Мария Филиппова - Гшер. Части неделимого
— Нужно. — Покладисто согласился дион. — Только как ты это себе представляешь? Кольцо держит твою душу…
— Стоп. Какое кольцо?
Лекс недовольно закатил глаза, но все-таки пояснил:
— Кольцо, на твоей руке, которое ты прихватила из сокровищницы герцога. От него на всю комнату Магией Разума несет.
— Ну-ка… Лекс, переверни меня на спину, мне так не видно.
— Не дотянусь. — Отрезал дион.
— А ты ногами. — Вздохнула я, сопереживая своему несчастному тельцу. — За пояс зацепи и подтяни к себе. Только осторожно, я не хочу возвращаться в тело с отбитыми почками.
— Да, о таком девушки меня еще не просили. — Прокряхтел Лекс, позвякивая цепью, сползая на спину. Распластавшись на полу, он дотянулся-таки и с третьей попытки выполнил мою просьбу.
— Все сапоги об мою спину вытер. — Пробурчала я, склоняясь над своими скованными руками.
— Да у тебя такой доспех из грязи был, что… — Возмутился Лекс, оскорбленный в лучших чувствах. — И сама же просила… — Он еще что-то там бурчал, но я была занята. Кольцо и вправду оказалось не простым, а с сюрпризом. Оно не держало мою душу, как думал дион, с этой задачей прекрасно справлялась цепь Флорианы. Кольцо выполняло совсем другую функцию — не давало душе вернуться обратно в тело. При малейших попытках пружинило и выталкивало обратно плотной волной магии.
— Все, больше я хвататься за что попало не буду. — Твердо пообещала я сама себе.
— Я тебе об этом обязательно напомню, когда ты в следующий раз протянешь руки к моим вещам. — Недовольно протянул Лекс. — Что ты там увидела?
— Кольцо было на скелете…
— С трупа сняла. И не стыдно же. — Вставил дион.
— Не с трупа, а со скелета. Не перебивай. Кольцо было на скелете и, думаю, что неизвестный окочурился следующим образом: полез в сокровищницу, наткнулся на ловушку, схлопотал заклинание, лишился бренной оболочки и застрял до тех пор, пока тело не истлело и связь с физическим миром не исчезла. А может так и остался призраком… Короче говоря, надо эту гадость с меня снять.
— Я и ногами не дотянусь. — Быстро отмазался Лекс, для пущей убедительности поджимая вышеуказанные конечности под пятую точку.
— И не надо. Колечко-то на Магию Разума завязано, а ты у нас, по уверению некоторых, страсть как талантлив в этой сфере. В общем, работай давай, напрягай мысли, старайся… чем скорее кольцо будет снято, тем скорее мы пойдем за планами.
— Обрадовала. — Скривился дион. Потом впал в задумчивость, результатом которой стала короткая фраза: — Авось пронесет. — И неестественно-яркая в темном помещении вспышка магии переносов. Звякнули кандалы, Лекс осторожно приоткрыл зажмуренные глаза и с облегчением выдохнул, растирая освободившиеся запястья.
— Это что, был перенос отдельных предметов, находящихся в непосредственном контакте с другим? — Отупело произнесла я.
— Ну да. — Показательно бодро произнес Лекс, явно рассчитывая, что нервный тик правого глаза я в темноте не разгляжу.
— Идиот! — Взвизгнула я. — Кретин слабоумный! В девяносто девяти случаев из ста люди конечностей лишаются! Ты же мог без рук остаться! Ты же… — Я еще что-то орала, испуганно прижимая руки к груди в подсознательно защитном жесте.
Лекс покорно кивал на каждое мое слово и осторожно снимал кольцо с пальца, то словно не хотело расставаться с моей конечностью и упрямо сжимало объятия. Когда усилиями диона, до полного освобождения осталось совсем чуть-чуть, Лекс совершенно спокойным, уверенным тоном произнес:
— Успокойся. Ты же целительница, вот и исцелила бы меня.
— Угу. Если бы лапки нашла и сама очухалась. Сейчас, да?
Дион кивнул, резким движением сорвал серебряный обруч и одновременно зажал ладонью мой рот.
Это он правильно сделал. Возвращение было болезненным, тело скручивало судорогами, из горла рвался крик, но надежно глушился Лексом. Если бы не он, вся охрана сбежалась бы как по тревоге. А так, всего лишь маленькая вечность агонии и я смогла сжав зубы, попытаться встать. Лекс не разрешил, заставил улечься на холодный пол и долго растирал мои скрюченные болью пальцы. Только когда я перестала скулить в ответ на каждое прикосновение, он поднял меня на ноги и заставил сделать пару кругов по камере.
Постанывая при каждом шаге и закусывая губы, я все-таки умудрилась хихикнуть.
— Что? — Лекс аккуратно, почти незаметно поддерживал меня под локти.
— Помнится ты точно так же гонял меня по поляне в первый день нашего путешествия.
Дион ничего не сказал, но я затылком почувствовала, что он тепло улыбнулся.
Что ж, если мы еще способны радоваться чему-то в такой ситуации, то все должно быть хорошо. Все просто обязано быть хорошо, осталась лишь самая малость: выбраться из темницы живыми и с полным комплектом органов. Простая задача, правда?
Три тысячи триста восемнадцатый год от Великого Разделения. Тридцатый день третьего месяца лета
Поле, усеянное телами, вызвало у Ювентания тоску, этакую неприятную ностальгию. Бредя среди живых воинов империи и мертвых гшерцев он надеялся не найти тех, кого жаждал увидеть. Узреть воочию, убедиться, что с сумасбродными детьми ничего не случилось и выпороть как давно следовало обоих. Сначала старшего, нет… все-таки младшую. На неё еще можно было оказать хоть какое-то влияние. Старшего же, отчаянно-авантюрного и самоуверенного исправит, наверное, уже только могила….
— Господин волшебник! Господин волшебник, — подбежавший парень был среди тех, кто прибыл на подмогу в Димор, но застал лишь безжизненное пространство утоптанной земли, — господин волшебник… мы там… нашли… один. — Парень бежал быстро, говорил медленно и почему-то вызвал у Магистра желание отвесить пинка.
Ничего не говоря, Ювентаний двинулся в сторону, откуда прибежал посыльный. Искали они в этом поле живых, но основной целью была парочка детей, нуждавшихся в хорошем воспитании. Идти не хотелось, казалось бы давно позабытое, чувство тревоги вполне привычно поселилось в груди. "Дети", обычно презрительно тянул Эвер когда младшее поколение чего-нибудь отчебучивало. Старый гад основательно облегчил себе жизнь, избавившись от собственных детей. Ему теперь жилось беззаботно, а вот Ювентаний чувствовал, что скоро станет совсем белым, потому что шустрая парочка племянников явно целеустремленно доводила его до седины.
Впереди показалась довольно большая расчищенная площадка, в центре которой, склонившись над чем-то, находились трое. Военные целители все еще водили руками над телом, а генерал Италер уже отряхивал колени от земли и задумчиво смотрел в землю. При приближении мага все расступились и тихо отошли, рядом остался лишь Италер, как самый закаленный в сражениях.
