Оксана Демченко - Безупречный враг
— Здесь лишь основные военные силы Дэлькоста, а есть еще союзный Нагрок. Имеется и сосед с юга…
Газур устало кивнул. Он осознал, что даже сирины не помогут, когда флот войдет в бухту. Вмешательство старших детей моря в тесной гавани погубит корабли, не выбирая, свои они или чужие, да и город волны не пощадят. Уничтожать врага на дальних подступах не всегда возможно, особенно если на борту будут петь сирены Гооза, сжимая в руках похищенные перламутровые жезлы.
Наконец, трудно уговорить сиринов просить океан стать убийцей, они могут отказаться. Особенно теперь, когда газур пошел на похищение одной из женщин, желая использовать ее в своей… точнее, теперь уже очевидно, в чужой игре.
— Теперь у них в руках амулеты пути, — закончил пояснения араави. Чуть помолчал и добавил: — Сегодня к силам Гооза должен был добавиться сирин. Моя Элиис, дочь моря со способностями, наибольшими среди живущих.
— И это знаешь, — скривился Яоол и нехотя процедил: — Я бы на твоем месте сам удавил газура за такое бесчестное и глупое решение, как похищение. Может, и в самом деле править должны старики?
— Не хочу судить опрометчиво и поспешно, — покачал головой араави. — У нас есть месяц-другой на размышления, вот все мои нынешние выводы. Флот способен добраться сюда к зиме, не сомневаюсь. Я готов передать вауру тайной службы сведения и записи моих людей в Дэлькосте, все их соображения по подготовке севера к войне. По плану Гооза сирин должна была утопить большой корабль — вот этот, полагаю, — и уничтожить наследника короны севера, сделав войну неизбежной и до крайности жестокой. Единственное, что обещаю наверняка: мои люди постараются не допустить такого исхода.
— В-вы примете мои изви-инения? — с запинками выдавил незнакомые слова Яоол. — Я считал вполне допустимым пленение женщины для давления на храм. Я непростительно для газура ошибся в выборе союзников.
— У вас, жемчужный, есть уникальный и нежданный для меня дар, — поклонился араави. — Вы способны признавать ошибки. Это хорошее начало строительства моста нашего взаимопонимания, не так ли? Разве я могу исказить его форму своими обидами?
— И что дальше? — спросил Яоол, радуясь сомнительной похвале. — Песок кончился, а вечер только начинается. Вы умеете добиваться желаемого.
— Избавьтесь от подсылов Гооза, — пожал плечами араави. — И не держите людей в числе своих доверенных только из-за их знатности или умения быть временно полезными. Войны нам не избежать, по крайней мере ее первой фазы. Эти корабли будут стоять в бухте Гоотро, прежними острова и их обычаи не останутся. Изменения коснутся и храма, и дворца. Но мы можем сократить потери и достичь чего-то нового и неожиданного.
Газур кивнул и сел на мраморный пол у столика с картой бухты. Задумчиво тронул борт чужого корабля. Прозрачный переливчатый опал выглядел восхитительно, но не передавал ни настоящих особенностей материала, ни конструкции корпусов. Араави и это понял. Он достал последний сверток, поставил на пол и осторожно убрал ткань. Корабль оказался деревянным, модель поражала тонкостью деталей.
— Корабль привезли из Дэлькоста, заказали в лучшей мастерской столицы. Точная копия флагмана, — пояснил Граат.
Помолчав немного, владыка принялся рассказывать, как действует чужой флот, описывая корабли по их типам, возможностям и месту в походных и боевых порядках. Слушать было интересно и очень грустно.
— Нас подвела наша замкнутость, — кивнул Эраи. — Они развивались, а мы оставались прежними, поколение за поколением. Древо становилось для нас тесным, но мы не искали нового… И, отвечая на ваш вопрос, жемчужный повелитель, я должен признать: сейчас нам нужен молодой газур, способный принять и распространить перемены. Я принес вам полный свод законов Дэлькоста, это может быть полезно.
— Заранее привыкать жить по законам победителя? — усмехнулся Яоол. — Не вижу смысла. Когда погибнет флот и сгорит город, газур тоже уйдет. Как у них называется правитель? Король?
— Население Дэлькоста превышает наше в десятки раз, но живет по большей части мирно, распространяя свое влияние на многие соседние земли. Там сохранены привилегии древних семей, уклад жизни и вера. Соглашения называются по-разному и возникали в разных условиях. Иногда они нарушаются и вспыхивает война, но между соседями всякое бывает… Онэи жила на севере пять лет, проделывая довольно тихую, неяркую и сложную работу: собирая книги и свитки, традиции управления и законы, — мягко сказал Эраи. — Сто пятьдесят лет назад частью королевства стали земли княжества Даргмир, их нынешняя княгиня — мать наследника короны. За полтора века число горцев выросло вдвое, и они довольны своим положением.
— Вы имеете в виду, что скоро у нас не останется сиринов, пригодных для одоления Волны, тогда и война не понадобится, чтобы разрушить мою столицу и все Древо, — вздохнул газур. — Знаю. Гооз говорил, мы одолеем северян и уйдем на берег. Я верил. Это было влияние меда его голоса?
— Онэи? — обернулся араави.
— Я внимательно слушала дворец и эхо его стен, прежде этим же занимался Дио, — кивнула девушка. — Здесь пели много, пользовались и ядом, и медом. Полагаю, привести залы в состояние покоя будет трудно. Три сильные сирены и семь-восемь дней на первичную очистку. Я напела для нашего повелителя амулет, как вы велели, владыка. Пока камень цел и не имеет трещин, сознание свободно.
Она достала из складок одежды прозрачный камень в тонкой золотой оправе и протянула Эраи. Тот покачал головой и указал на стол. Посидел, задумчиво глядя на мрачного правителя. Не такой уж он и плохой человек, тут и мудрецу запутаться легко, а этот пока молод и, увы, даже теперь полон предрассудков. Смотрит на камень с недоверием.
— Что вынуждает вас мстить? Ведь это сугубо личное решение — похитить мою жену, — осторожно сказал араави. — Я готов передать общение с дворцом в любые иные руки, если нет надежды на примирение.
— Одиннадцать лет назад погиб мой отец, — нехотя бросил газур. Он резко поднялся и вернулся на свое ложе. — Был шторм, никто не выжил. Ни он, ни братья, ни даже стражи, умевшие плавать едва ли не лучше рыб. Но прибывшие на помощь все же нашли одного, почти мертвого, он успел сказать, что видел за кормой лодку со знаком храма. Гооз твердил, что вы не нашли с отцом общего языка. Я больше не верю ему, но разве от этого должен начать верить вам?
— Как раз тогда мы потеряли хорошего человека, моего друга, араави юга, он пытался разобраться в том крушении и внезапно умер, — кивнул араави. — Может быть, мне следовало сразу поспешить во дворец, но тогда вы никого не принимали. Если называть вещи своими именами — от вашего имени правил торговый ваур… Я пробовал вас повидать, прибыл на Гоотро и сам едва выжил после покушения. До сих пор не знаю, ваши были сирены или его, но действовали они умело.
