Константин Ветошко - Три стороны медали
Гильдии кузнецов, оружейников и ювелиров занимали отдельную площадь, также в городке имелся рынок рабов. Крестьяне и рыбаки сбывали свой урожай и улов на рядах вдоль городских стен. Все остальные, кому было что продать, собрались на главной площади. Местные ремесленники перемежались иностранными купцами, повара и уличные торговцы наперебой приглашали к своим прилавкам, здесь же суетились зазывалы многочисленных лавок, борделей и таверн.
Казалось бы вездесущую вонь нечистот на торжище вытеснили витающие в воздухе ароматы различных кушаний. Прямо из бочек за звонкую монету можно было попробовать на выбор яичного ликёра, пунша, пива, глинтвейна или более привычного разбавленного вина.
Хватало и развлечений. Свое искусство демонстрировали жонглеры, шуты, фокусники, факиры. Торстену запомнился глотатель огня, умудрявшийся засовывать в себя по три горящих факела за раз. С импровизированных сцен бродячие артисты показывали сценки и кукольные спектакли. Несколько бардов наигрывали простенькие танцевальные мелодии, напевали веселые песенки или, наоборот, старательно выводили заунывные баллады.
Встречались на торжище и проповедники, пытавшиеся, и не без успеха, увлечь окружающих складными речами о величии богов и необходимости принесения им жертв и даров. Горожан пугали дурными предзнаменованиями, предвещавшими бесчисленные беды, и ужасным посмертием в гиене огненной. Желающие покаяться и принести жертву могли отправиться в храмы, располагавшиеся совсем неподалеку, или сразу отдать верным служителям богов звонкую монету за спасение души.
Нищие просили милостыню, шустрые мальчишки с хитрыми глазами высматривали зазевавшихся толстосумов, солдаты городского ополчения с важным видом рассекали толпу и делали вид, что охраняют общественный порядок. В-общем, все шло своим чередом, и никому не было дела до восьмерых всадников.
Даже продав все найденные на телах убитых зиранцев украшения и опустошив их кошели, гвардейцы еле-еле сумели выторговать немного поношенной одежды, необходимые припасы и полтора десятка лошадей, выглядевших не слишком презентабельно. Впрочем, Эллиан, попытавшийся лично договориться с купцами, не получил бы и этого, но вовремя вмешался Кель. Выходец из трущоб торговался так остервенело, что даже вызвал уважительные улыбки у опытных приказчиков. Сами купцы вида не подавали, но тоже получали удовольствие от процесса.
Раздобыв все необходимое, гвардейцы засобирались назад. Торстен механически навьючивал купленных лошадей, когда его размышления прервал звонкий девичий голос:
— Это они! Это те гвардейцы, что убили Юлина!
Оглянувшись, Торстен увидел неподалеку худенькую темноволосую девочку, со смутно знакомым лицом. Еще через секунду он с ужасом узнал в ней служанку из сожженного в Ринзе каравана, возле которого они впервые схлестнулись с наемниками. Тогда она была одета в рванье и избита, а сейчас скорее напоминала благородную леди, но этот наполненный гневом взгляд трудно было перепутать. Рядом с девочкой, положив одну ладонь на рукоять длинного меча, а в другой сжимая большущую глиняную кружку, напрягся низкорослый, но широкоплечий воин, от которого ощутимо веяло опасностью.
— Вертел, это точно они. Я их еще в Ринзе запомнила! Сиала и Вервальда тоже они поранили! — продолжала надрываться Тильза, указывая прямо на растерявшихся гвардейцев. Многие горожане уже обратили внимание на странную сцену и стали останавливаться, с любопытством разглядывая девочку и необычных всадников.
— По коням, вашу мать! Остальных лошадей на привязь берите! — яростно заорал Эллиан, подгоняя бойцов Сплава, но было уже поздно.
Поняв, что сейчас гвардейцы скроются в ближайшем переулке, а горожане и не думают их останавливать, сопровождавший девчонку наемник отшвырнул в сторону кружку, обнажил бастард и ринулся вперед. Плавная грация его движений никак не вязалась с кряжистой фигурой и напомнила Торстену того оранжевоглазого, две схватки с которым едва не стоили ему жизни.
Почти все уже успели забраться в седла, и путь наемнику преградил только норд и еще один гвардеец. Над плечом что-то просвистело, но противник оказался далеко не прост и своим полуторником отбил кинжал, метко брошенный Келем. Торстен попытался с ходу проткнуть кряжистого зиранца, но тот играючи ушел от его выпада. Меч второго гвардейца столкнулся с бастардом и отлетел в сторону — проклятый наемник был не только быстр, но и необычайно силен.
Бойцы Сплава не успели и моргнуть, а враг резко ушел в сторону, загородившись от Торстена его товарищем. Норд только начал обходить гвардейца, а тот уже рухнул как подкошенный. Страшный удар бастарда играючи разрубил ключицу и вскрыл грудную клетку. На землю хлынули целые потоки крови, а капли разлетелись далеко в стороны, забрызгав горожан. Только тут зеваки сообразили, что дело принимает серьезный оборот, и начали с криками разбегаться, подняв на площади небольшую панику.
Зарычав, Торстен ринулся вперед, но едва успел отвести своим клинком страшный прямой выпад. Как же ему сейчас не хватало привычного щита и доспехов. Выхваченный левой рукой кинжал лишь скользнул по спрятанной под одеждой наемника кольчуге, а попытка провести подножку пропала втуне. На секунду противники оказались лицом к лицу, и норд вздрогнул, встретившись с нечеловеческими оранжевыми глазами.
— Да у них тут целый выводок что ли? — успел подумать Торстен, прежде чем резкий удар локтя в челюсть поверг его на пыльную брусчатку.
Норд попытался откатиться, но некстати наткнулся на тело погибшего товарища. Ни секунды не медля, противник занес над ним клинок, но нанести смертельный удар не успел. Эллиан, ловко управляя конем, заставил скакуна перемахнуть через беспомощного Торстена и грудью отшвырнуть наемника.
Даже после этого зиранец, сделав в пыли кувырок, поднялся на ноги, но к нему уже подлетел Керит. Свесившись с седла, командир наотмашь рубанул наемника. Тот успел заслониться, но в последнее мгновение меч изменил направление и отсек ему кисть. Брызжа кровью из культии и что-то яростно вопя, Вертел уцелевшей рукой направил клинок в бок октату, но не смог пробить кольчугу, а потом пришпоривший коня Эллиан разрубил ему голову, и наемник наконец упал.
Вокруг слышались тревожные крики, но горожане не понимали, что происходит, и не решались приближаться. Для зиранцев все выглядело как обычное душегубство, никто из них не мог и подумать, что видит гирских язычников, которыми в королевстве пугали детей. На счастье гвардейцев пара оказавшихся рядом городских ополченцев предпочли сделать вид, что ничего не происходит, и спряталась за ближайшим прилавком, а остальные стражники еще не успели подоспеть.
