Дмитрий Таланов - Школяр
— Тебя выдали люди, почему же ты их защищаешь?
— Они слабые, я прощаю им это.
— У тебя нет сердца, чтобы прощать, зато есть долгая память!
— У меня есть сердце. У меня также есть кровь, пусть не вашего цвета.
— А, значит, тебя проще убить, чем прочих? Сколько раз тебя надо убить, чтобы ты не воскрес?
— Я живу последнюю жизнь.
— Врешь, демон, все вы живете последнюю жизнь… Почему ты вступил в заговор?
— Потому что вы — захватчики.
— Но вы же тоже захватчики!
— Зато мы — не узурпаторы.
— Так ты бьешься за равные с нами права?
— Я ищу справедливости.
— Да ты сумасшедший!
— Это ваша вина. Вы не позволили нам уйти от места падения звезды.
— Метеорита? Мы не думали, что он опасен, он не опасен для человека. Однако мы дали вам возможность уйти, когда заметили, что он делает с вами.
— Вы выжидали, пока большинство из нас умрет.
— Ты это говорил людям, чтобы они пошли за тобой?
— Я говорил, что Иные — такие же гости, как все. Гости, не хозяева.
— Ты использовал устаревшую форму, так мы назывались давно. Почему?
— «Древние» придумано вами, чтобы отвести глаза людям. Вы безжалостны, в вас нет ничего общего с людьми, вы другие.
— А «сердар» придумано людьми, что означает «начальник». То есть они выдумали это, чтобы отвести себе глаза?
— В те времена люди не знали вашего настоящего лица.
— Что еще ты им рассказывал?
— Что они фактически уравнены в правах с демонами.
— А где ты жил до Кейплигской резни?
— В Старом Свете, искал Железную Книгу.
— Чем она вам так важна?
— Она — НАША.
— Как ты проник назад?
— Через Внутреннюю Границу.
— И кто тебя пустил в замок?
— Бергтор.
— Тот самый, который умер с твоей подачи?
— Да.
— Где же ты прятался последние три года?
— Жил на Окраине, пас коз.
— Ты не мог жить там долго, иначе бы ты умер. Ты там общался с людьми?
— Да.
— Это там ты научился становиться похожим на человека?
— Я понял, что для людей важно, как ты выглядишь.
— То есть ты — метаморф. Из тех, что живут почти вечно… А как ты сам выделяешь себя среди демонов?
— Я — один из нергалов.
— Что такое «нергалы»? Это вид, род, фамилия?
— Это способ.
— Способ чего?
— Способ существования.
— Ты умрешь, демон. Ты откроешь мне свое настоящее имя?
— Меня зовут Набезан.
* * *Филя разбудили удары молотка — кто-то настойчиво лупил им в стену дормитория. С трудом продрав глаза, он сел в кровати. Он помнил, что засыпал, усыпанный допросными листами, устав от бесконечных диалогов, собираясь на минутку прикорнуть. А проснулся днем, в освещенной солнцем постели без листов на ней и под аккомпанемент остервенелых ударов над ухом.
— Готово! — раздался за окном зычный голос Тома Рафтера.
Филь выглянул наружу. Рыжий Том стоял наверху лестницы, прислоненной к стене у окна, и любовался на приколоченное корыто. Увидев Филя, он сказал:
— Проснулся?
Тот ответил:
— А как же!
— Нравится? — спросил Том.
— Нравится, — сказал Филь. — А сколько сейчас времени?
— Полдень доходит, обед уже скоро.
Филь помахал на раздавшиеся снизу приветствия и стал собираться на обед. Он был готов слопать кита. Едва он сел на свое место в трапезной, Ян проговорил негромко:
— Мы отнесли назад то, что взяли вчера. Достаточно потратили времени на это, да и ты читал всю ночь… Кстати, ты пришел к какому-нибудь выводу?
Уткнувшись носом в тарелку, Филь пробурчал:
— Я считаю, Схизматик собрался оживлять мертвецов.
Ян удивленно хмыкнул:
— Должен заметить, неожиданный вывод… Хорошо, обсудим это после!
Руки Филя не поспевали за его ртом. Колбаски из крупно порубленного мяса и сала, щедро сдобренные чесноком и перцем, исчезали в нем одна за другой. Они были прожарены до золотистых, прозрачных бочков, сквозь которые заманчиво просвечивало душистое, пропитавшееся приправой мясо. Заедая их квашеной капустой и малосольными огурчиками, Филь разве что не урчал от удовольствия.
Скосившись на него, Ян спросил с усмешкой:
— Выздоравливаешь?
— Кажется, — ответил Филь.
— Не ответишь на вопрос что за отрава у тебя на тумбочке?
Филь промычал:
— Какая-то сердарская дрянь, Габриэль принесла.
Ребра его больше не беспокоили, только повязку он еще не снял.
— Поосторожней с этим, — сказал Ян. — Сердарам частенько плевать, как это скажется на людях. Считается, что их оружие это Арпонис и меч-серанд, в то время как их главное оружие — это гербология. Ты жил в Хальмстеме, должен был видеть поля желтого иссопа, это сердары его вывели. Когда-то демоны захватили Хальмстем, и сердары засеяли местность иссопом и другими цветами. Народ потешался, пока демоны не принялись умирать в замке от голода. Они умирали в нем сотню лет, но не сумели пересечь границу. Только построив под замком Внутреннюю Границу, они сумели сбежать в Старый Свет.
Филь нахмурился, вспоминая окрестности Хальмстема: он не видел там сплошной границы из желтого иссопа. Поляны там были, но поля начинались далеко от замка. Дожевывая ломоть хлеба, он с сомнением посмотрел на Яна.
— Всё правильно, — кивнул тот, — сейчас его мало около замка. Слишком много народа сопливит от него весной, и от него избавляются. Я знаю, потому что в нашем поместье в Меноне было так же когда-то.
Филь вдруг осознал, что в него уже ничего не помещается. Он устал даже жевать.
— Серанд, — с трудом выговорил он, вспомнив свои попытки с Ирением понять из чего этот меч, — ты не знаешь, его куют или отливают в форму? Он на сломе как стекло.
— Право, не знаю, — сказал Ян. — Но, поскольку я слышал кое-что о сердарах, могу предположить, что они выращивают его как дерево.
По окончании обеда, разрываясь между желаниями пойти поспать и посмотреть на игру в юку, Филь выбрал второе. Он сам сыграл бы с удовольствием, но в первой линии участвовали только сложившиеся команды, а Филь не входил ни в одну. Сегодня была игра первой линии, то есть тремя командами.
Правила в игре были несложные. Поле представляло собой треугольник, каждая сторона которого составляла пятьдесят шагов. Найденную в лесу юку выкапывали, сажали в горшок и приносили в центр поля. Три команды по пять игроков занимали места в углах треугольника.
По углам располагались ворота, представляющие из себя ивовый прут, вшитый в горловину холщового мешка. Концами прут привязывали к двум кольям, вбитым в землю. За воротами находился ловец, от которого требовалось поймать юку, если она пролетала мимо. Команда, упустившая юку, считалась проигравшей и выбывала из игры.
