Ольга Романовская - Перстень Мериада
Боги, да тут и черника! Казалось, она целую вечность не ела черники…
Принцесса перепрыгнула через ручеёк и углубилась в лесную тишь. Не стоило опасаться за лошадей: они пребывали под надёжной охраной Шарара.
Скупое солнце пятнами ложилось на одежду, гладило по щекам. Она шла и шла, неслышно ступая по мху.
Что это краснеет там, за пригорком? Куст малины! Девушка питала к ней слабость, не смогла устоять и в этот раз.
Принцесса жадно ела, упиваясь мыслью о том, что ей уже ничего не грозит, что всё уже позади и она снова всего лишь девушка, которая скоро, совсем скоро отпразднует своё совершеннолетие.
С сожалением убедившись, что малина кончается даже в Лиэне, Стелла решила вернуться к лошадям. Ещё с опушки она заметила, как Шарар вдруг навострил уши и с радостным визгом бросился вниз по склону.
— Шарар, назад! Вернись немедленно! — Спотыкаясь о камни, девушка побежала за собакой. Решив сократить дорогу, она перепрыгнула через поваленное дерево, но неудачно приземлилась, больно ударившись коленкой.
— Стелла, осторожнее! Шарар никуда не денется, а вот голова у тебя не железная, — раздался голос позади неё.
Принцесса потрогала ногу — кажется, ничего серьёзного, ссадина, не более, и нерешительно обернулась. Мериад сидел на поросшем редкой травой пригорке. У его ног лежал Шарар и пожирал бога преданными глазами. Вот вам и собачья верность!
— Рад снова тебя видеть. — Не понятно, шутит он или говорит серьезно. — Ну, что ты так на меня смотришь? В первый раз видишь? Надеюсь, ты не сильно ушиблась. Вижу, что нет. Тогда вставай и иди сюда.
Отряхнувшись, Стелла поднялась на ноги и осторожно сделала несколько шагов.
— Ближе, — приказал Мериад.
Её хватило ещё на один шаг.
— Да что с тобой, Стелла? Отвыкла или вдруг прониклась благоговейным страхом? Я, право, и не надеялся, думал, что твой дурной характер ничем из тебя не выбьешь. Что наказывай тебя, что не наказывай — все без толку. На других хотя бы страх действует, а ты не перестаешь дерзить даже под страхом смерти.
Принцесса отчаянно замотала головой.
— Что, нет? Ты всегда вела себя вызывающе, сколько я тебя помню. Вроде бы о чем-то просишь — а в голове и в помине нет смирения. Вот скажи мне, зачем ты постоянно действуешь всем на нервы, чего ты этим добиваешься? Встала там и стоишь столбом. Или с ногой хуже, чем я думаю?
— Я… я не ожидала Вас здесь увидеть, — выдавила из себя девушка.
— А где же? В Джисбарле? Сомневаюсь, что ты бы приехала туда добровольно.
— Я бы обязательно….
— Поздравляю, наконец-то! Впервые то, что ты говоришь, и то, что ты думаешь, совпадает, с одной маленькой оговоркой: приезжать ты не собиралась, а хотела послать кольцо с нарочным жрице. Что, самой было бы страшно приехать? Так же страшно, как тебе теперь? Так, на колени становится не надо — уже поздно, это нужно было сделать два года назад в храме Амандина. Приятно, конечно, что ты вдруг решила извиниться, но мне твои извинения уже не нужны. Стелла, ты не в загробном мире, у меня хорошее настроение, я не читаю тебе нотаций — с чего ты вдруг превратилась в сгусток страха? По-моему, мы достаточно долго, по человеческим меркам, разумеется, знакомы, чтобы не бояться со мной разговаривать.
— Просто все так неожиданно… Если бы я увидела Вас в Лиэрне — это одно, а здесь совсем — другое.
— И чем же оно другое?
Она промолчала.
— Мне больше нравится здесь: тишина, покой и полное отсутствие посторонних ушей. К тому же, так мы сэкономим моё время, которое, к твоему сведению, я не намерен тратить на пустое ожидание. А теперь пересиль свой страх, подойти и сядь рядом.
— Я не могу… я не имею права, — робко попыталась возразить Стелла. — Я всего лишь простая смертная и должна знать своё место.
— Иди и садись. Это не обсуждается. И не лукавь, изображая простую смертную девушку.
— Но ведь я и есть простая смертная.
— Да, конечно! Рассказывай эти сказки кому-нибудь другому. Стелла, ну перестань, ты же знаешь, моей любимице можно многое. И если я прошу… Да, именно прошу, но это вовсе не значит, что мои слова можно игнорировать.
Он встал и протянул ей руку. Принцесса пугливо отпрянула.
— Стелла, я не кусаюсь! — рассмеялся Мериад. — И от меня вовсе не веет могильным холодом. Ты не превратишься в бесплотный дух, не застынешь соляным столбом, это вовсе не больно.
— Просто я ведь…
— Просто в тебе в очередной раз разыгрался дух противоречия. Ну, дай свою руку. Не бойся!
Она в нерешительности протянула руку и почувствовала, как его ладонь накрыла ее запястье. Руки у него были как у обычного существа из плоти и крови — теплые и физически осязаемые.
— Ну и как, не умерла?
Короткий миг — и тепло ладони исчезло.
— Садись! — Он указал ей на пригорок.
— Я не могу… — Это была ее последняя попытка протеста.
— Перестань паясничать действовать мне на нервы. Садись!
Она подчинилась и опустилась возле Шарара. Бог сел рядом; он был впервые так близко от нее, что не могло не вызывать очередного прилива паники, накрывшего ее, как океанская волна щуплую рыбачью лодку.
— А теперь от приветствий и формальной части перейдём к делу. Скажи, — улыбнулся Мериад, — ты ведь уже успела оценить его возможности?
— Возможности чего? — не поняла девушка.
— Перстня, конечно. С ним может справиться и ребёнок, будь он достаточно сообразительным.
Интересно, ребёнок — это она? По меркам местного законодательства и с высоты лет говорившего Стелла действительно дитя, но вот по тем поручениям, что ей дают…
— Ладно, перестань придираться к словам. — Он опять читает её мысли! А боги ещё смеют ругать людей за бестактность… Из-за него голова превратилась в проходной двор! — Давай его сюда.
Принцесса с радостью освободилась от своей ноши. Нет, шеи она не тянет, но разлучить с собственной головой может. Зачем же лишний раз рисковать?
Она с облегчением вздохнула, когда перстень занял законное место на пальце хозяина. Что ж, пора раскланиваться! Можно сказать, Лиэна за холмом, а она сидит здесь, как марионетка с верёвочками на руках и ногах.
— Как же мне тебя отблагодарить?
— Я даже не знаю… Я бескорыстно… — замялась Стелла.
— За бескорыстие нужно награждать вдвойне — в современном мире оно редко встречается. Раньше бы сказали, что оно на вес золота, но, боюсь, теперь золота гораздо больше, чем бескорыстных людей. Итак, чего ты хочешь? Может, замолвить за тебя пару слов перед Анжелиной? Цветы молодости быстро вянут…
— А разве возможно продлить молодость? — удивилась девушка.
