Галина Гончарова - Тайяна. Вырваться на свободу
Опасно?
Да какая опасность! Кто ее там найдет!
Данго — тварь осторожная, абы кому ценную девку подкладывать не будет… а они и удовольствие получат, и деньги. Это ж хорошо!
Надо только узнать, куда эта нархи — ро пошла. А арбалеты найти несложно.
Дождаться темноты — и….
* * *В город их пропустили за чисто символическую пошлину — крестьян за пару медяков, а с Тайяны и того не взяли. Видно ж, что нархи — ро. Да и волчица рядом не располагала к длительным разговорам. Не стрелять же в нее? И выстрелишь — еще попади?
В районе рынка девушка дружески распрощалась с крестьянами и направилась к лавке сатро Ривара. Дорогу она представляла очень приблизительно, но язык доведет?
Уже и в Разлом завел и в Интар вывел…
Хотя лавка Тайяне не понравилась. Маленькая, грязная, гадкая — иначе и не скажешь. В Лесу такое сожгли бы еще до окончания строительства. Но выбора‑то нет?
— Подожди меня здесь, Ааша…
Волчице и самой не хотелось в эту клоаку, но вдруг там обидят ее подругу?
— А если будет шум — ты сразу прибежишь. Просто люди такие странные, — рука Тайяны ласково почесала хищницу за ушами. — Друг друга они не боятся, тебя почему‑то… странные…
Девушка решительно перешагнула порог — и закашлялась. В нос ударило потрясающей вонью. Смесь протухшей рыбы, грязных носков, тараканов и просто вековая пыль сплетались в изумительный по своей красоте букет.
— Кхе! Пчхи! ПЧХИ!!!
Только слегка прочихавшись и протерев глаза, Тайяна смогла думать дальше. Огляделась — и заметила невысокого человечка за стойкой в углу.
— Сатро Ривар?
— Ну, я. С чем пожаловали, кана?
Любезности в его голосе не было ни на медяк. Тайяна вздохнула — и зашагала к нему.
— мне сказали, что вы покупаете.
— Смотря что, кана.
— А я, вот, продаю.
Тайяна подобралась поближе. В полумраке лавчонки видно ее было плохо, но когда она подобралась поближе, торговец охнул.
— Вы, никак, из нархи — ро будете?
— Буду.
— И какими ж судьбами в наш город?
— Шла — и пришла, — вежливо ответила Тайяна. — Так мы разговариваем о товаре, сатро?
— У вас, лесных, хорошие вещички имеются.
— Вполне.
Наверное, на грязной стойке лежали вещи и подороже пары жемчужин. И она привыкла, и ее хозяин… руку Тайяны он смерил равнодушным взглядом.
— Ну… ничего так. Не подделка?
— Вы настолько не разбираетесь в жемчуге? — удивилась Тайяна. — А мне говорили, что вы человек опытный…
Сатро, весьма похожий на крысу, прищурился.
— Дайте‑ка сюда…
— Из моих рук, — спокойно оборвала Тайяна.
— вы мне не доверяете?
— Я вас первый раз в жизни вижу. О каком доверии речь?
— А прийти сюда не побоялись?
— так с охраной же, — Тайяна пожала плечами. — Я не одна, меня на улице ждут.
— Вот оно как… ладно. Шесть золотых за ваши побрякушки.
— Сколько?! — искренне удивилась Тайяна. Названная цена даже для одной жемчужины мала была, это‑то она от крестьян узнала.
— Шесть золотых.
— Смешно. Сатро, вы решили балаган открыть?
— и что же вам смешно?
— Да такой жемчуг — еще и парный, стоит никак не меньше тридцати монет золотом. А вы думаете, что раз я из леса вышла, то и цен не знаю?
— тридцать монет золотом? Да вы, кана, с ума сошли! Если всю мою лавку продать — она столько стоить не будет!
— В этом и я не сомневаюсь. Но мы ж не лавку продаем, а жемчуг покупаем. Две ровные жемчужины, одна к одной, знатной даме на серьги…
— Знатные дамы сюда не зайдут.
— Кто‑то да зайдет.
— Было б их больше… у вас еще‑то нету? Хоть штук пять бы…
Тайяна медленно покачала головой .
Нет. У нее — нет, хоть карманы выверни. И не солгала, кстати. Все у Ааши. Если храбрец найдется — пусть ищет.
— Жалко… было б больше — я куда как выгоднее бы их купил. И продал лучше…
— И эти перепродадите с выгодой. Это у меня времени нет возиться, а у вас оно всяко будет.
— Я и себе что‑то оставить должен.
— Ну так и я цену занизила. Но не до пятой части стоимости.
— Хорошо. Десять монет.
— Тридцать две, — пожала плечами Тайяна.
— Ладно, только из уважения к вам — двенадцать.
— Хорошо. Тридцать четыре.
Сатро даже не сразу понял. А потом ахнул.
— Только ж тридцать было.
— А вы предложите разумную цену?
Сатро посопел, но потом смирился.
— Ладно. Двадцать пять монет за обе — и ни монетой больше. Хотите — уходите.
Тайяна пожала плечами. Цена, конечно, была занижена минимум на десять монет золотом, но… пес с ним! На место на корабле хватит, а там посмотрим.
Сатро принялся выкладывать на прилавок монеты — и был тут же остановлен.
— Са — атро… ну как не стыдно? Давать девушке фальшивое золото!
— Эммм… какое?
— Вот эта и эта монеты, — безошибочно ткнула пальцем Тайяна.
Сатро засопел, но выложил новые.
— И как вы их…
— Секрет, — улыбнулась девушка.
На самом деле, все было намного проще. Нархи — ро — жители Леса. И слух, и зрение у них тоньше человеческого. Если по виду монетки и не отличались, то по звону и звуку, с которым они ложились на столешницу — так уж точно.
Тайяна проверила деньги, сгребла их в карман и вежливо попрощалась. Сатро гордо отвернулся.
Хлопнула дверь.
— Ааша, лапочка моя, ты тут как? Не загрустила? Давай найдем, где перекусить — и вперед. Что‑то мне тут неуютно, надо бы поскорее уезжать…
* * *— Крыс!
— Да, сатро!
Мальчишка, и верно, был похож на крысу. Острый нос, красные глазки с нависшими веками, только хвоста и не хватало для полного счастья.
— Узнай, куда пошла эта девица.
— да, сатро.
— Кто с ней, сколько — все, как обычно. И Одноухого позови.
Отрицание Тайяны не обмануло сатро Ривара. Жемчуг был, и стоил он… даже пять жемчужин можно было продать мало не за сотню золотом. А если их еще больше?
Сатро уверенно собирался отобрать жемчуг у нархи — ро.
А сама девчонка…
А что?
У пристани глубоко, привязать что потяжелее к ногам — только булькнет.
* * *Тайяна об этом не думала. И о том, что по городу о ней расспрашивают четверо лойрио — тоже. Она направлялась к порту. Поесть в таверне и поискать корабль. Тоже — в таверне.
Род Риккэр — это не просто нархи — ро. Это летописцы. Библиотекари, хранители памяти. А люди — людей много, они изменчивы. Куда стекается вся информация от тех нархи — ро, которые общаются с людьми? К жрецам.
И — в библиотеку.
К Лессу из рода Риккэр, еще к пяти десяткам нархи — ро. И к умненькой девочке, которая сидит себе тихонько, как мышка, в уголке, листает книги, разворачивает свитки, читает — чем бы дите не тешилось, лишь бы не плакало. А читать в роду Риккэр детей учили раньше, чем ходить.
