Анастасия Вихарева - Тайны гор, которых не было на карте...
Манька напрягла память, вспоминая первый город. Богатые и бедные дома стояли вперемешку, были тут и деревянные дома и каменные. На месте деревянных не осталось ничего, чтобы напоминало бы о них, но странное дело, многие деревянные дома как бы выходили во двор богатых каменных, и часть из них казалась нежилыми. Видимо, город строился, и люди просто оставляли их, забывая или размещая в них бедного человека, может, ту же душу, — все же это были не вампиры, а люди, которые провинились лишь тем, что не искали сочинений Дьявола, настраиваясь на сытую жизнь, подобную той, которую ведут современники. Или жила в деревянных домах прислуга.
— Манька, у меня фотографическая память! — сказал Борзеевич после некоторого раздумья. — Вот в том доме, на пороге лежал человек в богатой одежде, но сам дом был… так себе… Думаешь, он не прятался там со своим добром? Или вот там, целая семья лежала, а рядом богатый дом и ни одного трупа!
— Может, вампир был… Или трупы просто не на виду… Камень, поведай, о чем думала каменная голова, когда деньги прятала? — то ли в шутку, то ли всерьез спросила Манька у своего посоха.
— Манька у нас всех умнее, — усмехнулся Дьявол. — Знаешь, сколько тысяч лет прошло? Город сохранился лишь потому, что был вырван из Бытия. Не совсем из Бытия — из физического плана.
— Правда, Дьявол? А я думала только для меня время быстротечно, а для тебя, как бы не существует! Я думала, ты как бы над временем! — усмехнулась она в ответ, прислушиваясь к себе и своему состоянию, пытаясь нащупать каменные посылы.
Черные камни посоха исторгли немного света и начали мерцать, и Манька, как сомнамбула, провела рукой вокруг себя, замерев. Потом, дрожа одной своей стороной, прокопала глубокую яму в углу, тяжело поднимая нечто и заваливая набок. Утерла со лба пот, зарывая яму обратно, перетащила на то место несколько воображаемых тяжелых предметов, очевидно бочку с помоями. Потом что-то вылила, опять же из воображаемых ведер, на то место, высоко поднимая ведра. Прошла в другой угол, насыпала в подол рубахи еще чего-то, вернулась обратно и высыпала все это в воображаемое корыто, погладив рукой несуществующее животное. И с чувством облегчения на лице прошла в другой угол, сунула туда охапку сена и закрылась с другой стороны.
— Маня, Маня! — подергал ее за подол Борзеевич. — Ты чего творишь?
— Борзеевич, ну-ка вспомни, где-то тут стайка была в доме? — очнулась Манька. — Я видела, только изнутри, и еще площадь, вот как сейчас!
— Тут и была! — растерялся Борзеевич.
— Тут! — сказала Манька, примериваясь к стене. — Стайка, одна стена каменная, а тут, — она очертила круг, — стены деревянные, но ужас сколько навоза… Свинья тут жила, сейчас таких не найдешь! — Манька запыхалась, покрываясь потом. Она надула щеки и растопырила руки: — Вот такая! А навозу-то, навозу! Утонуть можно! Если вампиры полезли в такую жуть, честное слово, начну их уважать! — она села на колени и принялась выгребать землю. Она была еще черной и рыхлой.
Борзеевич уже помогал, сожалея, что не догадался сунуть ей в руки не воображаемую лопату или меч.
Сокровищница была что надо — лежала так, будто ее только что закопали. Здесь были и золотые, и серебряные монеты, кольца и браслеты, серьги и пояса, украшенные драгоценными камнями.
— Вот это да! — удивился Дьявол, рассматривая камни на посохе. — Может, себе что-нибудь возьмете?
— После того, как из-за них человек умер? — брезгливо отозвалась Манька, стараясь не думать о том, что на самом деле лезло в голову. Сказала, только лишь потому, что Дьявол спросил. Возьми у вампира чего-нибудь, век не простит, или простит, но станет ли показывать сокровищницы гор? — Отдай, пусть вампиры подавятся! — она стиснула зубы, стараясь не смотреть в сторону золота. — Их уже один раз унесли. Просто чуть дольше ждали своего часа. Только отведи их как можно дальше, хотя бы минут на двадцать.
Борзеевич хотел что-то сказать, но промолчал, тяжело вздохнув и шмыгнув носом.
— Будет сделано! — отрапортовал Дьявол, исчезая с сокровищами.
— Да не переживай ты так! — успокоила Манька Борзеевича, но больше, наверное, себя. — Опишут, приведут в порядок, изучат — и ты обо всем узнаешь первым.
Ждать пришлось недолго.
Налетел порывистый ветер и прикатил несколько монет, разбрасывая их по мостовой. Стража как один положила глаз и кинулась подбирать, рассовывая монеты по карманам. Несколько подзадержались трое ученых, но когда один попробовал монету на зуб, кинулись вслед за стражниками. Еще один порыв ветра — и площадь опустела. Манька и Борзеевич сразу же пересекли ее. Воспользовавшись веткой неугасимого полена, сдвинули костер в сторону. Утрамбованную землю доставали пластами, которые Манька срезала, укладывая рядом, чтобы быстро вернуть на место. Свиток оказался чуть глубже, чем в другом городе.
Перерубив свиток, убедились, что ключ расположен чуть ниже уровня земли, зарыли яму и вернули угли на место.
И вовремя!
Стража уже возвращалась, возбужденная и тяжело нагруженная, обмениваясь короткими репликами и восклицаниями. Манька и Борзеевич выждали некоторое время, убедившись, что стражники ничего не заметили. Собрать все угли не успели, котелок Борзеевич нечаянно опрокинул. Но Дьявол, очевидно опять просматривая их мысли, быстро сообразил закрутить небольшой смерч и расшвырять костер в разные стороны, приподняв консервные банки и швырнув их далеко в сторону.
— Ты же не умеешь! — закрываясь от поднятой пыли и песка, недовольно проворчала Манька, напомнив Дьяволу, как он изображал из себя Благодетеля Благодетелей.
— Это он тогда не умел! — ответил Борзеевич, хохотнув. — А сейчас они мечтают, чтобы торнадо над ними пронесся…
Охранники и вправду заоглядывались, рассматривая состав принесенного мусора. Двое ученых о чем-то договаривались со старшим охранником, а тот озабоченно кивал, испытующе вглядываясь в лица.
— Смотрите! — обрадовалась Манька. — Обворовывают Их Величества!
— У-у-у-у! — прогудел Дьявол, приближая непогоду и пригибая к земле деревья за городскими стенами. Знакомое "У-у-у-у!" раскидало группу людей, как щепки.
Наверное, Благодетельница подлости в отношении себя не прощала.
Но Манька и Борзеевич были уже далеко. Дьявол парил над землей, рассматривая Борзеевича под мышкой, как досадное недоразумение, Манька силилась лететь тоже, но могла только наступать на пятки, промахиваясь и пролетая через тело Дьявола, что ему совершенно не нравилось. Путь решили сократить, сразу направляясь в то место, в котором должен был стоять третий город, срезав угол. Места здесь были густонаселенные, то и дело приходилось огибать городишки, или закидывать горохом изумленных встречных, которые сразу останавливались, подозрительно вглядываясь в их лица. Наконец, выбрались на пустынную дорогу, машин на ней было немного, и лететь по ней получалось быстрее. Шли не только днем, но и ночью, останавливаясь лишь на короткий сон.
