Джин Вулф - Чародей
– Разве я когда-нибудь выражал недовольство?
Я зевнул и сказал, что нисколько в этом не сомневаюсь.
– Да не делал я ничего подобного! Я просто хмурился своим мыслям или еще что-нибудь в таком роде.
– Хорошо. Принцесса – сестра дракона. Она человеческое существо, как и ее отец, хотя она не вполне человек, поскольку ее мать была драконом из Муспеля. Драконы принимают человеческое обличье лучше эльфов. Надо ли мне объяснить почему?
– Пожалуйста, сэр Эйбел! Прошу вас!
– Хорошо. Существует семь миров – если ты что-нибудь знаешь о них, значит, знаешь. Наш мир четвертый, средний. Срединный мир самый устойчивый и неизменный. Здесь есть такие, которые умеют изменять обличье лучше, чем ты или я, но лишь очень немногие и в очень малой степени. По мере удаления от нашего мира способность к переменчивости форм возрастает. Эльфы изначально похожи на человеческих существ и могут стать еще более похожими. Они могут принимать обличья животных и людей, но не более того, и они не могут увеличиваться или уменьшаться в размерах. Их всегда выдают глаза. Эльфы становятся незримыми при ярком свете солнца и потому избегают прямых солнечных лучей.
– Я понял это, еще когда они сражались за нас.
– Ты говоришь об эльфах, приведенных Ури? Ты видел ее?
Он кивнул.
– Это огненные эльфы, и они находились в рабстве у Сетра. Сетр был драконом. У него есть брат – несомненно, ты знаешь. О нем мы не станем говорить.
Глава 31
УЖИН С ЛОРДОМ ЭСКАНОМ
Рыцарские поединки здесь сильно отличались от проводившихся в Ширволе по части великолепия воинских и конских доспехов, а также одеяний зрителей. Пики нам выдал помощник герольдмейстера, чтобы они не разнились качеством и все имели стальные наконечники одинаковой формы. Тяжелые тренировочные доспехи не надевались, но многие выходили на поединок со щитами толще и массивнее тех, какие они взяли бы на войну.
Участников поединка разделял деревянный барьер, чтобы кони не столкнулись. При возможности наносились удары по шлему или в грудь, но все целились главным образом в щит противнику. Каждая пара сражалась до тех пор, пока один из рыцарей не падал на землю, выбитый из седла, или не отбрасывал пику в сторону, признавая свое поражение. В первый день я участвовал только в одном поединке – с Кеем, победителем прошлогоднего турнира. Мы не преследовали дурацкой цели – ломать пики. Каждый из нас с самого начала старался выбить противника из седла, но мы сломали шесть штук, прежде чем конь Кея упал.
После моего выступления нас с Вистаном пустили бы на освещенную солнцем трибуну рядом с троном, но я сказал, что мы присоединимся к Поуку и Ансу в толпе простолюдинов, обнаружив в данном случае редкую прозорливость.
Они появились через час без малого, явно недовольные необходимостью ходить по поручениям при свете дня. Леди, о которой они говорили, смилостивилась. Она прощает мне мой недавний отказ и согласна увидеться со мной. Я поблагодарил посланцев за труды и велел Вистану следовать за мной, прихватив Поука и Анса. Гильф с самого утра отправился обследовать Тортауэр, ибо не особо интересовался рыцарскими поединками. Он присоединился к нам прежде, чем мы успели уйти далеко, и морские эльфы, не стали возражать.
Она занимала отдельную башню, как и супруга его милости в Ширволе, и приняла нас в просторной зале, богато убранной черным бархатом, где по стенам висели теплящиеся курильницы причудливых форм. Аромат благовоний мне не понравился, как не понравился и Гильфу, который обнюхал все занавеси и гобелены, пока мы беседовали.
– Вот мы с вами снова встретились, сэр Эйбел. – Она протянула мне руку.
Я сказал, разумеется, что она оказала мне величайшую честь своим приглашением.
– Почему вы не пожелали прийти один? – осведомилась она с легкой обидой.
– Вы столь красивы, ваше высочество, что я боялся потерять голову.
– Лжец. Мне бы хотелось стать вашим другом, сэр Эйбел. Вас не пугает магия.
– Это далеко от правды, ваше высочество.
– Не смейтесь надо мной. Мы с вами оба знаем… то, что знаем. Если мертвецы восстают из могил по моей воле, что это значит для вас?
– Очень многое, ваше высочество. Мертвецы не всегда подчиняются приказам. Я боюсь за вас.
– Я тоже. – Ее кресло напоминало трон, и благодаря помосту, на котором оно стояло, впечатление усиливалось. Она поднялась на ноги, сошла с помоста и остановилась передо мной, слегка покачиваясь; высокая, на целую голову выше меня. – Вы ведь думаете, что я слуга Низшего Бога, сэр Эйбел?
Я помотал головой:
– Он не бог, ваше высочество. И вы ему не служите.
– Вы правы, хотя я обдумываю такую возможность. Я стараюсь делать добро своим колдовством. Можете мне не верить. Я докажу это вам, когда представится случай. Вы преклонили колено передо мной.
– Вы особа королевских кровей, ваше высочество.
– Я заслуживаю вашего почтения. Не потому, что я королевских кровей, – она рассмеялась, – а потому, что я хорошая. Вы хотите получить аудиенцию у моего брата.
– Да, ваше высочество. Вы можете устроить мне встречу с ним?
– Могу, но не стану. Отгадайте мою загадку: почему сэр Геррун победитель, а вы нет?
Я пожал плечами:
– Он провозглашен победителем, ваше высочество. Почему, я даже не догадываюсь.
Она рассмеялась, прекрасная и безрадостная.
– По приказу моего брата. Вы носите шарф королевы на шлеме, сэр Эйбел. Вы полагаете, что королева отдается каждому прислужнику из судомойни?
– Разумеется, нет, выше высочество. Я убью любого, кто возведет на нее столь гнусную клевету.
– Тогда вам придется убить очень многих. Они говорят моему брату такие вещи и еще худшие. Он половине верит. Вы думаете, он примет рыцаря, который носит на шлеме ее шарф?
– Думать у меня не всегда получается, ваше высочество, но я стараюсь.
Она взяла меня за руку:
– Хорошо сказано. При дворе меня мало кто любит, сэр Эйбел, и никто мне не доверяет. Если я скажу брату, что он должен поговорить с вами, это только повредит делу, с которым вы хотите к нему обратиться. Вдобавок вы явились на турнир с шарфом королевы на шлеме. Вальфатер поможет вам?
– Сомневаюсь, ваше высочество. Но надеюсь.
– Я тоже, ибо вам понадобится его помощь. Между тем я помогу вам, коли сумею. – Она понизила голос. – И граф-маршал поможет, коли осмелится. Считайте нас представителями Ская. Возможно, вам станет легче. – Она обратилась к Вистану. – Воспитание из тебя рыцаря идет полным ходом.
Он опустился на колени:
– Да, ваше высочество.
– Кинжал можно вонзить в сердце, оруженосец, а можно метнуть. Давай метнем. Мертвецы встают из могилы по моему приказу. Так я сказала твоему господину, и это правда. Он предупредил меня об опасности, поскольку долг рыцаря защищать прекрасный пол. – Она повернула голову, предоставляя Вистану возможность рассмотреть свой профиль. – Как по-твоему, я прекрасна?
