Кассандра Клэр - Draco Veritas
— Я знаю, Рон, ноне думай, что они не станутвыспрашивать и выискивать тех, кто был тут на день раньше?
— Не станут, — с несчастным видом пробормотал Рон.
— Cтанут, — отрезала Джинни. — Они будут во всем копаться и искать что-нибудь, о чем пожелают поговорить. А потом они все это выплеснут на страницы Ведьмополитена, как всю эту историю с Крумом или то, что было на следующий год, — про Гарри и Чу — там не было ни слова правды! И все это снова окажется ужасно унизительным для Гарри. Что — ты этого хочешь?
— Нет, конечно, не хочу! — Рон подскочил и прошел к камину, пустому и холодному. В наступившей тишине Джинни услышала шелест начинающегося дождя. — Если бы я мог вернуться назад и всё изменить, думаешь, я бы отказался?
— Не имеет значения. Ты не можешь этого сделать, не можешь исправить то, что было в прошлом. Однако ты вполне мог бы сделать настоящее более терпимым.
— Скажи ты мне год назад, — тихо произнес Рон, глядя в пустой камин, — что я собираюсь провести Рождество в Имении, потому что приглашен на свадьбу… и что Гарри тоже там будет, потому что это теперь его дом… и я радуюсь этому, как и все остальные — я бы расхохотался тебе в лицо. Я ненавижу Малфоя. Я ненавижу всех Малфоев и всё, с чем они связаны. И мне временами кажется, что Драко — единственный человек, который ещё помнит истинное положение вещей. Кстати, знаешь, как он смотрит на меня? Злорадно, словно что-то выиграл. Он всегда хотел, чтобы Гарри был на его стороне — и вот, он своего добился. Я скучаю по нему, Джинни… — голос Рона оборвался. Она хотела подойти к нему, но побоялась, что любое появление сочувствия может уничтожить последние крупицы его самоконтроля. — Я скучаю по моему лучшему другу… — еще тише продолжил Рон. — Он любил и ненавидел то же, что и я, я всегда был для него важен. А теперь… теперь я не знаю. Если бы сейчас снова предстояло Второе Задание, как думаешь, кого бы он спасал со дна озера? Уж точно — не меня.
— Рон, люди меняются, — мягко произнесла Джинни.
— Я — нет. Я не меняюсь, — Рон смотрел сквозь нее, она поняла, что на самом деле он ее не видит. — Я пойду. Я пойду на свадьбу из-за всего того, что ты перечислила. Но у меня дурные предчувствия от всего этого. Что-то подсказывает мне, что близится тьма. Случатся ужасные вещи — страшные, темные вещи.
Джинни насторожилась:
— Что-то дурное? Рон, ты говоришь это потому, что что-то видишь, или же просто так? Потому что, если ты…
Рон горько улыбнулся:
— А вот это неважно. Что бы я или мы ни делали — это все неважно. Потому что это надвигается, и мы не в силах это остановить.
* * *
Драко резко выпрямился и переспросил:
— Зачем я тебе нужен?
— Ты слышал.
— Угу, это будет что-то выборочное, или же ты собираешься избавиться от всех своих воспоминаний? Планируешь начать жизнь с чистого листа? Собираешься войти в программу Волшебной Защиты Свидетелей? Решил провести остаток дней, гадая, откуда взялся у тебя на лбу этот занятный шрам?
— Хм, не психуй.
— Я не психую, — с достоинством возразил Драко.
— Ещё как, и, кстати, я не говорил, что собираюсь избавиться от всех моих воспоминаний. Ничего подобного, я вовсе не хочу лишаться их всех… большей части из них. Я просто не хочу вспоминать… — он замолчал.
Драко сидел тихо-тихо. За последние семь дней он только единожды слышал, как Гарри произнес имя Рона — и то в сильном гневе. Имя Гермионы он тоже не произносил, только «она», «её», когда уже совсем было некуда деваться. Несмотря на слова Драко о потере чувствительности, он где-то в глубине души здорово испугался реакции Гарри на всё происшедшее (хотя он бы в жизни не признался в этом — ни себе, ни кому-либо другому).
— Я просто не хочу всё это помнить, — закончил Гарри. — Только для сегодняшнего вечера, это все-таки вечеринка Сириуса, и я не хочу её испортить своим несчастным видом. Я должен быть счастливым — ради него, для него. И я буду, это просто… — Гарри прикрыл глаза и на миг затаил дыхание. От ресниц на скулы упала тень, словно тонкая штриховка.
— Как же я устал, — утомлённо выдохнул он. — До чего же сложно жить, словно ничего и не случилось…
— Это всего-навсего ночь… — заметил Драко.
— Я знаю, — открывая глаза, кивнул Гарри. — А потом еще и ещё одна — и я должен через них пройти. И я пройду. Пройду. Это просто сегодняшний вечер. Но он — особенный. Это ведь Сириус, понимаешь?
Фраза жалобно повисла в воздухе. Да, Драко понимал: Сириус действительно был особенным, тем более, что сейчас Гарри чувствовал, что уже не так зависит от него. Драко кашлянул, прочищая горло:
— Нет. Я не стану этого делать.
— Но почему? — спросил Гарри, садясь и удивленно вскидывая взгляд.
— Потому что я не достаточно подготовлен, чтобы заниматься Заклятьями Памяти. И из-за этого эффект может оказаться обратным. Это штука может обернуться против тебя: ты можешь лишиться не тех воспоминаний или же вообще — всех.
— Но я думал, что ты… В смысле, ты же практиковался в Темных искусствах…
— Заклятья Памяти — это вовсе не Темные Искусства! — почти закричал Драко. — Ты, видимо совсем помутился рассудком, если решил, что, коль скоро это Темная Магия, я применю её к тебе!
— Я… — испуганно начал Гарри.
— Да меня, для начала, пришибет Сириус, — сердито продолжил Драко. — Ты бы хоть подумал, как это будет выглядеть, если посреди вечеринки ты забудешь его имя или что-то еще в том же духе.
— Ладно, ладно. Я понял, о чем ты. Но ведь должно же быть что-то…
— Как насчет Жизнерадостного Заклятья? — неохотно поинтересовался Драко. Признаться, по его внутреннему ощущению спрашивать Драко Малфоя о Жизнерадостном Заклятье было столь же реально, как Снейпа — о Любовном Зелье или просить у Филча именинный торт с розочками. — Во всяком случае, это будет более безопасно.
Гарри растерянно передернул плечами:
— А ты можешь?
— Черт, да это же третий курс. Конечно, могу.
— Я не о том — ты это сделаешь?
Драко вздохнул:
— Наступая на горло собственной песне — сделаю. Но не сию секунду. Мне нужно еще раз взглянуть, что к чему, кроме того, я не хочу, чтобы ты полдня ходил вокруг с идиотской улыбочкой.
Гарри усмехнулся, спокойно и вовсе не по-идиотски, перевернулся и присел.
— Спасибо, я загляну к тебе перед вечеринкой.
— Какая радостная весть. Поттер…
— Что? — повернулся к нему Гарри.
— Нет, ничего…
* * *
