Пирс Энтони - Суд над Роксаной
Удивляло одно: с чего ей взбрело в голову устраивать процесс над Роксаной? Даже из своего ограниченного опыта общения с Симург Метрия вынесла убеждение, что та сторонница справедливости, Роксана же всегда отличалась основательностью и серьезным отношением к порученному делу. Причем дело это было поручено ей самой Симург, и работу она выполняла в том самом Безымянном замке, где должен был состояться процесс. Такой способ вознаграждения за труды казался Метрии по меньшей мере странным.
Впрочем, ей тут же пришел в голову самый простой способ выяснить, что к чему: полететь к Роксане, вручить повестку и заодно спросить птицу, в чем она провинилась. После обвиняемой она направится к остальным участникам процесса, оставив напоследок присяжных. Эта категория являлась самой многочисленной, и демонесса опасалась, что именно с ними будет связана сама большая нервотрепка. Сложив диски в мешок и преобразовав мешок в рюкзачок, она закинула его за спину и устремилась к Безымянному замку.
Замок представлял собой самую настоящую старинную крепость с башнями, парапетами, зубчатыми стенами, рвом, валом, штандартами на флагштоках и всеми прочими атрибутами: от обычных замков он отличался лишь тем, что был сделан из уплотненного тумана, и находился на облаке, похожем на небесный остров. С земли замка, понятное дело, видно не было, его основа выглядела как обычное кучевое облако, и во всем Ксанфе о нем знали лишь немногие.
Поднявшись к главному входу, Метрия постучалась, во-первых, потому что входить без стука невежливо, а во-вторых, потому что особое заклятие препятствовало несанкционированному проникновению демонов в помещение. Спустя мгновение изнутри донесся птичий крик.
— Я демонесса Метрия, пришла по делу, — промолвила гостья, и дверь со скрипом отворилась.
Прихожая выглядела весьма элегантно: она была выложена подобранной по тону облачной плиткой, по стенам висели ковры. Хотя материалом для строительства Безымянного замка и послужил туман, замок был весьма прочен и вполне мог противостоять всему, чему должен противостоять настоящий замок. Сцементированный магией туман являлся строительным материалом, прекрасно сочетавшим в себе легкость и твердость.
В просторном центральном зале находилось огромное гнездо из облицованного мрамором гранита, на котором восседала птица рок по имени Роксана, столь огромная, что ей не составило бы труда проглотить человека, как червячка, не разжевывая. Размером она могла сравниться с Симург, хотя не обладала тем импозантным великолепием: оперение ее было серовато-коричневым. Несколько веков назад Симург поручила ей высиживать особенное каменное яйцо, чем Роксана с тех пор и занималась.
— Привет, Роксана, — поздоровалась Метрия, влетая в зал, и объявила: — Вообще-то у меня для тебя повестка, но мне хотелось бы узнать…
Роксана открыла клюв и пророкотала нечто совершенно невразумительное.
Метрия выругалась, она совсем забыла о том, что совершенно не понимает птичьего языка, тогда как рок, понимая человеческий, не умеет на нем говорить. Конечно, она могла просто вручить повестку и улететь, но ее донимало любопытство, и она решила слетать за големом Гранди. Раз он переводчик, пусть переводит.
— Я мигом обернусь, — пообещала Метрия Роксане и устремилась к голему
Гранди со своей женой Рапунцель и семилетней дочкой Сюрприз жили в маленьком деревянном доме. В семье у них все были маленькие, поскольку любой человек мог поднять Гранди одной рукой, а Рапунцель, хотя и могла менять рост по своему усмотрению, предпочитала соответствовать размеру мужа. Ну а Сюрприз, девочка весьма многообещающая, пока еще была ребенком. Во избежание контраста демонесса уменьшилась до размера хозяев и в таком виде появилась на пороге их жилища.
— О, Метрия, какими судьбами? — воскликнула Рапунцель так, словно обрадовалась этой встрече. По правде сказать, мало кто в Ксанфе имел обыкновение радоваться встречам с демонами, но Рапунцель, прекрасная и душой и телом, являла собой полное противоречие своему язвительному, острому на язык супругу. Ее отличительной чертой (помимо доброго нрава) являлись бесконечно длинные струящиеся волосы, менявшие цвет от макушки к кончикам.
— Чему мы обязаны удовольствием видеть тебя?
Рапунцель удалось сделать почти невозможное: смутить демонессу, которая уклонилась от прямого ответа и промямлила:
— Э… могу я поговорить с Гранди?
— Разумеется! — Рапунцель приподняла с пола волосы, чтобы они не мешали пройти, и окликнула мужа:
— Дорогой! Тут кое-кто хочет тебя видеть.
В переднюю вышел Гранди, в облике которого, хотя он уже давно являлся живым существом, можно было углядеть признаки того, что первоначально его изготовили из тряпочек и прутьев.
— Это не кое-кто, — заявил он, едва завидев гостью, — а вредина и негодница Метрия, которая вдобавок редкое слово может вымолвить правильно.
— Голем Гранди, — торжественно заявила Метрия, напустив на себя важный вид. — Я прибыла, чтобы вручить тебе подвеску.
— Что за вздор? Какую еще подвеску?
— Фреску, феску, невестку…
— Может, повестку!
— Не важно, — сказала она с демонической улыбкой, вручая ему диск, — бери берилл, маленький болтун.
Обычно Гранди старался, чтобы последнее слово осталось за ним, но, получив диск, так растерялся, что даже не отреагировал на «болтуна».
— А куда меня вызывают? — спросил он.
— На суд над Роксаной.
— Это над той здоровенной птицей? Она же смирная, солидная особа! Худшее, что могла сделать Роксана, — это рассердить Симург, пролетев слишком близко к Парнасу. В чем ее обвиняют?
— Сама хотела бы это знать. Пойдем со мной и спросим.
Гранди кивнул. Его тоже заинтересовала эта история, тем паче что он любил переводить разговоры всякого рода чудных существ.
— Я не против, — сказал он, — но не хотелось бы оставлять Рапунцель одну.
— А у меня и для нее есть повестка, — сообщила Метрия, доставая диск с именем Рапунцель. — Она назначена в жюри присяжных.
— А как же Сюрприз? — спросила Рапунцель, изучая свою повестку.
— Ее в списке нет. Не исключено, что в ходе процесса будут затронуты Взрослые Тайны, так что дети туда не приглашены.
— Если надо, я могу стать хоть подростком, хоть переростком, — заявила девочка.
— Нет, доченька, — тут же откликнулась Рапунцель. — Побереги магию для тех случаев, когда она действительно будет необходима, а не растрачивай ее впустую ради того, что тебе на самом деле не интересно. Пока мы в отлучке, поиграй с Распутником.
— Ладно, — с готовностью согласилась девочка. Распутник прежде являлся древопутаной, но в процессе магического воздействия, описанного в вычеркнутой цензурой главе, полностью распутанился и превратился в веселого зеленого великана. Однако растительное происхождение сказывалось на его умственных способностях: он был простоват и потому лучше всего ладил с детьми.
