Джон Толкин - Дружество Кольца
— Привет, — молвил хоббит. — Я как раз думал, куда это ты запропастился. Не видно, не слышно…
— Хорошо, что тебя видно, — буркнул маг, усаживаясь на стул. — Я как раз собирался перехватить тебя да кое о чем перемолвиться. Ты небось считаешь, что шуточка удалась на славу — все прошло, как задумано?
— А то нет, — отозвался Бильбо. — Конечно, не считая вспышки: я и то чуток испугался, не говоря уж о прочих. Твоя, надо думать, работенка?
— Моя, — подтвердил маг. — По сию пору у тебя хватало ума держать кольцо в секрете, вот я и решил, что нужно хоть как-то объяснить всей честной компании твое исчезновение.
— Шуточку-то ты мне подпортил, — усмехнулся Бильбо. — И охота тебе вечно в чужие дела мешаться… Надеюсь, тебе лучше знать… как обычно.
— Обычно я что-то да знаю. Боюсь только, что на сей раз моих знаний маловато. Ну да ладно, теперь дело к концу идет. Пошутить ты пошутил, растревожил и обидел половину своих родственников, а толков о случившемся на десять дней хватит, а быть точнее, так и на девяносто девять. Но теперь главное другое — что дальше?
— Я ж тебе говорил: мне нужен отдых, долгий отдых, ежели вообще не бессрочный. Сюда-то я едва вернусь. По правде сказать, и не собираюсь. Все вроде улажено… Постарел я, Гэндальф, слов нет как постарел. С лица вроде и не скажешь, и насчет ломоты какой — этого нету, но что-то меня поедом ест. Хорошо сохранился! — фыркнул Бильбо. — Ничего себе, сохранился! Я то ли таю, то ли еще как истончаюсь… ну как если бы чуток маслица на здоровенный ломоть хлеба намазали. Смекаешь, о чем я? Нехорошо это, неправильно. Как-то, что-то, а менять надо.
Гэндальф пристально, пытливо присматривался к хоббиту.
— Насчет «нехорошо» ты прав, — задумчиво пробормотал он. — Вижу, решение твое верное, лучшего не придумаешь.
— Тут и думать нечего, — твердо заявил Бильбо. — Уж больно мне хочется вновь на горы взглянуть, понимаешь, на горы. А там, смотришь, найду местечко, где смогу отдохнуть как следует, чтоб без родни надоедливой да гостей незваных. Книгу мою, ее ведь тоже закончить надо. Самый-то конец я уже сочинил. Вот послушай… «И жил он счастливо до скончания своих дней».
Гэндальф рассмеялся.
— Так оно, надеюсь, и будет. Только вот книжицу твою никто не прочтет, чем ты ее ни заканчивай.
— Придет время, прочтут. Фродо в нее уже заглядывал. Кстати, ты уж пригляди за ним хоть одним глазком.
— Обязательно. Пригляжу в оба, хоть и других дел по горло.
— Позови я, он бы небось со мной ушел. Сам даже просился, незадолго до Угощения. Проситься-то просился, но на самом деле ему этого не нужно. Мне вот перед смертью приспичило снова Глухомань повидать, перво-наперво горы, а ему Хоббитания милее всего: рощицы здешние, поля да речушки. Я ведь ему все оставил, кроме разве какой чепуховины. Пусть хозяйствует да радуется жизни. Теперь он сам себе голова.
— Все, говоришь, оставил? — с нажимом спросил Гэндальф. — И кольцо тоже? Помнишь, мы о том толковали?
— Ну… это… кольцо тоже, кажется… — замялся хоббит.
— Где оно?
— Там, на каминной полке… ну нет, не там. У меня в кармане, вот где. Странное дело, — пробормотал Бильбо, словно обращаясь к себе. — Но почему бы и нет? Чего ради оставлять его здесь?
Гэндальф смерил хоббита суровым взглядом, глаза его блеснули.
— По-моему, Бильбо, лучше его оставить, — негромко произнес он. — Или тебе не хочется?
— Хочется, не хочется… Ну, собирался я его оставить, не спорю: а как пришло время, так передумал. Взял да и передумал — а что с того? Ты-то чего цепляешься — оставь да оставь? — Голос хоббита изменился, в нем послышались подозрительность и злоба. — И раньше меня донимал с этим кольцом, и теперь не отвяжешься! Мало ли я привез из путешествия всякой всячины, а тебе, видишь ли, кольцо покоя не дает.
— Именно что не дает — потому я тебя и донимал, — промолвил Гэндальф. — Мне нужна правда, это очень важно. Магические Кольца тебе не «всякая всячина». И как же мне им не интересоваться, коли магия — мое ремесло? Упустить его из виду я не могу, мне надобно знать, где оно будет храниться. Ты ведь странствовать наладился, разве нет? Кроме того, оно и так пробыло у тебя слишком долго. Нет тебе больше в нем никакой надобности.
Бильбо побагровел, глаза его полыхнули гневом, добродушное лицо исказилось.
— Это еще почему? — вскричал он. — И вообще, мои дела — не твоя забота! А оно мое! Я его нашел, оно само мне в руки далось.
— Далось и далось, — не стал спорить маг. — А злиться-то зачем?
— Сам виноват! — вспылил Бильбо. — Сказано тебе: оно мое! Мое собственное! Моя… прелесть! Да-да — моя прелесть!
Лицо Гэндальфа оставалось внимательным и спокойным, лишь в глубине глаз промелькнула неподдельная тревога.
— Помнится, его так называл кое-кто другой.
— А теперь вот я. Мало ли что там Голлум бормотал. Было оно Голлумово, а нынче мое. И останется моим навсегда.
Гэндальф встал, голос его зазвучал сурово:
— Не будь дураком, Бильбо. Каждое твое слово обличает: Кольцо уже завладевает тобой. Избавься от него, освободись — а сам ступай куда хочешь.
— Без тебя знаю, что мне делать да как быть, — огрызнулся Бильбо.
— А ну полегче, любезный хоббит, — сказал Гэндальф. — Как никак, мы с тобой долго были друзьями, и ты мне кое-чем обязан. Так что выполняй-ка обещанное. Оставь кольцо!
— Ага, ты, я вижу, на него глаз положил, — взвизгнул Бильбо, хватаясь за рукоять меча. — Много хочешь, да мало получишь! Не видать тебе моей прелести!
Глаза Гэндальфа вспыхнули.
— А если придет мой черед гневаться? — прогремел он. — Поберегись, ты еще не ведаешь, каков Гэндальф Серый во гневе!
Он сделал шаг к хоббиту и мгновенно будто вырос: огромная тень заполнила комнату.
Отшатнувшись, Бильбо вжался спиной в стену. Он тяжело дышал, рука его судорожно вцепилась в карман. Они стояли лицом к лицу: в воздухе повисла звенящая тишина. Гэндальф не сводил с хоббита напряженного взгляда, и в конце концов тот разжал пальцы и бессильно уронил руки.
— Что это на тебя накатило, Гэндальф? — дрожащим голосом спросил Бильбо. — Никогда я тебя таким не видел. И в чем вообще дело? Оно ведь и вправду мое, разве не так? Я его нашел, а без него Голлум меня бы придушил. И никакой я не вор, что бы он там ни орал.
— А я тебя вором не называл, — отозвался Гэндальф, — да и сам им отродясь не был. Какой тут грабеж, я тебе помочь хочу. Лучше бы ты мне доверял, как раньше.
Он отвернулся: грозная тень съежилась до обычных размеров, и Бильбо вновь увидел перед собой седого старика, очень усталого и не на шутку встревоженного.
