Инна Сударева - Клинки Юга
- Рад тебя видеть, - первым заговорил Климент, беря ее руки в свои. - Все ждал - когда же.
- Счастливого пути. Береги себя, - и княжна коротко поцеловала юношу в щеку.
- Ну что же ты? - Судья был разочарован такой скупостью. - Все еще дуешься? Право - не стоит. Война - не для девушки. И твое желание ехать с нами - сумасшедшая идея. Сама посуди: мы понесемся сломя голову, верхом, редко делая привалы. Мы будем спать под открытым небом, и как следует мыться - далеко не каждый день. А наша еда - это почти всегда хлеб и вяленое мясо или мясо дичины. Разве ты такое выдержишь? Ты нежная, хрупкая, - он, улыбался. - Я бы тебя вечно на руках носил, чтобы ты земли не касалась.
Уне пришлось растаять и подарить юноше весьма благосклонный взгляд, а потом - и более жаркий поцелуй.
- Ну, теперь я не я буду, если князь Хемус не приползет к тебе на коленях молить о пощаде! - выпалил Климент.
- Главное, чтоб ты вернулся, - улыбнулась на его пылкость девушка.
- Вернусь, обязательно, - кивнул юноша.
- Братец, пора, - окликнул кузена Фредерик, уже красуясь на вороном Жучке.
- Вернусь, вернусь, - спешно повторил Климент и схватил поводья своего пегого Балбеса.
Уна протянула ему, уже в седло, колечко, тонкое, витое, золотое, девичье колечко. Клименту оно едва налезло на мизинец, но Судья надел, поцеловал его и, срываясь в галоп за старшим братом, помахал невесте рукой…
Четыре всадника на быстрых скакунах вылетели из ворот Цветущего замка. Оглушительно простучав копытами по деревянному мосту, они понеслись по дороге, ведущей на юг, поднимая пыль.
А с запада дул прохладный ветер и гнал из-за леса мрачные, тяжелые тучи.
- Наконец-то будет дождь, - так сказала Марта, подходя к княжне, которая все стояла у открытых ворот, глядя на быстро удалявшихся всадников.
- Дождь, да, - рассеянно повторила девушка.
- Мне надо поговорить с вами, - Марта вышла чуть вперед, чтоб попасть в поле зрения Уны. - Это важно, - в ее глазах, в их непредсказуемой бездне, мерцали какие-то волны. - Очень важно…
7.
- По базару я гулял!
Девок за ноги щипал!
Знатно пиво мне попалось!
Им братишек угощал!
Этакую лихую песню бражников во все горло орали три румяных молодца в маленьком трактире "Перекати-поле", что испуганно жался к широкому пограничному тракту. В самом трактире его хозяин - невысокий, худощавый мужичок лет пятидесяти - так же испуганно жался к бочонку с пивом у стойки.
Трое выпивох заняли самый лучший стол - у окна, заказали жареный бараний бок, гречневой каши, свежих хлебов и несколько кувшинов пива. Их четвертый товарищ - плотный и высокий мужчина лет сорока - наскоро перекусив, ушел отдыхать на жилую половину. А эти решили попировать на славу. Старший из бражников - парень лет тридцати - не снимал с головы черной льняной косынки, повязанной на разбойничий манер. У него были серые, неприятно пронзительные глаза, осанка надменная, и это он, выдув две кварты пива, первым начал орать песню, подзадоривая своих младших товарищей. А те, совсем еще молокососы, даром что лбы здоровые, и рады стараться, что в песне, что в выпивке. И пусть бы что хорошее пели, а то непотребство сплошное.
- Эй, батя! Принеси конины вяленой! - затребовал этот - в косынке.
"Вот же беда на мою голову, - думал трактирщик, выуживая из подполья кусок темного, почти черного мяса. - Еще и батя я им!"
- Не бойся, батя, заплатим по совести, - это старший из бражников сообщил хозяину, когда тот принес к их столу нарезанную в деревянную миску конину.
"Бандиты, не иначе", - подумал трактирщик, но малость приободрился, услыхав об оплате. Все-таки в последнее время посетителей у него было мало. И сегодня, кроме этих молодцев, что вместе со степным ветром залетели во двор трактира на горячих скакунах, пока никто в "Перекати-поле" не заглядывал…
"Бандиты", похоже, обрадовались конине и, навострив на нее ножи, чуть примолкли, смакуя мясо под пиво. Но тоже - не надолго. Уничтожив половину куска и разбив одну из кружек, захохотали и заорали снова какую-то разбойничью песню.
Хозяин принес еще кружку, с опаской покосился на гостей. Очень уж много шума от них было. Слишком беспечно себя ведут. Это при том, что в здешних местах последнее время неспокойно: то и дело наезжает капитан из приграничного форта Каменец с дружиной, все предупреждает, чтоб смотрел в оба и, если что - слали ему известия о всех тех, кто приходит с юга, а пару дней назад кухонный мальчишка бегал в соседнюю деревню на игрища и видел в поле каких-то подозрительных людей. Их потом поймали. Оказалось, это перебежчики из Эрина…
- Фуф, - парень в косынке откинулся к стене, ослабил широкий пояс и хлопнул себя по животу, - объелся я, братцы.
Те в ответ захохотали, и с вызовом закинули в рты еще по куску мяса. Их крепкие молодые зубы в миг перемололи жесткие волокна высушенной до твердости камня конины.
- Ну вас, - объевшийся махнул на товарищей рукой, с грохотом поднялся, покачнулся и важно направился к стойке.
Хозяин поспешно вытер руки, сунул полотенце в карман фартука и постарался придать лицу как можно более доброжелательное выражение. Все-таки у молодца на поясе длинный кинжал и, видно, не для красоты.
- Чего желаете?
- Расплатиться, - моргнув и кивнув одновременно, признался гость. - Чтоб рожа у тебя повеселей была.
Хозяин из вежливости похихикал, а потом улыбнулся еще шире, потому что гость положил на стойку золотую монету, красивую, даже прекрасную.
- Это за хлопоты и за комнаты, что мы займем на эту ночь, - "объяснил" гость. - А еще скажи-ка мне, батя, нет ли каких интересных новостей из Эрина?
- Новостей хватает, - бойко начал трактирщик, попробовав денежку на зуб и убедившись, что с ней все в порядке.
- Ну-ка, ну-ка, - гость ногой подтащил себе под зад табуретку, чтоб удобнее устроится за стойкой.
- Про скорую войну слухи доносятся, - продолжал хозяин. - Эвон еще на той неделе несколько подвод с Эрина ехали - беженцы. А с Южного округа вести идут, что и там беженцы прибывают - уже из Азарии. Неладно все.
- Про войну - это и я слыхал, - махнул рукой гость. - Потому-то мы тут, я и мои братцы.
- По военному делу мастера? - спросил хозяин.
- Ага, - и гость взял с тарелки на стойке кураги. - Ищем, кому бы выгодней продать своё мастерство.
- Капитану из Каменца надобны хорошие воины, - мигнул хозяин.
Гость взял еще кураги, задумчиво пожевал (настолько задумчиво, насколько позволяла затуманенная пивом голова) и спросил:
- А что еще слышно?
- А больше ничего, - хозяин чуть нахмурился, отметив, что его намек на Каменец не нашел отклика.
