Анна Гринь - Свадебное ожерелье
— А магию ты в расчет не берешь? — ехидно спросил маг.
— Ты сам меня уверял, что девчонка не унаследовала способности деда.
— Чувствую, что на этот раз я ошибся. Только так можно все объяснить, — недовольно повел плечом маг. — Я проверил энергетические слепки всех магов в Иналь-Бередик, и ни один не подошел, представляешь?!
— Ты хочешь сказать, что из-за тебя мы провалили все? — шипя, уточнил собеседник. — Если бы ты с самого начала допускал, что девчонка может удивить нас, то ничего бы не произошло!
— Но именно ты предложил провернуть все в замке, а не в Криннорвиле! — в тон ответил маг.
— Вот еще! Тащиться в горы ради какой-то малявки, только-только вышедшей из младенческого возраста!
— А теперь, как видишь, мы уже второй день пытаемся ее отыскать, но даже не знаем направления, в котором нужно двигаться, — заметил маг. — Я не стал бы тут сидеть, а занялся бы делом. Сам знаешь, что будет с нами, если…
— Заткнись! Лучше не кличь беду. Я и сам знаю, что нужно действовать. У нас мало времени. Еще несколько дней все будут только спрашивать, а потом начнут искать! Искать Макса! А это чревато для нас обоих.
— Да, я тоже думал об этом. Я не настолько знаю все возможности магов совета, но они явно превосходят мои.
— Ты не понял! Достаточно просто задать несколько точных вопросов каарам, и все… мы с тобой в куче… проблем!
— Я и правда ничего не понимаю! — прокричал маг раздраженно. — Ничего не понимаю. Совсем!
— Видимо, кто-то ведет свою собственную игру… против нас, — подумав, резонно заметил его собеседник.
— Здесь не должно быть дороги, — задумчиво прикусила нижнюю губу Нала, рассматривая неширокий, утоптанный тракт, ровной линией рассекающий узкую полоску леса.
— Ее потом не будет, — уверил девушку Макс. — Не расстраивайся!
— Это все так… тяжело, — призналась Нала. — Я ведь столько лет здесь прожила.
Принц промолчал, обгоняя девушку и соскальзывая вниз по склону, цепляясь за мелкий чахлый кустарник.
— Далеко еще? — спросил молодой человек, пытаясь рассмотреть с уступа земли за лесом.
— Совсем немного осталось. — Девушка вздохнула и потерла поясницу. Она почти не устала, только отбила об острые камни ступни, обутые в тонкие туфельки. Вчера идти было легче — местность была поровнее, а вот сегодня… Втайне она завидовала Максимилиану и его высоким ботинкам на толстой подошве, от таких она бы сейчас не отказалась.
— Уф! — тихо прошипела девушка, в очередной раз наткнувшись на острый камень, больно впившийся ногу.
— Ты чего? — с подозрением прищурился Макс, всматриваясь в искаженное болью лицо девушки.
За последние часы пути он почти освоился со здешней манерой перемещения, хотя кое-где все еще поскальзывался, чуть не падая. А вот девушка шла все медленнее и постоянно тихо шипела, думая, что он не слышит. Заметив, что Нала поджала ногу, стараясь на нее не наступать, Макс выругался.
— Так, Нала! — Он вернулся назад, встав перед спутницей. — Хватит! Героизм и выносливость — это хорошо, — сказал он и, не обращая внимания на сопротивление девушки, перекинул ее через плечо. — Но ты мне нужна… пока. Живой.
— Зачем? — приглушенно спросила девушка, опираясь ладонями о его спину.
— Как — зачем? — удивился молодой человек. — А кто ж меня из этих треклятых гор выведет, а? И свита мне положена вообще-то, по статусу.
— Какая свита? Ты тут никто! — возмутилась Нала, устраиваясь поудобнее.
— Будешь спорить — пойдешь дальше пешком, — предупредил Макс, жестко припечатав девушку по спине ладонью и пресекая ее попытки соскользнуть.
— Ты сам взялся меня нести! Был принц, стал… его конь!
— Доиграешься! — Максимилиан тряхнул ее и сжал талию. — Это я пока добрый и покладистый. А вообще-то меня давно пора опасаться!
— Там кто-то едет. — Нала приподнялась, опираясь о плечо Макса, и указала вверх, где по склону петляла дорога.
— Ну наконец-то! — с облегчением выдохнул молодой человек, опуская девушку на землю. — Я уж думал, мы людей вообще не увидим. И нас занесло во времена драконов.
— Элика, милая, что-то ты совсем невесела, — заметила императрица.
— Что вы, матушка! — Принцесса попыталась согнать с лица гримасу боли и улыбнуться, тряхнув конной белых как лен волос.
— Но я же вижу, что тебя что-то расстраивает! — не успокоилась Мириль. Императрица встала со своего места и подошла к невестке, присев рядом. — Скажи, что случилось.
— Вы знаете, в чем дело… — вздохнула Элика печально.
— Кельм? Что на этот раз? Хотя нет! Не говори! Сама знаю. Это все из-за той девицы. Мелисса?
— Милена. Ее зовут Милена! — воскликнула Элика. — Как же я ее ненавижу! И всех, что были до нее! И Кельма! Будь он проклят!
— Не горячись, дорогая, — примиряюще сказала Мириль и заметила: — Сама же потом будешь жалеть!
— Я жалею о том дне, когда дала клятву верности и назвала Кельма мужем. Самая ужасная ошибка в моей жизни. И за нее я расплачиваюсь вот уже десять долгих лет! — всхлипнула Элика.
— Мне так жаль, — попыталась утешить ее императрица. — Но вернуть все назад невозможно. Ты замужем. У вас дети. А Кельм… Он однажды нагуляется…
— Раньше какая-нибудь из его пассий родит ему сына, и муженек выставит меня за порог! — зло бросила блондинка.
— Джорвин не признает такого внука! — уверенно сказала Мириль.
— Я завидую Зое, — прошептала Элика. — Первый принц не похож на своего брата. Она — счастливая женщина. Кристиан делает ее счастливой.
— Это вы меня тут вспомнили?! — раздался от двери веселый голос, и в покои Мириль ввалилось кричащее многорукое и многоногое существо, через секунду распавшееся на смеющуюся темноволосую женщину с парой хохочущих мальчишек, повисших на ней, как спелые яблоки, и перепуганную служанку, несущую самого маленького из этой компании, завернутого в синие пеленки.
— Бабушка! Бабушка! — вскричали темноволосые, как и мать, близнецы и подбежали к Мириль.
— Бо! Лео! Не нужно тревожить императрицу! — попыталась было остановить их Зоя.
— Ничего, милая! Я всегда рада своим внукам! — Женщина рассмеялась. — Ну-ка, кто меня поцелует?
Близнецы наперебой загалдели, подпрыгивая и цепляясь за платье Мириль. Та лишь рассмеялась, когда трехлетние малыши чуть не свалили ее на пол.
— Я же говорила! — воскликнула Зоя, пытаясь оттащить сыновей, как котят, от бабушки.
Комнату огласил требовательный вопль, служанка чуть не уронила свою ношу. Женщины одновременно рассмеялись, даже Элика перестала кукситься и заглянула в ворох пеленок.
