Вера Малахова - Жизнь обреченных на смерть
- Ты уводишь разговор в другую сторону, а я хотел бы услышать ответ на свой вопрос.
- Мне очень жаль, но я не знаю, кто это сделал. Пока.
- Но ты узнаешь?
- Можешь не сомневаться, я так и сделаю. Джейсон, кто заказал тебе похищение Джельсамины? - Такой резкий переход отца с одной темы на другую, заставил сына на мгновение растеряться.
- Ты же знаешь, я не могу раскрывать имена своих клиентов....
- Я знаю это так же, как знаешь ты, что я могу узнать это и, не спрашивая твоего разрешения. Ты действительно хочешь, чтобы я поковырялся у тебя в мозгах, чтобы узнать ответ на свой вопрос и еще массу других твоих тайн.
- Знаешь, до сегодняшнего дня, я даже представить себе не мог, что ты можешь к чему-то принудить нас.
- До сегодняшнего дня вашим воспитанием занималась мать. Вы не первые и не последние дети, которые у меня были и, поверь мне, я отлично знаю, как добиваться от своих чад необходимого мне результата, с наименьшими усилиями в кратчайшие сроки. Возможно, у вас создалось впечатление, что я чем-либо отличаюсь от остальных Коринов этого мира, но это не так.
Минутная пауза, возникшая в разговоре, заставила Эрика перехватить дыхание, чтобы не быть услышанным.
- Меня наняла Малкани Темо, - сдался Джейсон.
- Что конкретно тебе было сказано сделать?
- Похитить Джельсамину, вывезти за пределы сейма и не возвращать до особых распоряжений.
- Что еще?
- Держаться подальше от Яго.
- У тебя это не вызвало удивления?
- Нет, в свете того, что он стал Корином Куори, а я собирался похитить его любимую кузину.
- Какие еще поручения давала тебе Малкани Темо, или какие-либо другие Персоны в последнюю пару месяцев?
- Кейсар Хоакин нанял меня, чтобы я спровоцировал беспорядки в Куори-Сити среди жителей квартала Фоли.
- Так это твоя работа?
- Да.
- Всегда знал, что мой старший сын талантливый парень!
- Ты никогда не говорил мне об этом, - потрясенно пролепетал Джейсон.
- Я не самый любящий отец в мире, не знаю, способен ли я на такие чувства вообще, но это не мешает мне испытывать чувство гордости за своих отпрысков. А ты всегда был одни из лучших. Самый жесткий, самый хитрый, самостоятельный.... Во многом это заслуга твоей матери, которая превратила ваше детство в игру на выживание, но большую часть работы ты проделал сам. Конечно, не обошлось без Яго и Дэймона. Общение с ними оказало на тебя значительное влияние. Эти два балагура и любимца публики оказались более жестокими, и лучшими дрессировщиками хищников, чем твоя мать. Я с ужасом наблюдал за вашей многолетней схваткой-дружбой и в то же время восхищался тем, как они справляются с тобой - совершенно диким, озлобленным зверем. И хотя, они склонны считать, что превратили тебя в еще большее чудовище, чем ты был до встречи с ними, на самом деле они еще просто слишком молоды, чтобы оценить результат своих трудов.
- Ну, в этом вопросе я с ними согласен. Благодаря тому, что они адаптировали меня к обществу, я стал более опасен и могу наилучшим образом выполнять свою работу.
- Это только одна сторона правды. Но так же, благодаря их влиянию, ты стал относиться к убийству, как к работе, а не как к отправлению надобностей. На досуге сядь и посчитай, сколько людей в год ты убивал, будучи совсем ребенком, до встречи с ними, и скольких ты убиваешь сейчас. Чтобы ты не тратил время, скажу тебе так, количество убийств, которые мне приходилось прикрывать, до встречи с ними в пятнадцать раз больше, чем спустя первый год знакомства с парнями, и в десять раз больше чем за последний год.
- Но я в этом году выполнил пять контрактов!
- Умножь на десять, и ты узнаешь, сколько человек ты избавил от бренного существования в период с одиннадцати до двенадцати лет.
- Не может быть!
- Может. Так что, не смотря на то, что твои друзья считают себя плохими воспитателями, на самом деле это не так. Было что-то еще, что тебе поручали Персоны или члены их семей в последнее время?
- Ну, не то, чтобы я получал поручение....
- Говори.
- В нашей среде прошел слух, что некий заказчик ищет исполнителя на убийство Джельсамины. Я попытался выйти на заказчика, но безуспешно.
- Кто-то перехватил контракт?
- Возможно, но все тогда решили, что это был просто слух и ничего более. Поэтому, когда Джельсамина мне сказала, что за один вечер ее пытались убить дважды, я очень удивился. Видимо, кто-то все-таки принял заказ на ее устранение.
- Когда это было?
- В тот день, когда ее попытались отравить на балу.
- Хочешь сказать, что в тот же день было еще одно покушение?
- Да, в нее стреляли из лука.
- Неожиданный ход, - задумчиво заметил Мартин. - Ну что же, думаю нам пора освободить кухню, чтобы твой брат мог зайти и наконец-то попить молока, и всем отправиться спать.
Анри стоял у окна и смотрел на луну. Он понимал, что время близиться к концу и хочет он того или нет, скоро придется делать выбор. С тех пор, как Шантэль сообщила им о предстоящей ранней смерти, он занял позицию созерцателя жизни. Он наблюдал за жизнью людей так будто, кто-то посадил его на луну следить за течением времени этого мира. Постоянно пребывая в состоянии легкой меланхолии, он никогда не позволял себе так безудержно наслаждать жизнью, как это делал Дэймон. Он четко знал, что если позволит себе полюбить жизнь, то не сможет расстаться с нею ради каких-либо великих целей. Поэтому, максимум, что Анри себе позволял, это медленно тлеть. Но последнее время в голове все перепуталось и мысль "отпустить вожжи" стала казаться все более и более соблазнительной. А появление в жизни Джельсамины придало ту самую пикантность, специю, которой ему как раз не хватало, чтобы жизнь перестала быть пресной. Окутанная тайной эта девушка пробуждала в нем не только любопытство, но и жажду жизни. И хотя он никогда не ставил под сомнение необходимость принести себя в жертву, ради сохранения мира, последние дни его все чаще терзали сомнения.
Мина растерянно смотрела на бессознательное тело Яго, уснувшего на ее кровати. Настоявший на том, чтобы проводить "сестру Дэймона" домой, ее кузен будучи смертельно пьян, присел на кровать, чтобы пронаблюдать за преображением Эйрин в Мину и в ту же секунду уснул. К счастью, размеры ее кровати позволяли уложить туда еще пару таких Яго, и еще оставалось место, чтобы притулиться. Джельсамина с умилением взглянула на раскатисто храпящего кузена и, тяжело вздохнув, стащила с него одежду. Ей так и не удалось добиться от него, что же случилось, потому что тот бред, который он нес, не смог бы расшифровать даже опытный специалист. Единственное, что она поняла, что он самоуверенный болван, возомнивший себя бог знает кем, и что Эсте оказался не так уж прост. Скорость, с которой Яго окосел от одного бокала вина, просто потрясла Джельсамину. Зная, сколько способен выпить кузен и при этом не захмелеть, трудно было поверить в происходящее. Поначалу она думала, что Яго ее просто разыгрывает.... Но сейчас она была все больше склонна считать, что ему было на самом деле плохо. Покачав головой, девушка подошла к окну и открыла его, чтобы впустить свежий воздух. Она невольно залюбовалась, купающимся в лунном свете садом, пока ее взгляд не выцепил до боли знакомое дерево. Не узнать его было невозможно. Все внутри перевернулось в один момент. Чувства, которые казались угасшими и уснувшими, всколыхнулись вновь. Какая-то сила понесла ее на улицу. Найдя дверь, ведущую в сад, девушка с облегчением обнаружила, что она открыта и тихо выбралась наружу. Задержавшись буквально на секунду, чтобы справиться с эмоциями, она спустилась по ступеням. Мина вдохнула полной грудью воздух и, услышав сладкий аромат цветов, закрыла глаза. Воспоминания накатили на нее волной, и щемящая тоска неожиданно свела горло. Она судорожно вдохнула. Моргнув, Джельсамина поняла, что на глаза набежали слезы. Не зная, как совладать с собой, она первый раз за долгое время дала чувствам волю. В тот же миг показалось, что порыв ветра подхватил ее под руки и легонько подтолкнул в спину. Мина неосознанно шла туда, где месяц назад была счастлива, как никогда. Шелест листьев торопил, шепча ее имя голосом Чано, а свет луны освещал тропинку, рисуя причудливые узоры падающими от невысоких кустарников тенями. Дойдя до того самого дерева, Мина не смогла больше сдерживать слезы и они быстро потекли по ее щекам. Прислонившись к широкому стволу спиной, девушка закрыла глаза, и на мгновение ей показалось, что она чувствует на своей шее дыхание Касиано. Зажмурившись от боли, она закусила нижнюю губу и, почувствовав во рту соль слез, сползла вдоль дерева на землю. Чтобы не закричать, она закусила руку. Мина не почувствовала боли от впившихся в плоть зубов, она почувствовала вкус собственной крови.... Воспоминания беспощадно обрушились на нее. Тогда все тоже началось с ее крови.... Мина чувствовала, как сад переживает вместе с ней воспоминания того вечера. Связь с природой была столь велика, что порой казалось, будто та понимает ее, слышит, как другого человека. Слезы продолжали литься, но как только память завершила экскурс в историю, острая боль прошла, схлынув, как прибой, "оставив на берегу" обнаженную, светлую печаль.... Печаль по тому, что она пережила, и печаль по тому, что ей никогда уже не предстояло пережить.
