Семья волшебников. Том 2 (СИ) - Рудазов Александр

— Коргахадядед, помоги!

Все невольно вздрогнули, но в этот раз ничего не случилось. Лахджа облегченно сказала:

— Он мертв, не поможет.

— Я имею в виду Коргахадядеда! — отчаянно повторила Вероника.

— Правильно — Корграхадраэд, — наставительно сказала мама. — Но я все равно не рекомендую его призывать.

— Почему? — упрямо спросила Вероника.

— Ну как тебе сказать… Вот раньше Паргороном правил Гламмгольдриг. Он был очень злой и всех, кто его призывал без спросу, просто убивал. А теперь у них Корграхадраэд. Он немного поменьше злой. Если его призвать без спросу, он не убьет…

— Ага!

— …а просто наколдует тебе огромную попу! — схватила и принялась щекотать дочь Лахджа. — Как у слона! И будешь всю жизнь с ней ходить!

— Не хочу! — заверещала Вероника. — Не хочу, не хочу, не хочу!

— Ну вот и не призывай его тогда никогда. А то мы тебя в короний закуем.

— Не надо, — испугалась Вероника.

— Будешь сидеть… в коронии… с огромной жопой… плакать и есть… Потому что это все, что ты сможешь сделать.

— Не-е-е-ет!.. — разрыдалась Вероника.

— Ну-ну, ну-ну, — погладила дочь Лахджа. — Просто не призывай демонов. И все будет хорошо.

Возможно, зря она так с Вероникой, но когда та вдруг ни с того ни с сего воззвала к Коргахадядеду, Лахджа немного занервничала. Хорошо, что этот уже точно никому не отзовется — а если бы она позвала на помощь кого-то другого? Кого-то, кто жив?

После обеда она принялась заниматься с дочерью математикой. Потому что умение читать — это только начало. Вступительный экзамен в Клеверный Ансамбль включает все четыре предмета парифатской начальной школы — арифметику, грамматику, философию и естествознание. И если они хотят отправить Веронику пораньше, она должна как минимум научиться считать.

— У тебя было три яблока, — диктовала демоница. — Астрид забрала у тебя одно. Сколько у тебя осталось яблок?

— Два, — обиженно засопела Вероника. — Только два. Противная Астрид…

— Ну-ну, это просто задача. Ты молодец. Умница моя. Вот тебе посложнее. У тебя было шесть персиков. Ты скушала два, да двумя поделилась с Астрид. Сколько персиков у тебя осталось?

— А обязательно надо было делиться? Она уже яблоко съела.

— Да, обязательно.

— Ну ладно. Четыре персика у меня осталось.

— Ну как это четыре? Подумай.

— А, нет, два у меня осталось… — сообразила Вероника и погрустнела, глядя на пустые ручки.

Ведь на самом деле персиков у нее нет совсем.

— Мням-мням… — донеслось из холла. — М-ма, м-ма, м-ма!..

— Фу, не делай так! — поморщилась Лахджа.

— Почему? — чавкнула Астрид, входя в гостиную.

Она ела… персик! У Вероники округлились глаза от изумления. Как?! Это же просто задача!

— А мои где?! — воскликнула она.

— Какие твои? — не поняла Астрид.

— Мои! — подбежала к ней Вероника. — Персики!

— Да успокойся ты, ежевичина жадная! — опешила Астрид. — Там на кухне целая корзинка!

Вероника унеслась на кухню и тут же вернулась довольная и счастливая. Она держала сразу два персика, откусывая от обоих поочередно. Астрид улыбнулась сестре, и они принялись чавкать уже в унисон.

— Вкусненько вам? — сухо спросила мама.

— Фуфненьво.

— А маме не принесли. Может, и стакан воды мне под старость лет не принесете?

— Мам, ты бессмертная, — напомнила Астрид.

— Ваши пустые оправдания оставьте при себе. А мне несите персик.

Веронике стало стыдно, она снова убежала на кухню и принялась разносить персики всем в доме. Отнесла один папе в кабинет, угостила маму, Тифона, Ихалайнена и Матти, дала еще один Астрид, съела персик для прадедушки-призрака и предложила даже Снежку, Токсину и безымянной рыбке, но они отказались.

Собственно, почему у нас рыбка все еще безымянная? Давайте наречем тебя… Поплавок.

Я не буду Поплавком.

Хорошо. Тогда… суть Древнейшего, какие скучные у рыбок имена…

А вот Бухнак от персика не отказался. Он взял его лапками и принялся точить передними зубами.

— М-м-м, персик… — забывшись, произнес он.

— Ты же кот! — упрекнула Лахджа

— Тьфу. Мяу-мяу-мяу!.. м-ма, м-ма, м-ма!..

— Фу, уйдите все! — поморщилась Лахджа, принявшись кормить Лурию.

На следующий день у Вероники продолжились занятия по чтению, письму и устному счету. Впрочем, читала она уже сама и добровольно — вслед за «Хрестоматией для юных волшебников» взялась за «Волшебное сокровище» и увлеченно глотала приключения Монго. А вот к остальному ее приходилось принуждать, особенно к счету.

— Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать, двадцать… — уныло перебирала она счетные палочки. На столе стояла кукла Пырялка — Астрид поручила ей контролировать сестру, разрешив в случае чего пускать в ход топорик.

— Ты должна научиться считать до ста, — со злорадством говорила она. — Запомнить все цифры до ста. А иначе Пырялка уничтожит твои любимые игрушки. Твой посох. Твои конструкторы. Книжку вот эту, которую ты читаешь.

Вероника в отчаянии посмотрела на «Волшебное сокровище». Она как раз дочитала до эпизода, в котором к придавленному камнем царю обезьян приходит Сакор Дзидоша.

— Она будет вырывать странички по одной, — шепнула ей на ухо Астрид.

— Ма-а-ам!.. — взмолилась Вероника.

— Рвать их в клочья.

— МА-А-АМ!!!

— Астрид, не третируй сестру, — приказала Лахджа. — Третировать в этом доме могу только я. Потому что я мама. Глава семьи.

Кхрмм!..

Как там твоя монография продвигается, любимый?

Заканчиваю пятый том. Думаю, еще один… от силы два… и все.

Лахджа сладко потянулась. Пятый том. Неужели скоро стукнет пять лет со дня их переезда в эту усадьбу?

— О чем ты там все пишешь, графоман? — поднялась она к мужу в кабинет. — О чем таком можно писать уже пятый том? «Сегодня я встал в первом рассветном часу, выпил кофе и замечательно покакал»?

— Ха-ха, — произнес Майно, обмакивая перо в чернила. Еще три пера летали вокруг, делая заметки сразу на трех разных страницах. — Это не мой дневник, Лахджа. И в дневнике я такое не пишу. И… у меня нет дневника…

— Тогда что? — заглянула через его плечо Лахджа.

— Слушай, ты же сама мне помогаешь, и все знаешь.

— Ну да, но… пятый том… и это еще даже не конец…

— Так, не помогаешь — не мешай, — отрубил муж.

Лахджа выхватила один из плавающих в воздухе листков и принялась читать. Она постоянно помогала мужу в экспериментах и позволяла себя исследовать, но именно в монографию нос совала редко, потому что не понимала там почти ничего. Слишком много специфических терминов, слишком заумно и требовательно к уже полученным знаниям. Явно не учебник для начинающих.

И если первый и отчасти второй том еще в принципе можно было читать без подготовки, то к пятому Майно вообще перешел к каким-то сложным, зубодробительным материям.

«Таким образом, показатель синхронизации ФС возрастает при более тесном слиянии на эмоциональном уровне в 10,1 раза. Уровень ДС субъекта возрастает незначительно, так как отсутствует сторонняя подпитка, однако МС пользователя претерпевает несомненное увеличение. Приток маны составляет 463%, и это только в спокойном состоянии. Измерения были проведены во время сна, так что можно счесть верным, что содействие и даже согласие субъекта не требуется, а его собственные усилия в этом отношения либо нулевые, либо настолько минимальны, что ими можно пренебречь».

— Счесть верным? — ехидно повторила Лахджа. — Счесть верным, Майно?.. Если б через твое словоблудие можно было ходить, люди бы падали, как на граблях.

— На граблях не падают, ими бьют себя по лбу, — рассеянно ответил муж, продолжая писать.

— Тебе-то лучше знать.

— Ну тогда садись и редактируй! — рявкнул Майно.

Лахджа встретилась взглядом с качающимся на жердочке попугаем. Основным редактором мужа всегда был он. Иногда участвовал и Снежок, который за долгие годы узнал своего волшебника лучше всех остальных фамиллиаров.