Терри Брукс - Меч Шаннары
Девушка невольно улыбнулась.
— Я верю в тебя, Менион Лия.
Усталый горец улыбнулся в ответ и крепко сжал ее руки. Он никогда не видел такой красивой женщины, как Шейль. И он любил ее так же, как жизнь. Менион склонился к ней и нежно поцеловал.
— Все будет хорошо, — тихонько уверил он. — Все плохое пройдет.
Они еще немного побродили по пустынному саду, среди душистых цветов. Менион изо всех сил боролся со сном, но в конце концов Шейль настояла, чтобы он пошел спать, пока есть такая возможность. Улыбаясь каким-то своим мыслям, горец вернулся в спальню, не раздеваясь, повалился на широкую постель и мгновенно заснул. Пока он спал, день прошел — свет заходящего солнца разлился алой дымкой по западному горизонту. Менион проснулся, полностью отдохнувший, но как-то странно встревоженный. Он быстро отыскал Шейль, и вместе они обошли пустой дворец в поисках Генделя и братьев-эльфов. Они проходили мимо застывших, как изваяния, стражников, мимо темных закрытых комнат, по пути заглянув в спальню Палинса Бакханнаха — принц так и не пришел в сознание, невозмутимые лекари продолжали дежурить у его постели. Медленно, но неумолимо смерть подбиралась к нему; израненное тело и измученный дух Палинса еще как-то сопротивлялись ее безжалостным объятиям. Когда они выходили из комнаты принца, Менион заметил слезы в глазах Шейль.
Рассудив, что его друзья, наверное, отправились к городским воротам ждать возвращения Балинора, Менион приказал оседлать двух коней и вместе с Шейль поскакал к Тирзисской дороге. Башни города высились темными силуэтами на фоне чистого безоблачного неба, серебристый свет звезд и луны струился на землю. Мчась по Сендикову мосту, Менион с удовольствием подставлял разгоряченное лицо мягкому ночному ветерку. На Тирзисской дороге было непривычно тихо — все давно разошлись по домам. Желтый свет лился из раскрытых окон на пустынные улицы, однако не слышалось ни смеха, ни громких разговоров — над осажденным городом нависла тишина. Казалось, она звучит, угрюмо шепчет о смерти, что придет вместе с битвой. Двое всадников скакали сквозь эту жуткую тишину большого города, застывшего в ожидании гибели, и только суровая красота звездного неба обещала, что для людей все же наступит завтрашний день. И еще много дней. Впереди показалась внешняя стена, освещенная сотней горящих факелов, указывающих солдатам Тирзиса путь домой. Они что-то долго не возвращаются, подумал про себя Менион. Вдруг им удалось выстоять против полчищ Северной Земли и удержать Мермидон…
Всадники спешились у ворот внешней стены. Здесь, в военном городке, кипела жизнь: солдаты городского гарнизона лихорадочно готовились к предстоящей битве. Менион и Шейль поднялись на вершину исполинской стены. Там их встретил Янус Сенпре. С момента отъезда Балинора молодой командир не отдыхал ни секунды, его тонкое лицо осунулось от усталости и постоянной тревоги. Через пару минут к ним присоединились Дарин и Гендель. Даел подошел чуть позже. Все молча стояли, вглядываясь в темноту на севере. Туда, к Мермидону, еще утром ушел Пограничный Легион. Издалека доносились приглушенные крики и шум сражения. Напряженно прислушиваясь, люди на городской стене ждали.
Как бы между прочим Янус сообщил, что он отправил уже с полдюжины разведчиков разузнать, что происходит там, у реки, однако еще ни один не вернулся — зловещий знак. Несколько раз он собирался пойти туда сам, и каждый раз Генделю приходилось напоминать Янусу о том, что ему было приказано защищать город. Дарин уже решил для себя, что, если Балинор не вернется до полуночи, он отправится на поиски своего друга. Эльф смог бы пройти незамеченным сквозь любую вражескую заставу, но пока он ждал вместе с остальными, в каком-то мрачном предчувствии. Шейль попробовала было заговорить о безнадежном состоянии Палинса Бакханнаха, но, выслушав в ответ лишь какое-то равнодушное бормотание, отказалась от дальнейших попыток отвлечь мысли мужчин от сражения у реки. Они ждали уже час. Потом — два. Теперь звуки битвы стали громче и отчаянней. Похоже, враги прорывались к городу.
Затем внезапно из темноты прямо напротив крутого склона плато возникли всадники и пешие солдаты — неровными рядами они вступили на широкий каменный мост, ведущий к городу. Никто из стоящих на городской стене не видел, как они подходили. Янус Сенпре тревожно рванулся к устройству, приводящему в действие механизмы замков на воротах, испугавшись, что неприятель сумел каким-то образом обойти войска Балинора и подобраться к городу. Но Гендель остановил его. Он уже понял, что происходит, еще до того, как все остальные успели сообразить. Перегнувшись через парапет, дварф прокричал что-то на своем языке. Ему тут же ответили. Угрюмо кивнув остальным, Гендель указал на высокого всадника впереди колонны. Бледный свет луны упал на угрюмое лицо Балинора. Люди на городской стене поняли, что случилось самое худшее. Пограничному Легиону не удалось удержать Мермидон. Армия Ведуна-Владыки двинулась на Тирзис.
Около полуночи пятеро оставшихся от маленького отряда, вышедшего из Кальхавена, собрались на ужин в небольшой столовой во дворце Бакханнахов. Южане проиграли битву за Мермидон, хотя потери врага были огромны. Поначалу казалось, что ветераны Пограничного Легиона смогут остановить полчища северян и не дадут им перебраться на южный берег реки. Но северян было слишком много: там, где не пробились бы сотни, тысячи прошли без труда. Всадники Актона заняли позиции на обоих флангах и пресекали любые попытки неприятеля обойти укрепившуюся в траншеях пехоту. Троллям и гномам пришлось прокладывать себе дорогу сквозь ряды солдат-южан, сотни северян погибли при первом же наступлении. Балинор еще никогда не участвовал в таком ужасном сражении: Мермидон постепенно багровел от крови убитых и раненых. И все-таки северяне не оставляли своих попыток перейти реку. Как какие-то безмозглые существа, без чувств, без соображения и страха, они ломились вперед. Сверхъестественная мощь Ведуна-Владыки владела сознанием громадной армии, так что даже смерть уже не имела значения. Наконец большому отряду разъяренных горных троллей удалось прорвать линию обороны, и, хотя они все до единого погибли, защитникам пришлось свернуть левый фланг. Это закончилось тем, что северяне прошли.
Солнце клонилось к горизонту. Балинор быстро сообразил, когда станет темно, даже лучшие в мире воины не смогут уже удержать берег разлившейся реки. Он приказал двум дивизиям отойти к небольшому холму в нескольких сотнях ярдов от Мермидона и приготовиться к бою. Кавалерия на правом и левом флангах должна была предпринимать краткие атаки на врага, чтобы не дать северянам собраться для решительного наступления. Балинор ждал темноты. Теперь полчища Ведуна-Владыки черной волной хлынули через реку; с изумлением и ужасом воины Пограничного Легиона наблюдали, как сотни врагов оборачиваются тысячами, и тысячам этим нет конца. Зрелище было поистине устрашающим: вражеская армия закрыла собой, казалось, всю землю.
