокойный день уходит, сменяется тихой ночью.
Я таких звездопадов раньше не видала. Молли смотрит на падучие звезды, удивленно качает головой.
— Надо же, сколько их! — вздыхает она. — Того и гляди ничего в небе не останется.
Марси не сводит глаз с Лу. Брат ежится, краснеет под ее пристальным взглядом.
— Ах, ты так на нее похож, — говорит Марси. — И глаза такие же, и лицо, и улыбка. Даже голову так же наклоняешь.
Она права. Лу как две капли воды похож на Ма. Он пожимает плечами, но видно, что ему приятно. Время тянется медленно. Я места себе не нахожу от нетерпения. Скорее, скорее, мне надо увидеться с Джеком.
