Элдон Томпсон - Алый меч
Присутствие Сорика не прошло совершенно незамеченным. Генерал королевы — каменный демон по имени Грейвлит — подозвал его и приказал привести девчонку, которую оставили в темнице. Она до сих пор сопротивлялась. Сама королева намеревалась потешиться убийством. Но драконы, посланные за пленницей, так и не вернулись. Прекрасно понимая, что придется держать ответ за промедление, Сорик поспешил отправиться в темницу и собственноручно разобраться, в чем дело. По всей вероятности, тупоголовые ящерицы попросту забыли, в какой яме сидит девчонка.
Он шагал, задумавшись о своем рискованном положении при дворе королевы демонов, как вдруг наткнулся на дракона-стражника. Чудище сидело на корточках, прислонившись спиной к стене, и никак не реагировало на появление колдуна. Сорик уже порядком привык к рыку и горящим змеиным взглядам. Он ожидал по меньшей мере услышать грубый гортанный хрип, походивший на кашель. Но дракон, судя по всему, спал.
Сорик прошел мимо, искоса бросив на ящера взгляд из-под низко опущенного капюшона. Что-то неправильно. Чудище казалось удивительно неподвижным. Даже грудь не вздымалась, всасывая воздух. К тому же колдуну до сих пор не приходилось видеть, чтобы драконы спали, особенно те, что стояли на страже. Если бы Грейвлит или Спитахера увидели, змея давно бы…
Внезапно Сорик увидел полосу под шеей дракона, из которой на грудь стекала черная жижа.
Крепко сжав посох и подхватив полы длинного плаща, Сорик поспешил вперед по пустому коридору.
* * *Джером глядел сквозь решетку в яму, и в душе его огнем и холодом проносились непонятные чувства. Отвращение при виде загаженной канавы, где держали Маришу. Ярость при мысли о ранах и порезах на ее шелковистой коже. Но радость встречи заслонила тревожные мысли. Джером не забыл того чувства, которое охватывало все его тело, когда он смотрел в прекрасные голубые глаза. Все это время он не переставал повторять себе, что Мариша жива, и не оставлял надежды найти ее. Наконец после всего пережитого они вновь встретились.
Мариша не сводила с него испуганных глаз, словно перед нею возник призрак. Джером и сам был так поражен, что лишь через минуту обрел дар речи.
— Держись, — шепнул юноша, широко улыбаясь. — Килак тебя сейчас вызволит.
Пленница продолжала молча смотреть на Джерома, пока перед ней бесшумно не возник Килак.
— Килак!
— Тихо! — зашипел паренек.
Мариша поднялась на ноги, слегка согнувшись под низким потолком.
— Я не надеялась увидеть вас снова.
Килак упал на корточки.
— Где остальные?
— Их увели. Вы как раз вовремя. Думаю, меня бы тоже скоро забрали.
Джером укоризненно посмотрел в глаза Килаку.
— Осторожнее, — напомнил паренек Джерому.
Джером оглянулся, высматривая змеев, а Килак выдернул большой штырь, запиравший дверь темницы Мариши. Огромная пещера была освещена факелами, закрепленными на потолке. Многочисленные ямы вроде той, перед которой стоял Килак, были закрыты металлическими решетками. Паренек сосредоточился на пустом туннеле, ведущем к темницам. Он заранее обошел весь периметр, отправив на тот свет с полдюжины чешуйчатых стражников. По словам Килака они заняли посты около часа назад. Об остальных он ничего не мог сказать. Хотя юный воин сработал так скоро и бесшумно, что Джером не видел опасности и в двух десятках драконов.
Засов скрипнул, ржавые петли застонали, и Килак поднял решетку. Джером тут же оказался у выхода и протянул Марише руку, за которую та ухватилась, выбираясь из ямы. Джером немало удивился, когда девушка бросилась ему на шею и прижалась к нему. Он крепко сжимал ее в объятиях, не рискуя отпустить.
Через мгновение Мариша отстранилась, продолжая обнимать его, и взглянула на Меч.
— Что это? — зачарованно произнесла она, и слова застыли в воздухе.
Джером кивнул.
— Если выберемся, я тебе все расскажу.
— Значит, драконы все еще в городе?
— Да, — ответил Джером. — У нас мало времени. Где Нимбрус и остальные?
— Погибли. Одна я осталась в живых. — По лицу девушки текли слезы.
— Мариша, мне жаль. — Джером снова притянул ее к себе, и девушка послушно покорилась.
— Вас только двое? — Девушка оглянулась, будто отвечая на собственный вопрос.
— Да, — сказал Джером.
Мариша оставила Джерома, чтобы обнять Килака.
— Пойдемте. — Она шмыгнула носом, чтобы остановить набежавшие слезы. — Еще многих надо освободить.
Но паренек покачал головой.
— Не время, Мариша. Нам всем не уйти незаметно из города. Прости.
— Они же умирают!
— Тогда умрут и те, у кого еще есть шанс спастись.
Мариша глядела так, словно паренек влепил ей пощечину.
— Не понимаю. Вы пришли за мной?
— Это его затея, — признался Килак, кивнув на Джерома. — Я пытался отговаривать.
Джером проглотил ком в горле. Мариша обернулась к нему. В глазах ее застыл вопрос.
— Почему?
— Я обязан тебе жизнью. Тебе и твоему народу.
— А ты? — девушка набросилась на Килака. — Зачем ты здесь, если считаешь, что все напрасно?
— А я обязан жизнью ему. — Паренек бросил взгляд на Джерома. — Хотя теперь, по-моему, мы квиты.
Мариша поглядела на обоих.
— Тогда уходите отсюда, — решительно сказала она наконец, — а я не оставлю этих несчастных.
— Мариша… — покачал головой Килак.
— Иди, Килак, — сказал Джером. — Она права.
— Нет. И если ты решил остаться с ней, боюсь, я должен попросить тебя вернуть Меч.
Джером несколько помедлил, затем перевернул клинок и протянул рукоятку другу.
— Что ты делаешь? — воскликнула Мариша.
— Я слишком далеко зашел, чтобы оставить тебя умирать одну в этой яме, — сказал ей юноша. — Но Меч должен быть там, где он сможет послужить доброму делу.
Полину Мариши было видно, как боль и нерешительность боролись в ее сердце. Джером ясно представлял себе затруднительность ее положения. Подобное чувство мучило его самого и, как догадывался Джером, несмотря на твердую решимость паренька, Килака тоже. Попытайся они спасти тысячи пленников, их уже бы схватили и бросили в темницу. Но как можно обречь беспомощных людей на страдания? Мариша видела их впервые, но ее душило чувство вины от одной мысли о предательстве. Она не представляла себе будущей жизни с тяжелым камнем вины на шее. Джером понимал ее и готов был последовать за нею.
Джером в глубине души сознавал, что вернулся за Маришей лишь из собственных эгоистических побуждений. Даже Килак, его верный друг, не хотел рисковать и поднимать шум, вызволяя на свободу дюжину пленников, без чего, как он считал, не обошлось бы. Джером и сам бы остался в одиночестве, если бы паренек не освободил его. Им еще очень повезло, что Мариша оказалась в яме одна. Расчетливый Килак заявил, что удача сопутствует им до тех пор, пока они ведут себя разумно. Стоя рядом с Маришей, Джером был готов согласиться. Но самые здравые рассуждения не снимали с него ответственности за жизни других людей. Поэтому он и позволил Марише принять решение.
