Лоис Буджолд - Проклятие Шалиона
В воротах он столкнулся с Палли и самим провинкаром — они спешили обратно во дворец, видимо, возвращаясь с банкета у ди Уэста, так как на них ещё были надеты праздничные наряды.
— Кэс! — окликнул его Палли. — Где ты был во время обеда?
— Отдыхал. Я… я плохо спал ночью.
— Да ну, бьюсь об заклад, ты был одним из немногих, кто лёг в постель трезвым.
Кэсерил оставил реплику без ответа. Он спросил:
— Что это?
У Палли в руках была пачка распечатанных писем.
— Новости от ди Джеррина из Кардегосса, срочно доставленные курьером храма. Я решил, что принцу и принцессе необходимо немедленно ознакомиться с ними. Ди Джиронал выехал из Кардегосса вчера утром, и никто не знает куда.
— Он взял солдат?.. Нет, расскажешь всё наверху. Пошли. — Кэсерил развернулся, и они поднялись на галерею к покоям принца и принцессы. Их встретил один из слуг и удалился, чтобы вызвать молодую чету в гостиную. Ожидая супругов, Кэсерил показал Палли и ди Баосия письмо к Орико и рассказал о его содержании. Провинкар задумчиво кивнул и назвал несколько лордов, которые могли доставить документ в Кардегосс.
Вошли Исель и Бергон; Исель поправляла выбившиеся из-под ленты волосы. Трое мужчин поклонились им. Принц Бергон, насторожившись и посерьёзнев, принял бумаги из рук Палли и предложил всем сесть за стол.
Палли повторил новости о ди Джиронале.
— Канцлер взял с собой только небольшой кавалерийский отряд из своего дворца. Ди Джеррин считает, что он либо поехал куда-то недалеко, либо собирается скакать очень быстро.
— Что нового о моём брате Орико? — поинтересовалась Исель.
— Вот… — Палли протянул ей письмо. — Как только ди Джиронал уехал, ди Джеррин тут же попытался встретиться с реем, но рейна Сара сказала, что он уснул, и отказалась его беспокоить. А поскольку она относится к ди Джеррину куда лучше, чем к ди Джироналу, он боится, что рею просто стало хуже.
— А там что за письмо? — спросил Бергон.
— Это уже устаревшие новости, но всё равно довольно интересные. — Палли повернулся к Кэсерилу. — Кэс, что, демон тебя забери, рассказывает о тебе старый настоятель? Командир отряда ордена Сына в Тарионе прибежал ко мне с выпученными глазами, трясясь всем телом, — он считает, что ты осенён богами, и не осмеливается к тебе приближаться. Он хотел поговорить с кем-нибудь, кто, как и он, приносил присягу храму, и показал мне копию приказа из канцелярии Кардегосса. Тебя велено арестовать ни больше ни меньше как по обвинению в государственной измене. Тебя оклеветали…
— Опять? — пробормотал Кэсерил, взяв в руки письмо.
— И обвинили в том, что ты тайно отправился в Ибру с целью продать Шалион Лису. Ну а поскольку сейчас все знают действительное положение вещей, эта бумага ничего не стоит.
Кэсерил просмотрел приказ.
— Да, вижу. Это был его следующий шаг, на случай, если меня не удастся убить. Боюсь, он немного опоздал. Ты прав, это уже не имеет значения.
— Да, но есть продолжение. Этот послушный долгу дурак-командир послал ди Джироналу письмо, в котором сообщил, что видел тебя, но не арестовал. Он заявил, что приказ отдан на ошибочном основании, что ты действовал по приказу принцессы Исель и принёс Шалиону величайшую пользу, а не вред, так что никакой измены тут нет; и что свадьбе этой были чрезвычайно рады все жители Тариона. Принцесса прекрасна, она показала себя мудрой и доброй, и это внушает народу великие надежды после всех бед, случившихся в царствование Орико.
Ди Баосия хмыкнул.
— Что прозвучало, поскольку беды эти случились одновременно в царствование ди Джиронала, как непреднамеренное оскорбление. Только вот вправду ли оно было непреднамеренным?
— Я полагаю, что да. Это человек весьма… э-э… простодушный. Он сказал, что хотел убедить канцлера встать на сторону принцессы.
— И это вызвало обратный эффект, — медленно проговорил Кэсерил. — Письмо убедило ди Джиронала в том, что его влияние быстро убывает и ему необходимо действовать без промедления, чтобы вернуть всё на свои места. Когда он получил этот глубокомысленный совет от своего подчинённого?
— Вчера, рано утром, — ответил Палли.
— Так… похоже, у него вполне могла быть информация и из другого источника. — Кэсерил передал приказ Бергону.
— Значит, ди Джиронал выехал из Кардегосса, — задумчиво сказала Исель.
— Да, только вот куда? — Палли откинулся на спинку стула.
Ди Баосия подёргал себя за губу.
— Если он выехал с таким небольшим количеством людей, то он едет туда, где сосредоточены его силы. Куда-то рядом с Тарионом. Значит, либо к своему зятю, провинкару Тистана, к востоку от нас, либо в Валенду, на северо-запад от Тариона.
— Тистан к нам ближе, — заметил Кэсерил.
— Но в Валенде он держит в заложниках мою мать и сестру, — мрачно возразил ди Баосия.
— Как прежде — меня, — сказала Исель, её голос дрогнул от сдерживаемого волнения. — Они просили меня уехать, дядя…
Бергон внимательно слушал. Ибранский принц вырос среди постоянных гражданских войн, вспомнил Кэсерил, и даже если он и был взволнован, то признаков страха или паники не выказывал.
— Думаю, нам нужно ехать прямо в Кардегосс, пока там нет ди Джиронала, и взять всё в свои руки, — предложила Исель.
— Если мы будем вынуждены действовать таким образом, то сначала мы должны скакать в Валенду и, во-первых, освободить нашу семью, во-вторых — обеспечить себе тыл. Однако если ди Джиронал собирает войско, чтобы атаковать Тарион, я не могу и не хочу оставить своих подданных без защиты.
Исель нетерпеливо взмахнула рукой.
— Но когда мы с Бергоном уедем из Тариона, у ди Джиронала не будет повода для нападения. То же самое и с Валендой. Он именно меня хочет — вернее, должен — иметь в своих руках.
— Мне не слишком нравится мысль, что ди Джиронал нападёт на ваш отряд в пути, где вы будете открыты и уязвимы, — покачал головой Кэсерил.
— Дядя, сколько людей вы можете прямо сейчас предоставить для сопровождения нас в Кардегосс? — спросила Исель. — Верховых? Пехотинцы пусть поспешают за нами как только могут. И как скоро их всех можно будет собрать?
— Я могу подготовить пять сотен всадников к завтрашнему вечеру и тысячу пехотинцев ещё через день, — неохотно ответил провинкар. — Два моих соседа могут выслать столько же, но чуть позже.
Кэсерил подумал, что ди Баосия мог бы достать, как фокусник из шляпы, вдвое большую армию, если бы не пытался страховаться от возможных неприятностей. Когда всё поставлено на карту, чрезмерная осторожность может оказаться столь же гибельной, как и чрезмерное безрассудство.
