Алина Жигулина - Гадалка. Карта Смерти
Путешествовать ночью мне даже понравилось. После сна на свежем воздухе, хоть и на голой земле, я чувствовала себя бодрой и здоровой. Бретта тоже пошла поживее, смирившись с горькой участью. Задрав голову и разглядывая яркую полную луну, затмившую своим светом почти все звезды на небе, я чувствовала себя практически счастливой. Словно и не было костра, столба, виноватых глаз Сины, плаката с портретом и надписью «Особо опасна!».
Бретта вдруг резко остановилась. Я посмотрела на дорогу — никого. Вокруг была тишина. Лишь где-то в прилеске кричала припозднившаяся птица.
— Но-о, красавица, — попыталась я сдвинуть лошадь с места. Но та только попятилась.
— Что за шутки! — начала злиться я слезла с седла.
В это время слева в кустах мелькнула тень. Я повернулась на звук, но ничего не увидела.
— Эй! Кто здесь?
На мой вопрос никто не ответил. Повернувшись на носках вокруг, я взяла Бретту за повод и потянула. Лошадь не шелохнулась, лишь выразительно заржала.
— Добрая ночь, госпожа ведьма, — раздался за спиной хриплый мужской голос.
Я обернулась и застыла. Вот дура так дура! Какого черта я решила ехать в полнолуние?
На обочине дороги сидел оборотень. Красивый, с лоснящейся при свете луны серой шкурой и умными карими глазами. Лопушистый хвост подрагивал, уши любопытно торчали вверх. Так и погладила бы, если бы не острые клыки. Классифицировать оборотня я не смогла, хотя от того, истинный он или обращенный, сейчас могла зависеть моя жизнь.
— Чудная, господин оборотень, — равнодушно согласилась я. — Зачем Вы пугаете мою лошадку? Бедняжка чуть ли не дрожит.
— Очень не хотелось пугать Вашу лошадку, но, видите ли, у меня не было выбора.
— Выбор есть всегда, — мило похлопала я глазками.
— Это точно, госпожа ведьма. Деньги или жизнь.
— Вы на удивление воспитаны, — восхитилась я. — Только вот я — маг.
— А я — истинный, — белозубо улыбнулся оборотень.
Я хмыкнула. Да уж, силы равны.
Вот только из-за недавней болезни колдовать я если и могла, то недолго. Артефакты, что у меня были, на истинных оборотней почти не действовали, так что они не помощники. Никакого холодного оружия, кроме небольшого кинжала за поясом, у меня не было. Махать мечом я так толком и не научилась, сколько брат не старался сделать из меня боевого мага, поэтому и возить его с собой не видела смысла — только лишнюю тяжесть таскать. В КиВе зачет по боевым искусствам я кое-как сдала с третьего раза, а в Академии на факультете провидцев их вообще не преподавали, так как считалось, что все знания мы уже приобрели в училище. Так что положение мое было аховым. Но виду я старалась не подавать.
— Чего молчим, госпожа магичка? — все так же интеллигентно поинтересовался оборотень. — Выбираете?
— Думаю, что мне с Вами делать, господин оборотень, — вздохнула я. — Очень хочу серый меховой коврик перед камином!
Оборотень угрожающе зарычал.
— Я бы на Вашем месте выбрал деньги, госпожа магичка, и мы бы спокойно разошлись каждый по своим делам.
Как же, как же. Если я и уйду, то максимум на десять шагов, после чего уважаемый господин перегрызет мне горло. Видимо, это написалось у меня на лбу, потому что оборотень продолжил:
— Госпожа, мне нужны деньги, а Вам жизнь. Я не обманываю Вас. Действительно отпущу.
«Ни в коем случае нельзя верить оборотням», прозвучал в моей голове голос просветителя Кампсилтука, который вел у нас нежитеведение, «помните, что ими движут лишь животные инстинкты…» Не знаю, относится ли к животным инстинктам жажда наживы, но то, что именно она двигала оборотнем, было несомненно.
— И зачем же Вам деньги, господин оборотень? — спросила я.
— За тем же, зачем и Вам.
— Так почему же Вы хотите меня их лишить?
— Не много ли глупых вопросов, госпожа магичка?
Я не знала, что делать. Ждать рассвета бессмысленно, истинному оборотню он ничего не сделает. Вступать в бой чревато потерей жизни. Отдашь деньги — все равно потом долго дышать не будешь. В общем, выбора у меня не было.
Оборотень, видно, подумал также. Мы почти одновременно напали — я сформировала первое попавшееся на ум боевое заклинание, он резко прыгнул. Мой голубой шар кометой пролетел у него между лап, чуть не подпалив хвост. Я тут же наколдовала «Сеть инея», потом метнула еще один шар…
И почувствовала, что силы уже на исходе. Ноги подкашивались, голова подозрительно закружилась, но я устояла на месте. Как при заклинании замедления, оборотень тремя прыжками помчался ко мне, а я между тем нащупала на поясе рукоять кинжала и вынула его из ножен.
Раз — и оборотень сбил меня с ног. Два — тяжелые лапы придавили к земле, не давая пошевелится. Я пискнула, вспомнила про кинжал и попыталась пырнуть противника в бок, но тот лапой выбил у меня оружие.
— Я предупреждал, госпожа магичка, — тяжело дыша мне в лицо, сказал оборотень. — У Вас все еще есть выбор.
— И я предупреждала, господин оборотень, — прошипела я и из последних сил ударила «Плетью воздуха», требующего пасс только одной руки. Заклинание было средним по силе, а в моем теперешнем состоянии совсем слабым, но «Плеть» дала неожиданный эффект.
Оборотень взвыл и повалился на бок. Слегка ошалев от результата, я подобрала кинжал и поползла в сторону. Противная Бретта, оставшись без присмотра, дала деру. Хорошо еще, что не ускакала куда-нибудь далеко: спустя шагов сорок она остановилась и стала задумчиво взирать на хозяйку.
— Иди сюда, трусливая скотина, — как можно громче заорала я.
Несмело переставляя копыта, лошадь отошла еще на несколько шагов. Я поползла дальше, надеясь, что волк-переросток придет в себя еще нескоро и мне удастся уйти.
— Кося, кося, — как можно ласковей позвала я.
Бретта сделала вид, что не слышит. Нет, я ее точно продам, как только доберусь до Янека. Если доберусь.
— Стой, ведьма… — слабо прокричали сзади.
Я обернулась, продолжая ползти дальше. Оборотень развоплотился. На земле, глухо стоная, лежал голый молодой мужчина. Атлетично сложенный, с русыми волнистыми волосами до плеч. Все тело покрывали раны с розовыми, до конца не заживившими корочками. Я недоуменно присмотрелась к ранам. Конечно, моя «Плеть» могла бы сделать подобное, но лишь на человеческом теле.
— Не оставляй меня… Помоги…
«Ползи давай, не отвлекайся», — ожил в голове внутренний голос.
И я, повинуясь ему, поползла дальше.
— Я заплачуґ… Только оттащи в кусты…
Ползти дальше больше не было сил. Я рухнула носом в землю и заплакала от бессилия. Чертов оборотень, чертова Бретта, чертова некромантка…
