Ольга Ильина - Особенные. Элька - 2
— Это очень реалистичная картина. Видишь номер на руке мужчины? — проговорил Козар, вытащил картину из подставки и положил мне на колени. Точно. Есть номер — 6872.
— И что?
— Так помечают заключенных в нашей тюрьме. Первая цифра означает меру наказания, которую планируется к нему применить, остальное — порядковый номер.
— И что же значит шестерка?
— Смерть. Это номер смертника. И последний такой номер мы выбивали три года назад. И это был номер — 6871.
— И что? Вы хотите сказать, что этот парень очень скоро окажется в камере смертников? За что?
— За убийство.
— Не просто убийство, Эля. За убийство искры.
Я вздрогнула. А предательская пикалка чуть звуковой барьер не преодолела.
Бабуля сразу переполошилась. Забрала картину и попыталась выставить непрошенных гостей. Но я остановила.
— Постой. Бабуль, пусть репетитор останется. Мне с ним поговорить нужно. Если можно, наедине.
Бабушка заколебалась, но все же неуверенно кивнула.
Прошло несколько минут, а я все никак не могла начать разговор. Думала, о наколке на руке.
— Скажи, а такая статья… только за убийство искры дается?
Он кивнул и пояснил:
— Это самое большое преступление в нашем мире. Даже убийство собрата можно простить. Даже человека или нескольких людей. Но не искры. Вас слишком мало, слишком ценны вы для нашего мира.
— Понятно, — еще больше нахмурилась я. И страшновато немного стало. Потому что я только одну искру знаю. А мне, знаете ли, умирать совсем не хочется.
— Ты ведь знаешь, кто он? — внезапно спросил Слава.
Я не ответила. Опустила взгляд. Да, он прав. Я знаю. И это больно и страшно, и не понятно. За что ему меня убивать? Разве он не все еще забрал? Да и не встретимся мы больше, как бы мне этого не хотелось. Он там, в России, а я здесь.
— Твое предложение меня обучать все еще в силе? — спросила я.
— Да.
— Тогда я согласна.
— Будет тяжело, ты знаешь?
— Догадываюсь.
— Я буду требовать полного подчинения.
— В пределах разумного, надеюсь?
— У тебя не будет шанса остановиться на полпути. Никаких капризов.
— Я не капризная, вообще-то.
— Ты — девушка, вы все капризны от природы.
— А вы — мужчины, слишком самодовольны.
— Ну что, по рукам?
— Сдается мне, я еще раз двести об этом пожалею, — ответила я и все же вложила свою ладонь в его. — И когда же мы начнем?
Глава 7 Первая тренировка
Из больницы меня выписали на следующий день. Я, конечно, жаждала уехать немедленно, но Василий Петрович настоял на дополнительных анализах. Зато я впервые за много дней выспалась по-настоящему. И не удивительно. Организм был настолько измотан, что, упав с дерева, я проспала два дня. Перепугала всех. Думали, в кому впала. Я чуть со стыда не сгорела, когда Василий Петрович поведал всем, что это просто нервное истощение. Зато мы с Ленкой помирились. И Олеф немного отвлеклась от приготовлений к свадьбе, ухаживая за мной. Я вижу, как ее это все больше и больше затягивает. И огонь в глазах медленно умирает. Страшное зрелище, скажу я вам. Куда там моим страданиям до ее.
Волка так и не поймали. Кто бы это ни был, все пришли к одному мнению. Если бы хотел убить, никакое дерево не остановило бы. Значит, не хотел. Что насторожило всех еще больше. Марк и Ник прочесывали город, а Владислав с бабушкой составляли список их общих врагов. Ведь, чтобы решиться прийти в дом главы серебряного клана, нужно быть либо сумасшедшим, либо тем, кому нечего терять. И то и другое плохо. Особенно для меня.
Вернувшись домой, я все ждала, когда же начнутся наши тренировки с репетитором. Но, он куда-то подевался. Несколько дней отсутствовал, а ко мне бессонница вернулась. Жаль. Я надеялась, что физические нагрузки меня вымотают, и смогу отключиться. Ох, чувствую, если так и дальше продолжится, придется воспользоваться бабушкиными зельями, а к ним привыкаешь. Не хватало мне еще пристраститься к травам.
— Эль, ты спать собираешься? — спросил Крыс. Единственный, кто обвинил меня в очередном заезде в больницу. Бедный, я его понимаю. Хозяйка постоянно норовит кони двинуть, а ему ведь тоже придется. Вот и пилит меня. Не хочет погибать в расцвете лет.
Я тут предложила однажды, сложить с него полномочия, раз ему это все в тягость. Обиделся. Два дня в молчанку играл. Самые тихие и скучные два дня за последнее время. Я ведь понимаю. Он меня любит и так выражает свое беспокойство. И я его люблю, местами. Но иногда он так достает…
— Крыс, спи. Я книги почитаю.
— Эль, ты все еще о картине думаешь?
И об этом тоже. Ведь это не в первый раз со мной такое. Несколько раз до потери памяти, и столько же после. Но, не знаю. Я не замечала в своих рисунках что-то необычное. А еще…
— Я думаю, действительно ли у меня есть этот дар. Предвидение.
— Это хороший дар. Очень редкий.
— И если он у меня есть, то ты хранитель не неудачницы искры, а уникальной провидицы.
— Тьфу, дура.
— Признайся, Крыс. Тебе ведь хочется похвастать этим перед коллегами?
— Хочется, но я не стану.
— Воспользоваться могут?
— Охотников не мало найдется. Но и пути для тебя хорошие откроются. И в МЭСИ без экзаменов могут взять.
— Блин, Крыс. Вы с бабушкой сговорились что ли? Она мне о МЭСИ поет, теперь ты.
— А что такого? Или ты намерена затворницей всю жизнь прожить?
— Зато мы будем в безопасности.
— Это вряд ли. Ведь даже здесь тебя чуть волк не сожрал, красная шапочка.
Я поморщилась. Крыс прав, надо и с этим что-то решать.
— Ладно. Хватит на меня наезжать, лучше расскажи, как у тебя дела с Миленой?
— Утомила ты меня Элька, я спать, — хитро ушел от темы Крыс.
И ведь знаю, что у них свидание было. А не рассказывает. Блин, но мне же интересно.
От нечего делать, включила компьютер. Полазила на форумах, в игрушки поиграла, хотела позвонить Кате, но не уверена, что она все еще дома. Либо еще не пришла со своих гулянок, либо уже спит. Нет, не буду будить. Хотя, очень хочется. А еще хочется позвонить тому, кому звонить не стоит. Нет, я не Егора имею в виду, но звонки этому темному тоже чреваты. Да и что я ему скажу? Виктор, твоему брату угрожает опасность? Он скоро в камере смертников окажется. Это при условии, что я действительно верю, что у меня есть этот дар. А если это какое-то гигантское недоразумение? Ведь и такое может быть. Да и статья эта оптимизма не внушает. Не хочется мне рисковать собой ради возможности выяснить, действительно ли у меня есть этот злосчастный дар.
И кого я обманываю? Это все предлоги, возможности, которыми так хотелось воспользоваться. Ведь напрямую я позвонить не могу, а так… приближусь на мгновение. Знаю, дура. Все про себя знаю. Но как подумаю, что где-то там, на заднем фоне услышу его голос, сердце замирает, ладони покрываются липким потом и… плакать хочется. Я безнадежна. Он меня предал, уничтожил, заставил саму себя ненавидеть, а я… все еще жду, все еще надеюсь. Хотя знаю, что ему на меня плевать. И как бы мне не хотелось, а любовь из сердца вытравить не могу. Нет, я не его люблю, а тот образ, несуществующего Егора, которого сама же и придумала. И по нему я скучаю, его оплакиваю, к нему рвется мое сердце. Только не понимает, глупое, что того парня нет. И никогда не было.
