Константин Ветошко - Три стороны медали
Секунду полежав, Торстен сообразил, что под его бок уже забралась быстро растущая лужа крови, и резко поднялся. Кто-то из товарищей кинул поношенную накидку, чтобы прикрыть багровые пятна, и подвел буланую кобылу, косящуюся на изрядно помятого всадника насмешливым взглядом. Керит, тем временем, зачем-то спешился и отрубил погибшему наемнику голову, едва не покорежив меч о камни мостовой.
Торстен уже хотел вдеть ногу в стремя, когда на него без всяких причин нахлынула слабость, а в голове помутнело. Он медленно опустился на колени, но наваждение сгинуло так же внезапно, как возникло. Вновь поднимаясь на ноги, норд увидел, как Кель зачем-то закидывает в седло безвольное тело узнавшей их служанки. Похоже, именно выходец из трущоб оглушил девчонку, пока остальные все внимание сосредоточили на не в меру шустром наемнике.
— Говорил я, что эта девчушка спящий вулкан, — похвастался Кель, похлопав потерявшую сознание пленницу чуть пониже спины.
— На кой ляд она тебе? — удивился Торстен, с трудом взобравшись в седло.
— Тор, ты головой не ушибся? — с деланным участием посмотрел на норда друг. — Да эта чертовка наш последний козырь, если что пойдет не так! Думаешь случайно она вся такая разодетая здесь ошивалась в сопровождении этого верзилы?
— Может заберем его? — спросил еще один из гвардейцев, робко указав на тело погибшего товарища.
— Нет, это лишняя обуза и у ворот возникнут проблемы. Долой разговоры! Ходу, ходу! — прервал его Эллиан и первым пришпорил коня, не обращая внимания на разбегавшихся прямо из под копыт горожан. — К воротам, пока вся местная стража не всполошилась!
***
— Ну что, поговорим? — Ирси вольготно откинулся назад, словно сидел не на жесткой лавке в углу общего зала не слишком респектабельного постоялого двора, а как минимум на обитом бархатом троне.
— Нам не о чем говорить, зиранец, — отрезал Тарн. Гвардеец со связанными за спиной руками, напротив, сидел так прямо, будто его уже успели посадить на кол.
— А может поговорим о том, что я тебе жизнь спас? — улыбнулся Ирси, нежно поглаживая отточенную сталь любимого кинжала.
— Я тебя об этом не просил, недомерок, — ответил гвардеец, словно выплюнул.
— Но спасибо сказать бы не помешало, — Ирси равнодушно посмотрел куда-то в сторону и резко подался вперед, полоснув бойца Сплава по щеке. — Да и вежливости тебе стоит поучиться.
— Думаешь, я боюсь боли? — криво улыбнулся Тарн, не обращая внимания на заливавшую лицо кровь.
— Думаю, что смогу тебя этому научить, — оскалился ульд и провел ладонью по щеке гвардейца, а потом с удовольствием слизнул с пальцев кровь. — Но не сейчас. Для начала мы просто поговорим.
Ирси задумчиво побарабанил пальцами по старой столешнице, украшенной жуками-древоточцами вязью причудливых узоров, глотнул вина из изрядно помятого кубка и продолжил:
— Я ведь был на этом холме. Я видел, как ты оказался в плену.
— Такое случается, — равнодушно пожал плечами гвардеец.
— Тебя оглушил собственный маг воздуха, когда ты сунулся к нему на помощь, и ты это прекрасно знаешь. А потом твои товарищи-гвардейцы отступили и бросили тебя беспомощного, будто ты для них и не был своим.
— Врешь! — в голосе гвардейца впервые проскользнули нотки гнева. — Мои товарищи мертвы, иначе я был бы с ними. Солдаты империи своих не бросают!
— Как же ты выжил с такой наивностью? — покачал головой Ирси, с новым любопытством разглядывая гвардейца. — Тебе не вернуться назад. О тебе никто не вспомнит. Ты больше не гвардеец.
Ответом ульду стало презрительное молчание. Тарн даже отвернулся от мага,
— Я мог бы сделать из тебя послушную марионетку. Или превратить в пускающее слюни животное. Захотел бы — заставил твои мозги вскипеть и выплеснуться из ушей. Но мне в отряде не помешал бы бывший гвардеец империи.
— А по мне тебе не помешает выпустить кишки, — огрызнулся Тарн.
— Я убивал и за меньшее. Но, полагаю, ты еще просто не готов осознать свое положение и познать истинность моих слов, — дерзость пленника похоже позабавила ульда, и вместо вспышки гнева он лишь рассмеялся.
Неизвестно, чем бы кончился этот странный разговор, не появись в трапезной еще одно лицо.
— Капитан, — остановился на почтительном удалении коренастый, но могучий наемник. — Тут такое дело. В город знатного пленника привезли.
— И? — Ирси вопросительно дернул бровью и лениво посмотрел на измененного.
— Гирский выкормыш. Подобрали на поле боя, где задали славную трепку имперским золотым гвардейцам. Его едва насмерть не задавило конем. Думали дворянин, хотели взять славный выкуп.
— А мне какое дело до пленного аристократа? — ульд постепенно терял терпение.
— Так я к этому уже перехожу, — зачистил Вертел. — Имперца-то, стало быть, в город привезли. А он как очнулся, возьми и начни молниями швыряться, насилу опять оглушили. Оказалось не аристократ, а маг языческий. За такого выкупа не взять. Так его теперь собираются сжечь прилюдно. Я подумал, может вас заинтересует.
— В который раз убеждаюсь, что ты умнее, чем можно подумать, глядя на твою жирную и потную рожу, — Ирси встал и добродушно похлопал наемника по плечу. — Получить для экспериментов Гирского адепта — заманчивая перспектива. Приставь к пленнику кого-нибудь и веди на место.
Но не успели измененные покинуть постоялый двор, как за ними увязалась изнывающая от скуки Тильза. Непоседливая девчонка наотрез отказалась сидеть в своей комнате, и Ирси пришлось скрепя сердце разрешить ей отправиться с ними.
Прошла уже почти неделя, как остатки отряда оборотней получили причитавшееся вознаграждение, похоронили павших товарищей и отправились назад в свой постоянный лагерь. Подводы с тяжелоранеными под охраной дюжины бойцов ушли еще раньше. Сиал и Вервальд были плохи, и Ирси спешил отправить их на попечение собственных лекарей и магов. Королевские целители уходили вместе с армией, и им больше не было дела до раненых наемников.
Похороны Юлина остались в памяти тяжким грузом. Рыдающая на могиле брата Юлиана, утешающая ее Тильза, неуклюжие речи наемников… Но главное — уверенность, что это далеко не последний измененный, павший во имя нового мира. От мысли, что ему придется потерять еще кого-то из товарищей, становилось не по себе, а в памяти воскресали воспоминания о предательски убитых и до сих пор неотомщенных родителях.
В этот городок Ирси завернул случайно — надоело ночевать в поле, да и изрядно полегчавшие запасы не помешало бы поправить. Сразу после битвы он конфисковал коней у крестьян, перегонявших небольшой табун из десятка отличных лошадей, и теперь они передвигались верхом. Местные жители, случайно поймавшие убежавших с поля боя скакунов, вряд ли стали бы жаловаться, но он дал волю ярости и расправился с селянами.
