Александр Мазин - Спящий дракон
«Этайа, покажи мне Нила!»
«Только его глазами».
«Как можешь!»
«Смотри!»
– Я не буду ждать!
– Поднимайтесь на крышу! – сказал Этайа.– Я позвала дракона!
* * *– Сирхар!
Ди Гон обернулся так резко, что отшатнувшийся жрец едва не упал.
– Я приказал не беспокоить меня в Храме! – рявкнул колдун.
– Но, сирхар, ваша… Приближенная Королевы! Она настаивала! Она велела передать: к дому Женщины Гнона уже дважды прилетал бронзовый дракон!
– Тысяча демонов! Почему не доложили сразу?
– Я… Мы… Мы боялись, сирхар!
– Дурак! Впрочем, нет, все правильно. Я доволен! – Он похлопал по щеке окончательно растерявшегося жреца.– Проследи, чтобы все было готово к Приношению! – И поспешил к выходу из подземелья.
* * *Дракон мягко опустился на плоскую крышу Дома Сирхара, спугнув обосновавшихся здесь ургов. Разжиревшие падальщики с недовольным шипением снялись и закружились над драконом и теми, кого он принес.
Гестион спрыгнул на обшитую железом крышу.
– Как мы попадем внутрь? – спросил он.
– Я, а не мы! Ты останешься здесь! – Санти внимательно разглядывал поверхность крыши, ища люк.
Лицо мальчика приняло обиженное выражение.
– Почему? – спросил он.
– Потому что, если мы оба уйдем, дракон улетит! Ты, кстати, сумеешь удержать его?
– Конечно!
Санти попытался сам настроиться на дракона, но его теперешние мысли были слишком тревожны, и дракон занервничал, почувствовав их.
Гестион велел зверю наклонить голову и положил ладонь на мигательную перепонку, затянувшую глаз. Дракон успокоился.
Круглая крыша, огражденная парапетом в три локтя высотой, понижалась к центру. Там было отверстие для стока дождевой воды, затянутое сеткой. Санти оно не подходило.
«Здесь должны быть люки!» – думал он, обходя крышу по спирали.
И он нашел люк, не один – целых шесть. Но открыть их оказалось непросто. Крышки люков были утоплены вровень с поверхностью крыши и герметично закрывали отверстия. Щели были настолько тоненькими, что зацепиться невозможно. Санти попытался поддеть их ножом, но только обломил кончик лезвия.
Юноша задумался. Возвратиться ни с чем он не мог. И времени у него оставалось немного: дракон – слишком заметная штука. Наверняка сирхар уже спешит сюда, даже если Этайа не ошиблась, сказав, что в башне его нет. Что за чушь лезет в голову? Фьёль не могла ошибиться! Дракон… Дракон…
Взгляд Санти упал на огромные лапы, заканчивающиеся острыми изогнутыми когтями.
– Гестион! – позвал юноша.– Ты можешь попросить его сковырнуть вот это? – Он тронул ногой крышку люка.
– Попробую,– сказал мальчик не слишком уверенно. И позвал дракона, который неловкими прыжками приблизился к нему.
Некоторое время они «беседовали», потом, наклонив треугольную голову, дракон принялся изучать поверхность крыши.
– Он понял! – обрадовался Гестион.
Дракон поскреб лапой люк. На ржавой крышке остались глубокие царапины. Бронзовый перенес тяжесть тела на основание хвоста, поднял лапу и обрушил ее на крышку.
Крышка со звоном вылетела из гнезда и, упав, откатилась к ограждению. Дракон, переваливаясь, отошел на несколько шагов.
Санти заглянул в дыру: железная лестница спиралью уходила во тьму. Четыре сломанных запора болтались по краям отверстия.
– Я пошел! – сказал юноша.
Гестион поднял сжатый кулак. Санти ответил тем же и нырнул в люк.
Лестницей не пользовались давно. Ступени покрылись толстым слоем мягкой пыли. Санти старался двигаться тихо и осторожно, но вряд ли у него это получалось. В отличие от Нила и вагара, он не видел в темноте, а то внутреннее зрение, которым он недавно научился пользоваться, здесь почему-то не открывалось.
Он смутно ощущал каменное тело башни, наполненное чем-то вязким, пористым… Не на физическом уровне, конечно. Здесь Санти был полностью отрезан от остального мира. Магия Дома Сирхара как бы запечатывала тех, кто оказывался внутри.
Мелкая пыль щекотала ноздри. Подошвы негромко звякали о ступени. Санти держался рукой за шест, вокруг которого вилась лестница. Он пытался считать ступеньки, но сбился. Сверху, с крыши, через открытый люк, до него доносились звуки: шаги Гестиона, скрежет драконовых когтей, хриплые вопли ургов. Внизу, там, куда спускался Санти, было тихо.
Лестница кончилась, и Санти едва не стукнулся лбом о дверь. Ощупав ее, он убедился, что дверь заперта. Санти обследовал тесное помещение, в котором оказался, и нашел решетку. За ней – пустое пространство.
Когда, взявшись за прутья, Санти как следует потянул, решетка подалась, и образовалась щель, достаточная, чтобы юноша смог в нее протиснуться.
Он оказался в тоннеле квадратного сечения, уходящем влево и вниз под углом градусов двадцать. Выбора не оставалось, и Санти начал осторожно спускаться. Слабый ветер все время дул ему в лицо. Тоннель оказался достаточно просторным, чтобы можно было идти, не задевая стен и только чуть-чуть наклонившись.
Юноше показалось, что спуск длится целую вечность, но вряд ли он занял больше нескольких минут. Просто в темноте, когда не знаешь, куда идешь, трудно сохранить чувство времени.
Но вот тоннель кончился, и Санти оказался у такой же железной решетки, что и наверху. Ему не составило труда вынуть ее. Юноша выбрался из вентиляционного канала и пошел по полутемному кольцевому коридору.
Прошел он не больше сорока локтей, когда впереди послышались шаги, сопровождаемые позвякиванием металла.
Санти замер. Он упустил момент, когда можно было удрать в противоположную сторону. Упустил, потому что буквально окаменел от страха. Он прислонился к стене коридора, вжался в нее так, будто она могла его спрятать. Теперь он увидел свет: блики на стенах. У идущего был светильник. Ноги юноши подкашивались. Все его оружие – небольшой нож с обломанным концом. Но и будь у него меч, Санти все равно не смог бы им воспользоваться: руки стали ватными. По спине потек холодный пот. Теперь он увидел идущего. Урнгурец, в доспехах, с коротким копьем в одной руке и светильником в другой. Воин двигался размеренным шагом: ни быстро, ни медленно. Фонарь освещал пространство в десять локтей, и Санти воин пока не видел. Но непременно увидит, когда подойдет ближе.
Санти понимал, что надо действовать, но… не мог. Как он жалел в этот миг, что не обучился воинскому искусству!
Солдату оставалось пройти каких-нибудь десять-двенадцать шагов – и он увидит Санти. Юноша распластался на стене. Лицо его, вероятно, сделалось таким же серым, как сама стена. Он перестал чувствовать свое тело, он уже улавливал мысли солдата, однообразные, как стены коридора, по которому шел урнгурец.
Свет фонаря упал на лицо Санти. Юноша перестал дышать. Солдат заметил его. Юноша почувствовал удивление урнгурца. Нарастающее удивление с примесью страха. Солдат стоял рядом, держа фонарь в вытянутой руке. Их глаза встретились и… Санти мысленно чуть-чуть подтолкнул его. Это получилось непроизвольно, но солдат вздрогнул, моргнул, поставил на пол фонарь, потер глаза рукой, еще раз посмотрел…
