Ольга Романовская - Перстень Мериада
— Наверное, купцы, — безразлично подумала Стелла и огляделась в поисках хозяина.
Кроме людей у стойки в зале обедало ещё несколько человек.
Белобрысая подавальщица в форменном переднике сновала туда-сюда, принося и унося тарелки.
— Фелишь, чека мер сирас, дан! — сказал один обедавших постояльцев, кладя крест-накрест нож и вилку.
Сердце девушки защемило от нахлынувших воспоминаний: такими же словами её мать благодарила повара за обед. Значит, этот человек приехал из Сиальдара.
К сожалению, сиальдарский язык принцесса знала плохо, так что, к своему стыду, не могла перевести всю фразу, какой бы короткой она ни была, — да и что могла запомнить маленькая девочка, которой не сиделось на месте?
Принцесса в задумчивости остановилась у свободного стола. Рядом с ней прохаживался бородатый карлик; она не обратила на него внимания. И напрасно — воровато оглядевшись, он протянул руку к её кошельку.
— Ваш кошелёк, прекрасная незнакомка! — крикнул сиальдарец.
Принцесса вздрогнула и машинально схватила вора за руку. Он выронил добычу, сумел вырваться и убежал.
— Сида дан! — поблагодарила Стелла. — Большое Вам спасибо. Если бы не Вы, этот гадёныш спокойно скрылся с моими деньгами.
— Вы говорите по-сиальдарски? — удивился постоялец.
— Ну, не то чтобы…
— Вы сиальдарка?
— Нет, формально нет, по крови наполовину да. По матери.
— Ваша мать привила Вам отличное произношение.
— Не нужно меня понапрасну хвалить! — зарделась девушка. — Я знаю только пару общих фраз.
— Позволите ли узнать, как Вас зовут?
— Позволю, — улыбнулась принцесса. Этот человек ей, определённо, нравился, и она невольно разоткровенничалась с ним. — Мое имя Стелла.
— Просто Стелла? — удивился он. — Мне почему-то казалось, что Вы принадлежите к высшему обществу.
— Я бы сказала, очень к высшему, — рассмеялась Стелла. — Причем, по обе стороны гор. Так что могу обходиться и без фамилии.
Сиальдарец в недоумении смотрел на неё.
— Скажем так, — понизив голос, подсказала девушка, — меня бы называли одинаково в любом месте, если бы я не путешествовала инкогнито. Добавили бы кое-что к моему имени. А в Розине, куда я надеюсь попасть, живёт один мой близкий родственник, Вы его, безусловно, знаете.
— Позвольте выразить Вам моё почтение. — Собеседник почтительно поклонился — значит, догадался. — Я Маран, Маран Остекзан, барон Остекзан, — сконфуженно, скороговоркой представился он. — Мои владения находятся неподалёку от Шала.
Принцесса улыбнулась. Как же он смутился, узнав, кто она! Совсем, как ребёнок, впервые оказавшийся в компании взрослых. Неужели титул способен так повлиять на человека, сделать из здорового самодостаточного человека говорящую статую? Разве есть что-то позорное в том, что он барон, а она принцесса? Лишь бы не было всей этой режущей слух лести! И лишь бы он при всех не назвал её принцессой!
— Вы не откажитесь помочь мне? — окликнула девушка хозяина гостиницы. — Случайно не знаете, где живёт господин Чейзар, приехавший сюда пару лет назад из Джисбарле?
— Если не ошибаюсь, он живёт на улице Мастеров, — почти не задумываясь, ответил "ходячий справочник". — На доме есть табличка.
— Большое спасибо. — Она оставила на стойке мелкую монету.
— Позвольте сопровождать Вас, — робко предложил барон.
Девушка кивнула. Нет, он ей не только нравился, но и вызывал доверие. Миловидным шатен лет двадцати шести-двадцати восьми с красивыми карими глазами и, судя по всему, богат — иначе бы не посмел упомянуть о своих владениях.
Стелла решила пообедать позже и выпила лишь чашечку чая, закусив парочкой пирожков с курятиной. Расплатившись, она заметила, что Маран уже ждёт у выхода. Стелла решила не злоупотреблять его терпением.
Отвязывая Лайнес, она заметила, странные миниатюрные подвески на уздечке коня барона; они поблёскивали на свету и серебристо позвякивали.
— Что это? Украшения?
— Нет, — с улыбкой ответил барон, — это наши традиционные обереги, защищающие от Герцона. Если бы я знал, что встречу Вас, то взял бы с собой парадную сбрую.
Стелла рассмеялась и покачала головой:
— Боюсь, её бы украли прежде, чем Вы успели взнуздать коня.
Двоюродный брат Алкмены оказался "творцом музыки": из-под его рук выходили сладкоголосые флейты, на которых, быть может, играл сам Теарин.
Хозяин вышел к ним на тонкий звон дверного колокольчика. Человек средних лет, ничем не примечательный, с короткой светлой бородкой.
— Что Вы хотели? — Он слегка поклонился. — Вам нужна флейта?
— Нет, — покачала головой Стелла. — Дело в том, что я знакома с Вашей кузиной Алкменой и хотела попросить разрешения немного пожить в Вашем доме. Всего пару дней. Мне нужен только кров, обедать я буду в городе.
— Я всегда рад приютить друзей Алкмены. А этот молодой человек с Вами?
— Не знаю, всё зависит только от него, — рассмеялась принцесса и бросила лукавый взгляд на покрасневшего Остекзана.
— Для меня было бы великой честью, но я не могу… — замялся барон. — Но я ни в коей мере… Это скомпрометировало бы Вас, и я не желал бы, чтобы… Словом, мне лучше вернуться в гостиницу.
— Я совсем Вас смутила. — Стелла ободряюще улыбнулась. — Я всего лишь хотела попросить Вас сопровождать меня до Сиальдара. Вы ведь не откажите мне? — Она снова расплылась в улыбке.
— Конечно. — У него просто не было сил отказать ей, иноземной принцессе, смилостивившейся снизойти до него, простого сиальдарского барона.
— Тогда заходите завтра после обеда. Мы здесь долго не задержимся. Надеюсь, у Вас нет неотложных дел в Оурдане?
— Теперь уже нет.
Попрощавшись с бароном и, на всякий случай, спросив название гостиницы, где он остановился (оказалось, что в "Золотой розе" он оказался случайно: зашёл к другу и остался обедать), Стелла вошла в дом. Он весь был пропитан запахом дерева и лака; повсюду лежали заготовки флейт.
— Вы любите музыку?
— Да, с самого детства. Иначе мои флейты не умели бы петь.
— Мой друг Маркус тоже любит музыку и неплохо играет на вине.
— К сожалению, я не владею этим инструментом, зато, как говорят, неплохо играю на флейте. Сыграть Вам?
Стелла кивнула.
О, Амандин, как же играл Чейзар! Флейта в его руках ожила; из неё лились птичьи трели, шум прибоя, жалобные напевы ветра…
— Это… это действительно необыкновенно! — прошептала она, когда музыка смолкла.
Вопреки возражениям, её оставили обедать.
Стол накрыли в большой светлой комнате; тарелки расставляла Веаса, жена Чейзара — румяная женщина со следами былой красоты на лице. Ей помогали двое детей: мальчик и девочка.
