Юлия Фирсанова - Дверь ВНИТУДА
— Молчание — золото, — согласилась я машинально, пытаясь сообразить, а не превратилась ли я в чудовище, если спокойно сижу и рассуждаю о том, насколько надежно спрятан труп. С кем поведешься? Возможно. Ну и пусть! Кайст и вампир не сделали мне ничего плохого, в отличие от людей, пытавшихся угрожать, приворожить, убить. И кстати сказать, Громов в ответе за гибель других привратников, так что его смерть вполне могла спасти не только мою, но и чьи-то другие жизни.
— Лучик, прекращай думать и иди спать, — посоветовал вампир, практически сталкивая меня с дивана. — Все остальное завтра обсудим.
— Точно, здравая мысль, спасибо. Саргейден, пойдем?
Куратор без привычных возражений последовал за мной в квартиру, в темную спальню, и только там вкрадчиво спросил:
— Ты в самом деле хочешь разделить ложе?
— Пилить не будем, а спать на нем вдвоем — да. Если уж тебя каждый раз сюда приносит, лучше и ложиться сразу вместе, раз уж мы женаты по законам фениксов и на пути к устаканиванию отношений через ЗАГС, — позевывая, объяснила я и поплелась в ванную. В отличие от некоторых, успевших за десяток минут улики убрать, освежиться и переодеться, я до сих пор была в грязноватом рванье, и зубы не чищены.
Когда выползла из ванной, с головой, припухшей от проблемы «Быть или не быть нынче же настоящей супружеской ночи?», ЛСД уже спал, уютно завернувшись в одеяло. Я скинула халат, осторожно пристроилась под боком, отвоевала часть одеяла и была тут же привычно сцапана в объятия, как любимая плюшевая игрушка. Кайст даже глаз не приоткрыл в процессе. Только втянул ноздрями длинного носа мой запах и едва заметно улыбнулся. Я поерзала, устраиваясь поудобнее, и решила: спать так спать.
Ответ на свой вопрос я уже получила. Ночь предстояла по-настоящему супружеская. Легли вместе и спим! Никакой романтики, зато уютно и приятно — то, что доктор прописал, после того как тебя по крышам поваляли и с них покидали.
Вот только сновидений, нагрянувших в воспаленный мозг, точно никто из медиков рекомендовать бы мне не стал. Напротив, после таких снов, пожалуй, стоило попросить Василька о профессиональной помощи.
Я была миром. Или он был мной. Эти ощущения почти не переводились на язык человеческий: всеохватные, грандиозные, чуждые и в то же время удивительно свои и понятные.
Я-мир хотел изменений, хотел быть другим. Очень-очень давно. Поначалу неосознанно и не понимая, чего именно мне не хватает. Я-мир чувствовал неудобство, неуют, неправильность. А создания, меня населяющие, те, что, слившись в массу, обладали волей менять, толкали меня в ощущение еще большего дискомфорта. Я-мир замерзал, замирал, отмирал, катился в пропасть конца. Пока однажды не почувствовал пробуждение крохотной искры согревающего огня и не ухватился за него в безотчетной жажде жить. Из жалких закромов собственной силы я стал подкармливать этот огонек, раздувая его, а когда тот разгорелся достаточно, очень аккуратно постарался перекинуть искорку пламени в то местечко, которое казалось наименее холодным. И новый огонек разгорелся там. Двух огоньков, дарующих крохи силы, хватило, чтобы зажечь еще один, и еще, и еще. Я-мир начал согреваться, леденящий холод смерти уходил, мне уже стало почти тепло, нос призраком тепла пришла духота. Невозможность распахнуться стала давить все сильнее и сильнее по мере того, как разгоралось пламя огоньков. Затухал один, но на смену ему являлись пять, десять. И тогда Я-мир нашел особый огонек-ветерок и подтолкнул его, в обмен получив глоток свежести. Ветерки получались слабые, «дышать» удавалось с трудом, а вдохнуть «полной грудью», чтобы ветер гулял свободно и раздувал костры снова, не удавалось долго, почти бесконечно долго. Нетерпение у Я-мира нарастало с каждым вздохом. И вот наконец взвился еще один ветер-огонь, крупнее других, очень удачно было выбрано место, свободные нити ветра стекались к нему. Оставалось ждать недолго. Еще чуть-чуть, чтобы наконец цель мира воплотилась в реальность.
Странное, почти непонятное видение подходило к финалу, когда одной вспышкой меня пронзило понимание. Ощущения Я-мира и Я-человека на миг совпали, принося кристальную ясность. Теперь я знала, и это знание еще во сне заставило меня радостно рассмеяться сквозь слезы. Скоро, очень-очень скоро это случится!
Глава 29
ЧТО БЫЛО, ЧТО БУДЕТ
Теплая рука коснулась щеки, стирая слезы и возвращая к реальности. Утро. Раннее. За окном еще туманная дымка, облаков нет, значит, есть надежда на солнечный весенний денек.
— Ты плакала, Геля. Кошмар? — ласково погладил голос кайста душу, а рука зарылась в волосы, бережно массируя голову.
— Нет. — Я повернулась к нему и задумчиво ответила: — Пожалуй, напротив. Я видела очень странный сон. Только он, похоже, не был сном. Или не совсем был им.
— Расскажешь? — Не ехидство, участие прозвучало в голосе Саргейдена.
— Давай сначала с Настасьей Кольцовой попробуем встретиться? — Четкая уверенность в своей правоте, нахлынувшая в первые секунды пробуждения под влиянием причудливого сна, сменилась сомнениями. Уж больно странно все выходило.
Кайст посмотрел внимательно-внимательно и ни о чем допытываться не стал. Только удивительно нежно провел по моей щеке самыми кончиками пальцев. Когти сейчас у него были аккуратными овальными ногтями с легким серебристым отливом. Взгляд обещал куда больше, чем эта трепетная легкая ласка, но, увы, только в сказках герои, вместо того чтобы почистить зубы и сходить в туалет, едва проснувшись, предаются неистовой страсти. Да еще и все проблемы выживания решительно отметают в сторону. Они любят, и пусть весь мир подождет. Ага, как же! Авторы сказок, может, и подождут, а мир никогда. Меня даже приобнять не успели, как хлопнула, распахиваясь, злополучная дверь кладовой и звякнули колокольчики.
Кайст сказал сквозь зубы что-то мало схожее с пожеланиями доброго утра. Я виновато пожала плечами: «Не судьба, сначала работа, бондинги потом!», чмокнула жениха в кончик носа и вылезла из кровати. Накинув халат — на более официальное облачение, макияж и прическу времени не отводилось, — я пошлепала к кухне. ЛСД ограничился брюками и двинулся по пятам, страхуя от неизвестных угроз. Я покосилась на куратора и промолчала, понадеявшись, что визитер не окажется внешне угрожающим. А то после вчерашней нервотрепки мне заранее жалко беднягу из-за двери, нервы-то у кайста не железные.
В квартире царила тишина. Наверное, очередной гость предпочел до знакомства с местностью и ее обитателями отсидеться в кладовой, подобно зашуганному минотавру Роме. Я приблизилась к двери, щелкнула выключателем и сунула нос внутрь. Никого! Внимательно оглядела помещение. Вдруг это опять какая-нибудь зверушка или птичка? Нету. Может, у меня на сей раз человек-невидимка? Ладно, проверим.
