Ольга Гребенщикова - Переход
— В стороны, обе! — скомандовал Морис Веллите и Адельгейде, рассудив, что нечего девицам путаться под ногами у настоящих профессионалов.
Как ни удивительно, с вражеской стороны парни тоже попались толковые, хоть и полезли со своими стрелами против пуль, но пришлось повозиться, пока удалось выманить из укрытия и поймать в прицел. В зале прибывшую погоню услышали, но еще толком не увидели. Двое наемников даже устремились на шум — похвальное самопожертвование! Лорд Гаралан забыл раздать бронежилеты вместо кольчуг? Каков подлец, пожелайте ему угодить на самую жаркую загробную вечеринку длиною в вечность!
И все-таки войти в зал удалось. Наемники держались ближе к центру, кто прячась за толстыми колоннами, а кто храбро прикрывая слишком занятого предводителя. Первое, что поняла Адельгейда, когда вбежала под темные своды вместе с остальными — Ресс Экхарт никуда не делся, кто-то из здешних успел его задержать. А потом увидела, кто преградил ему путь. Увидела кровавые пятна на одежде Роланда, и боль каждой его раны вонзилась ей в душу раскаленным железом. Она готова была проклясть свое умение догадаться, почувствовать, когда бой близится к развязке и что за развязка предстоит. Еще никогда в жизни она не испытывала такого леденящего ужаса, ощущения, будто сердце вот-вот остановится от отчаяния. И было лишь одно средство не сойти с ума — не смотреть, не ждать исхода, действовать!
Неумолимая рука вцепилась ей в воротник и рывком вернула на место, под прикрытие колонны. Лучники заметили вошедших, спохватились, и стрелы посыпались градом. Веллита попробовала сплести заклятие, вопреки запрету, но в запретах больше не было необходимости — огромный выброс силы, неуправляемый поток, не питающий больше защиту города, сметал все, как лавина. Сообща еще можно что-то сделать, но одной ей не справиться. Она подумала, что даже попытка волшебства оказалась роковой — в дальней стороне зала содрогнулась стена. Но причина оказалась в другом. Каменная глыба, неотличимая от остальной скалы, чуть двинулась наружу и медленно поплыла в сторону, открывая новый проход, тайный, известный лишь Стражам.
Рядом свистели стрелы, но разделаться в два счета с оравой принцевых вояк не составило бы труда, если бы не приходилось беречь патроны. Кассандра прижалась к холодному камню облюбованной колонны, посмотрела на остальных и увидела, как исказилось ужасом лицо королевы. Это была не тревога за любимого, скрестившего клинки с заклятым врагом, а невыносимое отчаяние от мысли, что она знает исход. Сейчас разлетится вдребезги еще одна жизнь, а где одна, там и вторая. Наши жизни и наше счастье — как падающие звезды в черном небе. Это больно, девочка, но зато быстро, сейчас все закончится. Смерть не больнее любви.
Не больнее жизни. Теперь, зная правду и прикончив виновника, Кассандра надеялась, что все изменится. Но ничего не менялось, ведь дело вовсе не в убитом Страже. Маг-предатель столкнул их лицом к лицу, вместе, сразу, и теперь смеялся из своего ниоткуда, глядя, как все идет по его плану. И нет на свете ни домиков, ни морских берегов, ни дикого винограда. Все ниточки и все пути ведут к белому кругу, почти как в Рим, и ничего с этим не поделать, не разорвать, не изменить. Но ничего и не надо, все выходит правильно и честно. А она не верила, что в мире есть справедливость, что судьба подарит ей орудие мести, невероятное, способное поразить смертельной раной всех жаждущих обладать большим порталом между мирами.
Ударить без промаха, по самому больному месту!
Когда-то давно она давала клятву служить и защищать, хотя потом не всегда получалось разобраться толком, кого, от кого и зачем. А ведь все так просто, гораздо проще, чем очередная бойня под знаменами всеобщего блага. Лорд Гаралан прав, сегодня ее день и ей, а не Роланду, Морису или магам решать, как все исправить. Обмануть судьбу и не оставить никому пути назад. Пылающий мост все-таки рушится в бездну, но кто виноват, если игра стоит того, чтобы его сжечь? Вот только бы остальные поняли…
Кассандра проверила — патронов осталось всего ничего, но хватит и этого. Осмотрелась — Морис мертвой хваткой вцепился в плечо Адельгейды, не позволяя ей выскочить под обстрел. Веллита прижалась к дальней колонне, выискивая взглядом других магов. Вон они, явились через потайной ход, но не знают, как пробиться к центру, как разделаться с чужими, не зацепив своих, короля, Ключ, опоры сводов и что там еще можно зацепить на свою голову. Кассандра посмотрела на Мориса, на волшебницу, потом на королеву, и произнесла:
— Это фальшивое пророчество, насчет тени Элвера… Чтобы избавиться, нужно исполнить? Вот я и думаю, почему бы ему не сбыться?
Адельгейда вздрогнула, будто ее ударили в спину:
— Что?!!
— В вашем мире слова поразительно много значат…
Вот и все, слова сказаны, осталось дело. Кассандра вышла из укрытия, не прячась и не оборачиваясь на отчаянный крик королевы:
— Нет! Не смей! Будь ты проклята! Я тебя ненавижу, тварь!!!
Двух лучников она уложила сразу, еще один стрелок завозился с арбалетом и отправился вслед за собратьями по оружию. А потом пистолет вместо выстрела отозвался пустым щелчком и немедленно полетел кому-то в лоб не хуже булыжника. Остальные, кто успел выскочить наперерез наглой девке, стремительно, как кошка, проскочившей сквозь их ряды, сполна испытали силу вроде бы тонкой руки и затянутого в перчатку кулака. Кассандра вспрыгнула на край белого круга, шагнула дальше. Столб перламутровой пыли колыхнулся, потянулся серебристыми ниточками к родному существу и снова успокоился, закружился звездной спиралью. Больше наемники Экхарта не пытались остановить непонятную женщину, повергнутые в оцепенение ужасом от близости неведомого, непостижимого, запоздалым пониманием, как далеко они зашли и что из таких далей не возвращаются безнаказанно. И суеверным преклонением перед теми, кто не ведает трепета, пересыпая в пальцах, как песок, тайны мироздания.
Роланд и принц Экхарт-младший, король и изменник, оба измазанные кровью, не думали прекращать бой. Они заметили появление Кассандры, но не отвлеклись ни на мгновение. В их почти безупречных движениях не было ни одного, которое она не смогла бы предугадать, ни одного удара, который не сумела бы отбить. И еще она знала, чувствовала — Роланд проиграет, с его ранами и усталостью ничто не поможет одолеть полного сил противника.
Удар, звон.
Стремительное движение, сталь рассекает воздух опьяняюще близко. На белом камне под ногами осталась россыпь красных пятнышек — кровь Роланда или его врага, тоже терявшего с рукава темные капли.
