Василий Купцов - Две остановки до чуда
— Орел? — обрадовался Сашка, которому вообще-то было все равно, куда поедет машинка, и так и эдак интересно. — Значит направо?
— Направо, — кивнул Витёк и двинул рычаг.
Машинка медленно покатила, выхватывая из темноты куски тоннеля. Коридор поворачивал и поворачивал, все время забирая направо. Витя прибавил скорости. Из темноты мелькнул провал в стене коридора.
— Стой! — кто крикнул, Витёк не понял, но совет и не требовался — рука сама дала стопаря. Даже сдал чуть назад.
Справа зияли два прохода. Коридор разветвлялся.
— Направо? Или налево? — поинтересовался радостный Сашка.
— Никаких правов и левов, — уныло пробормотал Витёк. Налево это то, что в прошлый раз было направо. А направо выход. Мы по кругу проехали.
— Уверен? — живо поинтересовался Палыч.
— Вы куда смотрели? — саркастически вопросил Андронов. — Я только что по проводу от камеры туда-обратно проехал. Смотрите.
Машинка, как будто крадучись, поползла вперед. В тусклом свете фар было не очень хорошо видно, но, тем не менее, различимо, как из правого провала вываливается черная кишка шнура и уходит в левый.
— И что теперь? — уныло поинтересовался Толстик.
Ребята как один смотрели на тренера. Валерий Павлович постарался скрыть разочарование.
— Вперед. Точнее назад. Только очень медленно. Будем смотреть.
Машинка потихоньку начала сдавать назад. Толпа экспериментаторов облепила монитор, пытаясь углядеть что-нибудь кроме стен и пола. Но коридор был абсолютно ровный. Во всяком случае, та часть, которая попадала в поле зрения видеокамеры. Снова развилка. Витёк остановил машинку.
— Дальше? — Давай еще раз, только еле-еле. И потом на выход.
Витёк послушно проехал по кругу. Результат оказался тот же. Ничего!
— Теперь назад?
— Нет, выезжай, как есть, а шнур от камеры отцепим и ручками вытащим.
Витя молча вел машинку к выходу. Коридор светлел, светлел, пока…
— СТОЙ! — диким голосом возопил Толстик.
Уфолог непроизвольно вздрогнул. Витёк остановил машинку.
— Смотрите-смотрите, проход, — радостно крикнул кто-то из младших.
— Вот слепота куриная, — рассмеялся Толстик. — Ни фига не видите. Чтоб вы без меня делали.
Толстик сразу оказался в центре внимания. Витёк даже чуть-чуть обиделся на него за это. Тоже мне, герой. Одна радость чуть глазастее других оказался. Обратился к Валерию Павловичу мрачно:
— Ну что, дальше ехать?
— Нет, — покачал головой тренер. — Хватит на сегодня. Вид у Палыча был еще мрачнее, чем у обиженного Витька. И тот сразу забыл про глупую обиду. Чего это так не понравилось тренеру?
* * *Всю работу и аппаратуру свернули довольно быстро. Ребятня отправилась по домам, а тренер с уфологом сидели в бытовке. Семеныч тер платочком очки и часто-часто моргал. Палыч мерил шагами вагончик и казался чернее тучи.
— Не маячь перед глазам, — попросил уфолог, надевая очки.
— Не было его там, Семен. Не было!
— Ты уверен?
— Уверен. Я глазам своим верю.
— А я своим не доверяю, — Семен Семеныч снова стянул очки и принялся полировать линзы платочком.
— Но не было же там прохода, — чуть не плача выдохнул Валерий Павлович.
— Если ты его сразу не заметил, это не значит, что его там не было. Его и сейчас не видно, если не знать, что он там есть. Скажи спасибо пацану своему глазастому, что разглядел. А то бы сейчас сидели и причитали, что нет в жизни счастья и входа в артефакт тоже нет.
Тренер остановился, в упор поглядел на уфолога:
— Ты… Правда, веришь, что это всего лишь наша невнимательность?
Семен Семеныч надел очки и спокойно выдержал взгляд Валерия Павловича.
— Я в этом уверен на сто процентов, Валера.
— Хорошо, — сдался тренер. — просто у меня желание перестраховаться. У страха глаза велики.
— А чего бояться? — спросил вдруг уфолог. — Мы же туда лезем за объяснением. Чего ты боишься?
— Боюсь на необъяснимое наткнуться, — подумав, признался тренер и снова посмотрел в глаза уфологу.
На этот раз Семен взгляд отвел.
— Давай прозвеним его на всякий случай ультразвуком еще раз, или рентгеном каким просветим, — предложил тренер.
— Хорошо, — легко согласился ученый. На счет рентгена не знаю. А ультразвуком прозвонить можно.
* * *Электричка весело постукивала колесами. Витёк пытался штудировать учебник биологии, но получалось плохо. Мысли все равно возвращались к артефакту. Ну как тут учиться, когда столько удивительного вокруг, значительно более интересного, чем та же биология?
— Витяй, — рядом на скамейку плюхнулся Мишка Лепехов. Все, теперь биология точно закончилась.
— Витяй, ты чего тут?
— Биологию учу, — буркнул Витька, закрывая книжку.
— Слухай, отложи свою биологию, разговор есть. — Витя послушно сунул учебник в рюкзак. — Чего хотел?
— Я про этот проход в тоннеле, — зашептал Мишка, наклонясь к Витьку поближе. — Там ведь не было прохода. Это Толстик теперь героем ходит, а на самом деле…
— А на самом деле, никому об этом не говори, — так же быстро и тихо ответил Витя.
Мишка посмотрел на приятеля, удивленно округлив глазами.
— Почему не говорить? Я вот думаю, что там внутри кто-то мог быть и проход нам открыл…
— Или не нам, — так же резко ответил Витёк. — Поэтому и не говори. Взрослые если об этом думать начнут, перепугаются, и если вообще артефакт не закроют, то уж нас к нему больше точно не подпустят. Так что пусть лучше Толстик героем будет, чем всех нас…
— Ну, ты голова, — восхищенно воскликнул Мишка. — А взрослые думаешь не догадаются?
— Может, и догадаются. Только Палыч может кипеж и поднимет, а Семеныч его уговорит. Это точно.
— Откуда взял? — подозрительно поглядел на Витька Лепехов.
— Уфолог упертый, он еще больше нашего боится, что исследования закроют.
— Голова! — повторил Мишка восхищенно.
— Только никому ни слова, — предупредил Витёк.
— Могила, — пообещал Лепехов.
Витёк поглядел приятелю вслед. Нет, он не был таким умным, просто повторил Мишке то, что полчаса назад объясняла ему самому стахановская моделистка Жанка.
* * *В клубе в тот вечер собралась целая толпа. По традиции заказали пиццу. Двести рублей с доставкой — и по кусочку удовольствия на всех.
— А я придумал, как вытаскивать машинку машинкой, — заявил Толстик.
— Ты еще и думаешь, когда ешь? — удивился Лепехов.
— Еда — она вызывает прилив крови к голове, — парировал Толстик.
— А я думал — к желудку, — не унимался Мишка.
— К желудку потом, но сначала — к голове!
