Джеймс Клеменс - И пала тьма
Она снова перевела взгляд на Тилара и меч.
Надо освободить его.
Но как?
* * *Катрин с отчаянием смотрела, как пальцы демоницы сомкнулись на рукояти меча богов. Она слышала безумное обещание женщины.
Как остановить ее?
Роггер обходил противников по кругу, выискивая способ разорвать Глум. Он попытался ударить сзади, и все равно Глум спалил кинжал, и тот шипел лужицей расплавленного металла на полу.
Креван стоял над телом друга. На его лице застыла маска ярости, но рыцарь не мог найти выход своему чувству. Эйлан с Герродом держались в стороне. Вира указала на настенный факел, потом на ковер под ногами. Очевидно, она предлагала поджечь тот.
Геррод покачал головой. Даже если они сумеют подпалить ковер, вряд ли огню удастся достичь большего, чем стали.
Креван шевельнулся и указал мечом на дверной проем.
Катрин повернулась, заранее принимая боевую стойку.
К ним бежала девочка.
Дарт. Что она здесь делает?
Пальцы Катрин крепче сомкнулись на рукояти меча. Она не допустит, чтобы дитя досталось Чризму.
И тут же она спросила себя: «Найду ли я силы, чтобы убить ее в случае необходимости?»
— Смотрительница Вейл! — выдохнула Дарт. — Метни кинжал!
Девочка метнулась к противникам, но Катрин ухватила ее за руку.
— Мы уже пробовали. Ни один клинок ее не достанет.
Дарт вырывалась из ее хватки.
— Не в нее! — Девочка освободила руку и ткнула пальцем: — В него!
— В Тилара?
Дарт нагнулась и дотронулась до лодыжки Катрин.
— Цельтесь сюда. Она такого не ожидает.
— Но?..
— Давай же! — В тонком голосе смешались приказ и отчаяние.
Катрин развернулась и выхватила из ножен кинжал.
— Роггер! — позвала она. — Ударь еще раз сзади! Все вместе! По моей команде!
Она толкнула девочку назад и загородила ее собой. Катрин надеялась, что нападение со всех сторон позволит ее кинжалу проскочить сквозь призрачную паутину незамеченным.
— Начали!
Со всех сторон полетели нацеленные в госпожу Нафф клинки.
Катрин послала свой кинжал низко, от бедра. Она вложила в бросок всю силу руки и теней.
Кинжал сорвался с ее пальцев в сопровождении молитвы.
Посланное со всех сторон оружие касалось паутины и взрывалось огненными всплесками расплавленной стали.
Глум защищал госпожу Нафф.
Но не Тилара.
Кинжал Катрин пролетел сквозь просвет в дымных нитях. Лезвие ударило Тилара в лодыжку и прошло насквозь.
Катрин выпрямилась. Ничего не произошло. Тилар на фоне невыносимой боли даже не заметил удара.
Она уставилась на девочку.
Если Тилар проиграет…
Катрин подняла меч. Девочка даже не заметила ее движения. Она пристально всматривалась в путаницу черных щупалец.
Губы девочки шевельнулись.
— Давай, Щен, — прошептала она.
Катрин вопросительно повернулась к Тилару.
У его колена что-то проступало из воздуха. Бесформенный, раскаленный кусок бронзы. Из него вылепилось четвероногое создание с острыми шипами и гривой. Его нос прижимался к лодыжке Тилара, куда воткнулся кинжал.
«К его крови!»
— Милость Тилара! — выдохнул Геррод. Мастер шагнул к ним и положил руку на плечо Дарт. — Она дает силу ее созданию!
— Щену, — поправила девочка.
Бронзовое существо прошлось вокруг ноги Тилара. Невидимое и бесплотное до сих пор, оно проскользнуло сквозь паутину и ожидало Милости. И нашло ее в крови Тилара.
Демоница наконец заметила маленькое чудовище и отшатнулась. Но слишком поздно.
Щен высоко подпрыгнул, выпустив когти. Он вцепился в живот госпожи Нафф и тут же засветился ярче. Женщина закричала.
Ее спина вспыхнула пламенем, а Щен засунул огненную морду в ее плоть. Нафф завалилась назад, выпала из защитного кокона и рухнула в комнату Чризма.
Стоило ей коснуться пола, как ловушка развеялась, выпустив Тилара. Тот тоже опрокинулся на спину и бессильно растянулся на ковре.
Черный дым утягивался обратно в пустоту, из которой и пришел. Тилар сел, потряс головой, стряхивая остатки наваждения. Несколько раз опробовал руки и ноги, будто убеждаясь, что конечности принадлежат ему.
Наконец он поднялся, но чуть не упал снова, когда попробовал наступить на пронзенную ногу. Он глянул на кинжал, потом на госпожу Нафф. Кое-как подковылял к ней.
— Уже хватит, Щен, — сказал он.
Взмахнул ярко сияющим мечом, и Щен попятился. Останки госпожи Нафф дымились и истекали кровью. В воздухе повис запах горелой плоти. Но женщина еще жила. Ее глаза искали Тилара. Из отпечатка на груди поднимались тонкие струйки Глума.
— То, что ты несешь, — не благословение. Он тоже пожрет тебя изнутри! — Ее слова сопровождались бульканьем крови.
Тилар обеими руками высоко поднял меч:
— За Мирин и за госпожу Нафф!
Он с силой опустил меч в самую середину черной отметины. Несмотря на каменный пол, клинок вонзился по самую рукоять. Когда Тилар выдернул его из тела, за мечом потянулись языки пламени. Клинок снова исчез.
По коридору пронесся вой — он поднимался из черного бездонного колодца в груди Нафф.
Катрин уронила меч и зажала руками уши. Она повалилась на колени, краем глаза девушка увидела, что с остальными случилось то же самое. Звук, казалось, вкручивается ей в череп… Но вот он стих.
Тело госпожи Нафф быстро сгорало, обращаясь в пепел.
— Всего лишь оболочка, — пробормотал Тилар.
Он тронул отпечаток у себя на груди, и Катрин прочла на его лице страх. Что, если и он всего лишь оболочка?
Она поднялась на ноги и поспешила к нему. Тилар покачнулся от усталости и бессилия. Девушка подхватила его, прижала к себе.
Щен снова растворялся в воздухе: кровь и Милость, подпитывавшие его, прогорели.
Роггер хлопнул Дарт по плечу.
— А ты сообразительная девчонка. Когда-нибудь из тебя получится отличная воровка. После надлежащего обучения, конечно.
К ним подошел Креван.
— Но где же сам Чризм?
Раздался чей-то дружный смех. Катрин повернулась. Из дверей выступали Длани Чризма, они двигались как деревянные куклы, а глаза их сияли.
Смех лился из их ртов, но становилось до боли очевидно, что он принадлежит не им. Околдованные, они были сейчас не только Дланями, но и глазами и устами своего бога.
Их голоса эхом побежали по коридору:
— Я встречусь с богоубийцей один на один в зале Тигре — или погибнет весь Чризмферри!
Глава 25
Кабал
— Ты не можешь идти один, — настаивала Катрин.
— Ты же слышала, что сказал он, — ответил Тилар и взмахом указал на Дланей. Полыхающие глаза наблюдали за каждым его движением. На мгновение он задумался, сколько человеческого в них сохранилось. — Мне придется пойти в одиночку, или он обрушит кастильон в реку. А за замком последует весь город.
