Ольга Гайдукова - Светлая королева
Эльфы переглянулись и промолчали, но это молчание было красноречивее всяких слов.
— Понятно, — мрачно констатировала я.
— Да, Нуар, ты права, она должна стать нашей королевой и спасти свой народ.
— И, конечно же, никогда не вернется?
— Никогда. Мы не можем подвергать королеву опасности путешествовать среди людей.
— Значит, ты обрекаешь мою семью на смерть, а родных Геммы на скорбь? — решила на всякий случай уточнить я, подходя к Регулу вплотную и заглядывая прямо в глубину глаз, надеясь увидеть там отрицательный ответ. Но до ушей донесся только легкий шепот:
— Прости.
Крик ярости вырвался из моей груди, а рука сама поднялась и отвесила пощечину Регулу. И тут же страх парализовал меня при виде гнева в глазах эльфа.
— На этот раз ты перегнула палку, — услышала я равнодушный голос не простого эльфа, но правителя. — За подобное поведение с князем я мог бы испепелить тебя на месте, но поскольку обязан тебе жизнью, на этот раз прощаю.
— Очень мне нужно твоё прощение, — яростно прошипела я прямо ему в лицо.
— Не играй с огнем, — прошептал Регул так, что по моей спине промаршировала армия мурашек. — Особенно со мной. Я — князь, а это не пустой звук. Альтаир.
— Ты не мой князь, — произнесла я сквозь сгущающийся вокруг сознания туман.
— Посмотрим, — загадочный шепот Регула был последним, что я слышала, прежде чем лишилась чувств.
Глава 6. Друзья, подруги и недруги
Сильные характеры отличаются друг от друга своими слабостями.
Сознание медленно, но верно возвращалось ко мне. Я, кажется, снова слышала звуки, но пока еще побаивалась открывать глаза. Зато есть время для размышлений. Так, без паники. Лежу, в-общем-то, в довольно уютной постели, тепло и сухо. Это хорошо. В запасе у нас взбесившийся Регул, да еще двое его соратников. Это плохо. Так, размышления ни к чему не приводят, надо открывать глазки.
Я резко села на кровати и осмотрелась. Чистенькая и светлая уютная комнатка. Всю обстановку, помимо кровати, на которой возлегала моя несколько потрепанная тушка, составляли небольшой комод, колченогий стул, зеркало на стене и умывальник, рядом с которым висело полосатое полотенце.
Я потянулась и собралась вставать, но, только опустив босые ноги на прохладный дощатый пол, поняла, что ни на мне, ни в поле видимости не наблюдается одежды. Совсем никакой. Я глухо зарычала, но не лишать же себя удовольствия от умывания. Пришлось обернуться простыней и проследовать к чану с водой, очень постаравшись при этом не растянуться на полу. Интересно, куда это меня занесло, точнее, занесли? Я уже собралась было выйти, как услышала за дверью голоса. Один определенно принадлежал Регулу, а второй — его спутнику, кому конкретно — определить мне никак не удавалось.
— Когда вы намерены отплыть из Летории, правитель?
— Сегодня вечером корабль будет готов.
— А как же девушка?
— Не волнуйся, Альфард, я о ней позабочусь. Она проспит еще около недели, если не больше, мы успеем доплыть до столицы.
Эльфы стали перешептываться чуть потише, и я, как ни прислушивалась, не могла услышать о чем. Летория… По моим познаниям в географии, это же самый западный порт Майдеры, примерно в двух неделях пути от отчего дома.
Я пришла в ужас от подобных мыслей и принялась лихорадочно метаться по комнате, пытаясь разработать план действий, но в голову, как назло, ничего не приходило. Притворяться спящей целую неделю — бессмысленно, скорее умру от голода и жажды. Но и ехать с эльфами в их страну — самоубийство. Короче, куда ни кинь — всюду клин. Занятая своими мыслями, я не заметила, как дверь отворилась, и в комнату неслышно, по-кошачьи вошел Регул. Увидев меня, он опешил от неожиданности, но быстро взял себя в руки.
— О, ты уже проснулась, — пробормотал он. — Что-то рановато…
— Не ожидал? — не удержалась я от ехидства.
— Ну, вообще-то…
— Я должна была проспать еще не меньше недели.
В глазах Регула сверкнул озорной огонек.
— А ты знаешь, что подслушивать нехорошо? — сложив перед грудью руки и опершись о косяк, начал он.
Я лишь махнула рукой:
— А похищать и усыплять девушек по твоим меркам, как я поняла, вполне нормально. Так что, не учи меня морали.
Регул усмехнулся, но ничего не сказал. Кстати, как он изменился по сравнению с тем мальчиком, что я спасла от разъяренных крестьян. Прямо небо и земля. Ход моих мыслей прервало его чуть ироничное замечание:
— А ты так и будешь в простыне разгуливать? Тебе, конечно, очень идет, но, может, всё же не стоит шокировать окружающих.
Мое лицо предательски покрылось краской смущения, да ещё вдобавок ко всему, эта проклятая простыня начала сползать, открывая обозрению эльфа мои самые интересные места. Я едва успевала подхватывать так и норовящие ускользнуть из рук концы ткани. А он, подлец, только улыбается.
— Если бы кто-то удосужился оставить мне одежду, — яростно прошипела я.
— Ну, кто ж знал, что ты так рано проснешься, — развел руками Регул.
Я в бешенстве глухо зарычала и уже начала придумывать, что бы сделать с поганцем.
— Магдалена, помоги, пожалуйста, леди одеться.
— Будет исполнено, повелитель.
Регул деликатно вышел, пропуская в комнату, сказать, что красивую — значит, ничего не сказать, просто сказочную эльфийку. Она, посмотрев на меня, только сморщила очаровательный носик и бросила на кровать ворох одежды.
— Доброе утро, — поприветствовала я чудесное создание.
Она и бровью не повела, только посмотрела на меня надменно, как на таракана, а затем отвернулась к окну. Да, не особо радушный прием. Так можно и комплекс неполноценности заработать: по красоте куда уж нам с эльфийками равняться, но вообще-то я всегда считалась довольно симпатичной. А, может, она просто неграмотная и не понимает моей речи?
— Ты, наверное, просто меня не понимаешь, — вздохнула я, пытаясь надеть на себя небесно-голубую амазонку.
Её яростный взгляд прожег меня насквозь, а она прошипела, как разъяренная кошка:
— Да как ты смеешь считать меня глупой, человеческое ничтожество!
Вокруг меня начали сгущаться тучи невесть откуда взявшейся пыли и песка. Они закручивались спиралями, забивались в складки одежды и волосы. Я в панике прикрыла рукой глаза.
— То, что ты — любовница повелителя не дает тебе права разговаривать со мной! — услышала я торжествующий смех. — И за это поплатишься.
Что? Я не поверила своим ушам. И как можно придумать подобную нелепость? Я — любовница Регула? Да это ни в какие ворота не лезет! До моих ушей снова донесся злорадный торжествующий смех, и где-то глубоко внутри меня начала разрастаться глухая ярость. А песок заворачивается во всё более плотный кокон, грозя задушить свою жертву. Я уже ничего не видела и боялась даже вздохнуть, чтоб не наглотаться пыли. А ярость во мне словно искала и никак не могла найти выхода, и только глухие звуки стука собственного сердца пробивались сквозь такой прочувствованный смех Магдалены.
