Дженнифер Роберсон - Песнь Хомейны
- Я наделен тем, чего нет у обычных людей, благодарение Лодхи и моей Леди.
Но даже я не сумею рассказать это так, как ты.
Его лицо застыло:
- Я оставляю это тем, кто может рассказать. Я оставлю этот рассказ Чэйсули.
Глава 5
Когда, наконец, днем позже мы приблизились к Обители, Финн стал вдруг задумчивым и немногословным. Это было непохоже на него. Мы неплохо находили с ним общий язык - правда, для этого мне сперва пришлось привыкнуть видеть рядом с собой. Чэйсули, а Финну - служить хомэйну. Неужели же теперь, возвратившись домой - или, по крайней мере, туда, где был дом Финна - он оставить свою службу мне?..
От этой мысли зябкий холодок пробежал у меня по спине. Я вовсе не хотел терять Финна. Он по-прежнему был нужен мне. Я многому научился за годы изгнания, но мне еще предстояло узнать, что значит воевать за похищенный у меня трон. Без Финна же это казалось мне почти безнадежным делом.
Внезапно он остановил коня, что-то прошипев сквозь зубы. Потом лицо его застыло - он говорил с лиир.
Мудрый арфист Лахлэн не сказал ничего. Он ждал вместе со мной - но, в отличие от меня, должно быть, не чувствовал разлитого в воздухе напряжения.
Наконец, лицо Финна дрогнуло - на нем появилось жесткое и в то же время отстраненное выражение, черты лица заострились - а глаза остались пустыми и безжизненными.
И я испугался.
- Что?.. - мой собственный голос был больше похож на свистящее шипение.
- Сторр посылает предупреждение… - Финн внезапно зябко передернул плечами. - Кажется, я и сам это чувствую. Я пойду. Оставайтесь здесь…
Мгновение он смотрел на Лахлэна, словно взвешивал что-то - потом дернул плечом:
- Делайте, что я говорю. Оставайтесь здесь и ждите меня.
Он говорил так, словно ничего особенного и не происходило - но я не поверил его спокойному тону и поймал за повод его коня:
- Говори. Что случилось?
Финн снова посмотрел на Лахлэна, потом перевел взгляд на меня:
- Сторр не слышит ни одного лиир.
- Ни одного?..
- Ни даже Аликс.
- Но… с ее Древней Кровью… - я не окончил фразы. Финну не нужно было больше ничего говорить. Если Сторр не слышит никого из лиир, положение действительно серьезное.
- Тебе тоже может грозить опасность, - тихо проговорил я.
- Конечно. А потому я пойду туда в облике лиир, - Финн в мгновение ока оказался на земле. - Толмора лохэлла мэй уик-ан, чэйсу, - сказал он мне, дернув плечом - а еще через мгновение он перестал быть человеком.
Я наблюдал за Лахлэном. Когда Финна поглотила пустота, глаза его расширились - потом сузились, он нахмурился, словно старался понять, что происходит, и научиться этому. Его пальцы легко коснулись футляра арфы, словно он хотел убедиться в том, что это явь, а не сон. Когда я перевел взгляд на Финна, очертания человека уже исчезли, сменившись еще неотчетливыми очертаниями волчьего тела. Я ощутил знакомую тошноту - не знаю, сумею ли когда-нибудь привыкнуть к этому зрелищу - и снова перевел взгляд на Лахлэна. Лицо его приобрело зеленоватый оттенок, на мгновение мне показалось - его сейчас вырвет от страха и потрясения. Но - нет, все обошлось.
Рыжеватый волк с глазами Финна взмахнул хвостом и в мгновение ока исчез за деревьями.
- Они не заслуживают того, чтобы их боялись, - сообщил я Лахлэну, конечно, если ты не сделал ничего, чтобы заслужить их вражду.
Я улыбнулся: теперь он смотрел на меня так, словно я тоже мог быть волком - или не меньшем зверем, чем волк:
- Ты же говорил, что ты - невинный человек: арфист… чего тебе бояться Финна?
На самом-то деле я знал, что, как бы ни был невинен человек, от этого он не перестает бояться подобных вещей. Быть может, совесть Лахлэна и была вовсе не так чиста, как он утверждал - но может быть также, что у него были свои причины испугаться увиденного. Он снова посмотрел вслед Финну, лицо его утратило зеленоватый оттенок и было теперь просто бледным - на нем читалось потрясение, восхищение и страх, словно бы перед богом.
- Волки не знают доводов разума! Он узнает вас в таком обличье?
- Финн в этом обличье знает все то, что ведомо Финну-человеку, - ответил я. - Но он также наделен мудростью волка. Для того, кто вызывает у него опасение, это двойная угроза.
Частью сознания я понимал, что чувствует сейчас Лахлэн - первые несколько раз я и сам переживал то же состояние. Но мысли мои сейчас устремились вслед за Финном.
- Он не демон и не зверь. Он просто человек, в чьей крови дар богов - как и у тебя, по твоим словам. Просто в его случае боги по-иному явили себя, - я подумал о магии музыки Лахлэна - и рассмеялся ужасу, отразившемуся в его лице.
- Или ты думал, он тоже поклоняется Лодхи? Нет, только не Финн. Быть может, он не поклоняется ни одному богу - но служит своим богам лучше, чем кто-либо из людей. Иначе с чего бы ему оказаться подле меня?
Конь Финна потянул меня в сторону, пытаясь добраться до травы под снегом, и я замолчал, стараясь удержать его и вернуть назад, потом, продолжил:
- Тебе не нужно бояться, что в облике волка он набросится на тебя и перервет тебе горло. Он сделает это, только если ты сам дашь ему повод, старательно выдерживая небрежный тон, я встретился глазами с арфистом. - Но ведь ты же не собираешься меня предавать, верно? Ведь на карту поставлена твоя сага…
- Нет, - Лахлэн попытался улыбнуться, но я видел, что он все еще вспоминает превращение Финна, Ни один человек, впервые увидевший такое, не сможет так легко выбросить это из головы.
- Что он вам сказал прежде, чем изменился?
Я рассмеялся:
- Это своего рода философия. Разумеется, философия Чэйсули - а потому она равно чужда и хомэйнам, и элласийцам.
Тщательно выговаривая слова, я повторил:
- Толмоора лохэлла мэй уик-ан, чэйсу. Это примерно означает - судьба человека всегда в руках богов, - с той же тщательностью я повторил жест Финна поднял открытую ладонь и развел пальцы веером. - Обычно это сокращают до одного слова: толмоора. Его более чем достаточно - оно и так о многом говорит само по себе.
Лахлэн медленно покачал головой:
- Думаю, мне это не настолько чуждо. Вы забываете, что я священнослужитель. Конечно, я служу одному богу, и он очень отличается от богов Финна, но меня учили понимать чужие верования. Более того - я всем сердцем верю, что человек может знать свое божество и служить ему, - он похлопал рукой по футляру арфы. - Мой дар - здесь, Кэриллон. Быть может, дар Финна заключен в чем-то еще, но мой не менее силен. И, быть может, я с такой же, если не большей, готовностью принимаю свою судьбу…
Он улыбнулся:
- Толмоора лохэлла мэй уик-ан, чэйсу… Какая красноречивая, фраза.