Олег Лукьянов - Кровь демона
Во рту появился металлический привкус. Он вновь пожелал отмотать время на десять минут назад и очутиться в кабинете на допросе агентов. Пожелал, чтобы эти полные злобы и безумия глаза, эти чудовищные, испещренные шрамами лица исчезли, как будто их никогда и не было. Он пожелал проснуться, и оказаться в своей квартире на сорок шестом этаже…
Но огонь, весело потрескивающий на факеле одного из сектантов, не желал скрывать от него новую реальность….
А два чудовища тем временем продолжали рассматривать его словно диковинную букашку. Их увитые жилами мышц, и переплетенные татуировками тела лоснились от пота. Их руки грубо держали полубессознательного сержанта, из носа которого, обильно обагряя усы, сочилась кровь. Их глаза горели темными страстями, страшные ухмылки держались на безумных лицах. Ни один человек не мог так ухмыляться: столь широко — почти от уха до уха.
— А с этим что делать? — спросил один из них.
— Пусть пока сидит, — ответил второй, — он нужен, на случай если Владыка захочет полакомиться свежатинкой.
Они засмеялись и ушли, предоставив оставшемуся в одиночестве пленнику наблюдать за тем, как беснующиеся на вершине холма сектанты отодвинули валун и сгрудились вокруг места, где он только что стоял. Наверно там лежало что-то интересное, от чего нельзя было оторвать глаз, однако, как только двое их подельников приволокли свою жертву, все разошлись, освободив им место.
Гусар к тому времени немного оклемался от удара, и когда его поставили рядом с местом, где только что лежал валун, он посмотрел куда-то под ноги и затрепыхался в стальной хватке своих палачей.
— Давай, — приказал тот, что был с ирокезом.
— Надеюсь, ты умеешь летать, — пошутил другой и пнул сержанта в спину.
Гусар закричал и мгновенно исчез. И только дикий крик, оборвавшийся на самой высокой ноте, подсказал Сэту, что Гусар упал в какую-то пропасть — дыру в земле, ранее закрытую гигантским валуном.
Спустя мгновение из скрытого колодца раздался ни на что не похожий рёв, столь оглушительный и пронзительный, что ледяными объятиями пробирал до костей. Сэт помертвел, а сектанты напротив, взорвались дикими восторженными воплями.
— Опускайте веревку, — приказал главный, — Владыка Асмодей, явись нам!
Из колодца заструился белый пар, и даже сидевший на порядочном расстоянии, полумертвый от навалившихся событий, Сэт вдруг ощутил нестерпимый озноб. И когда вопиющий рёв, полный ярости и триумфа, раздался снова, Саймон вдруг обрел способность ясно мыслить, — будто этот крик из глубин ада разбил оковы, сковывающие его сознание.
Солнце уже полностью зашло за далекий лес, но край небосвода еще мрачно светился и пленник в деталях мог разглядеть перед собой каменный столб, к которому недавно был привязан Гусар. Этот столб был всего в метре — до предела вытянув тело, Сэт смог упереться в него носками ботинок. А потом, медленно, с огромным трудом принялся переставлять ноги и подтягивать собственное тело, мало по малому продвигаясь вверх по шершавому столбу.
Сердце колотилось, виски покрылись холодной испариной, но он сумел затащить себя до края столба и, оставаясь незамеченным посреди моря восторженных криков и демонического рева, смог сделать рывок и усесться на его вершину.
У него было несколько мгновений до того, как мир окончательно почернел и наверху зажглись звезды — он воспользовался ими, чтобы бросить взгляд окрест. Ничего нового не было: в поле возвышался одинокий холм, сплошь утыканный каменными копьями и крестами. Вдали тянулась полоса леса, а с другой стороны распростерлась горная цепь.
Ни следа ядовитого тумана.
Вытащив из-за края столба связанные руки, он прижал их к телу и, забыв об инстинктах самосохранения, бросился почти с трехметровой высоты.
В ноги ударило твердое, лодыжку пронзила боль, но он лишь крепче стиснул зубы не решаясь даже зашипеть. Ни на мгновение не забывая о беснующихся в неистовом торжестве дикарях и оглушительном рёве, сулящем неминуемую смерть, он бросился прочь со всех ног.
Связанные за спиной руки не давали ему принять естественное положение, ноги путались, и тело вновь и вновь норовило удариться о растущие из земли непонятные столбы. Эти установленные кем-то безумным каменные монументы проносились мимо с неимоверной скоростью. В ушах звенело, а сердцу было тесно в груди: оно не успевало в должной мере перекачивать кровь к сведенным судорогами мышцам.
Внезапно где-то за спиной раздался еще один нечеловеческий крик ярости и торжества. Сэт споткнулся и врезался в столб так, что из легких выбило воздух. Он замер от шока и боли. И пока, будто новорожденный хватающий ртом первый глоток воздуха, пытался заново научить тело дышать, в глаза бросилась какая-то стершаяся от времени надпись.
Сэт вдруг отчетливо осознал, что это были не просто каменные столбы, а обелиски, памятники, надгробия — всё это место было одним большим кладбищем.
— Боже мой, — прошептал он, когда чуть пришел в себя, — кто-нибудь, скажите мне что это лишь игра!
Не давая разбитому телу расслабиться и окончательно обмякнуть, побежал вновь — прочь, как можно дальше от этого безумного места.
— Где я? Как я здесь оказался?
Он задыхался. Грудь разрывалась от обилия воздуха, казалось, сердце уже ломает клетку из ребер, перед глазами плавали круги, из-за которых он все время падал. Но он вставал каждый раз: спасение было близко — он уже добежал до края и почти выбрался из этого проклятого каменного леса…
Сзади раздался крик и дикое улюлюканье. Что-то с силой ударило его в спину, бросило наземь и навалилось сверху.
— Думал, что сможешь сбежать от Потрошителей? — раздалось со злорадным смехом. — От нас еще никто не убегал.
Когда его бесцеремонно перевернули на спину, перед глазами возникли безумные глаза и все та же страшная ухмылка. Ухмылка преобразилась в оскал, и впервые с момента как он себя помнил, Сэт закричал.
— Я — Саймон Сэт. Повелеваю тебе, подчинись!
Удар ногой в живот отдался вспышкой во всем теле.
— Да кто вы, черт возьми?! — закричал он. — Вы не люди!
Жуткий смех послужил ему ответом. Теперь, когда сектанты смеялись во все горло, он увидел, что вместо человеческих ртов у них были страшные, огромные пасти, а все зубы остры, будто мать-природа, позабыв о том, что люди должны иметь человечьи зубы, наделила их лишь десятками клыков, как у хищных рыб.
— Кто же вы такие?!
Смеющийся на его груди демон размахнулся для удара, но замер. Его внимание привлек раздавшийся за спиной булькающий звук. Лягушачья пасть скривилась, он потянулся к рукояти топора, висящему на поясе, и обернулся. В тоже мгновенье его голова запрокинулась, а из горла вырвался клинок, на мгновение оросивший воздух черной взвесью крови.
